— Да.
Вертолетчик вздохнул
— Тогда все не так плохо. Вопрос в том, как нам принять его сигнал и установить связь, не имея высотной станции…
— А если использовать вертолет?
Вертолетчик задумался.
— Как вариант. Вот только русские — сразу просекут ситуацию и начнут использовать глушилки. Что вообще знают русские?
Уорден пожал плечами
— Если бы знать… Мы предполагаем, что агент провалился, и русские его ищут. Но в то же время — он опытный человек, знает все их повадки и уловки.
Вертолетчик кивнул
— Еще лучше. Тогда бы я порекомендовал высадить две группы. Или три. Небольшие группы… сколько у нас подходящих станций связи?
— Ровно три штуки.
— Значит, три группы. Они должны занять господствующие высоты и развернуть станции связи. Естественно, скрытно. Если повезет — агент будет идти к границе и рано или поздно — одной из групп удастся поймать его сигнал. Тогда можно будет говорить об операции по эвакуации. Пока же, джентльмены, у нас нет ничего.
— Капитан, ваши люди смогут выставить три скрытых поста в зоне действий противника? — обратился Уорден к капитану из Дельты
Симмонс мрачно усмехнулся
— Сэр, это наша работа, ни больше, ни меньше. Нас тренировали взрывать плотины и вытаскивать пилотов сбитых стратегических бомбардировщиков из глубокого тыла русских. Если нужно — мы выставим десять постов…
— Тогда решено.
— И еще, сэр, если позволите…
— Да?
— Я бы провернул небольшую дезинформационную операцию — сказал Симмонс
— Что вы имеете в виду?
— Отвлечь русских. Стандартная практика прорыва линии фронта. Отвлекающий удар на одном участке — и проникающий удар на другом. Возможно, русские не знают, где именно пойдет агент. Возможно, ему удалось их обмануть, он ждет, пока все уляжется, чтобы спокойно перейти границу. Если мы сымитируем активность на другом участке… — скажем, южнее. Возможно, мы облегчим себе задачу.
— Вот только как это сделать…
— Это уже моя проблема… — сказал Уорден
Афганистан, Джелалабад
14 июля 1988 года
Бек проснулся посреди ночи. Посмотрел на часы — испытанная Амфибия — три ночи. Вот рту как нас…и, сердце колотится. Злоупотребление спецпрепаратами начало давать о себе знать. Все те несколько дней, пока он в Афганистане он, как взведенная пружина…
Рано или поздно — это ему аукнется. Люди предупреждали…
Он с трудом поднялся с раскладушки — никаких других кроватей здесь не было, раскладушек то не хватало. Нащупал графин с водой — в качестве графина здесь была гильза от артиллерийского снаряда. Хлебнул воды — и пополз на шум дырчика и свет лампы…
Владимиров стоял у стола, что-то помечая на рабочей карте. В углу — на рации сидел радист. Увидев Бека, подполковник поднял на него взгляд, усмехнулся
— Хреново выглядишь, бача…
— Башка как чугунная. Что у нас?
— Да ни хрена… Группы высажены в местах вероятного прорыва. Есть какое-то движение с той стороны — но это — все.
— Какое движение?
— Обмен непонятный. Но по объему слезы…
— И больше ничего?
— Ничего…
Афганцы… Еще неизвестно, что они будут делать. За деньги пропустят, точно.
— Товарищ подполковник… Кабул — сказал радист — запрашивают Вепря… какого-то…
— Это меня…
Бек взял гарнитуру, выслушал сообщение. Потом сказал «есть», вернул радисту и крепко выругался…
— Начальство? — проницательно спросил Владимиров
— Оно самое. Борт будет через три часа. Стингера лишнего нет?
— Даже так…
— Да пошли они!
Начальство прибыло на аэродром Джелалабада бортом из Кабула, Ан-12. В основном — КГБшники, но были и военные. Прямо в аэропорту — устроили совещание…
Докладывал, конечно же, Бек. Сейчас — основной удар приходился на него, потому что пропал резидент КГБ в Кабуле, цельный генерал. Причем — пропал непонятно как. То ли бежал, то ли его похитили, то ли еще что. В любом случае — бесследное исчезновение генерала это ЦП и кто-то должен за него ответить.
Дубынина не было. Не говоря уж о председателе КГБ. Старшим по званию был генерал-лейтенант Дмитриев, прикомандированный к Оперативной группе Минобороны. Слава о нем шла недобрая — приехал за боевыми наградами. Его боевой путь начинался в Венгрии и он считал сам себя большим специалистом по борьбе с повстанческим движением…
Доклад товарища Бека он выслушал холодно, едва сдерживаясь…
— Товарищ… Бексултанов… — начал он, как только Бек закончил — почему я не услышал ничего об отработке бандформирований?
— Товарищ генерал-лейтенант, активная агентурная работа ведется, вся агентурная сеть сориентирована на поиски бежавшего предателя.
Генерал поморщился. Это было что-то сакральное… кастовое. Пусть Телятников генерал всего лишь пару дней — он вошел в касту. Закрытую, привилегированную, живущую в одних и тех же местах, обшивающуюся у одних и тех же портных, посылающую детей в одни и те же университеты. Касту, в которой ворон ворону глаз не выклюет (но из гнезда при необходимости выкинет). Бек и сам был… можно сказать без пяти минут генералом. Но он не мог представить себе… вообще не мог представить себе такое. Каким то он был… неправильным генералом. Таким же, как генерал Валерий Востротин, за голову которого вооруженная оппозиция давала миллион афгани. Приговоренный к смерти всеми основными группировками, генерал Валерий Востротин и сейчас мог выйти на новую десантно-штурмовую полосу, разработанную совместно с теми, кто прошел афганский ад — просто чтобы убедиться, что для его солдат это самое лучшее.
— Товарищ… полковник… у нас нет никаких оснований предполагать, что Телятников бежал или перешел на сторону врага- заводясь, сказал генерал — как вам вообще могло прийти в голову порочить честного коммуниста, делами доказавшего преданность партии!
Бек опустил голову
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант
— Изначально неправильная постановка работы приводит к тому, что мы уже который день топчемся на месте. Для чего начата отработка труднодоступной горной местности? Перекрыть наиболее вероятные пути выхода банд из Афганистана считаю правильным решением, так мы не дадим банде вывезти наших товарищей в Пакистан — но для чего такая плотная отработка горного массива. Почему игнорируется возможность того, что генерала Телятникова и его адъютанта держат в городе? Я тут проехался…. Сам черт ногу сломит. Ни хрена не восстановлено, одни развалины, шатаются всякие… вооруженные. Почему не подняли Царандой, почему не проведена сплошная отработка жилого сектора? Активнее, активнее надо привлекать афганских товарищей!
