- Ваше имя, должность и звание?
- Генерал-лейтенант Йен Гамильтон... - голос допрашиваемого был расслабленно-заторможенным.
Там-же. Три часа спустя. Генерал Гамильтон с ненавистью смотрел на экран ноутбука. Только что кончилась запись его допроса. Много интересного рассказал старый британский разведчик. Инъекция "сыворотки правды" сделала его болтливым, как сорока.
- Будьте вы прокляты! - скрипя зубами прорычал он, - Наверное, сам дьявол придумал это мерзкое лекарство, которое вы мне вкололи? И что это за устройство, которое так хорошо сохранило изображение моего допроса и все, что было при этом сказано?
- Генерал, у нас нет времени вести с вами беседу о достижениях науки, техники и военной медицины. Теперь вы понимаете, что вам уже нет пути назад. Мы перезапишем все, что вы рассказали на допросе на восковые валики, и если надо будет, перешлем их вашему начальству и в газеты. Кем вы тогда будете для ваших коллег? Изменником и предателем! Вы рассказали нам вполне достаточно для того, чтобы оказаться, в лучшем случае, в каторжной тюрьме...
Если вы не согласитесь сотрудничать с нами и дальше, мы пригласим на очередной допрос с применением уже знакомого вам лекарства несколько иностранных журналистов. Лучше всего, немецких. Тут до Циндао рукой подать. Не надо вам объяснять, что сейчас каждый второй журналист в зоне боевых действий - кадровый разведчик. Они незамедлительно распечатают материал о вашей поимке и вашем допросе во всех газетах мира. Вас в Британии станут ненавидеть и презирать. И ваше чучело будут сжигать вместе с чучелом Гая Фокса. - Вы хотите этого?
Генерал был унижен и уничтожен. По его бледному лицу ручьями тек пот. Находившийся рядом во время допроса военврач внимательно посмотрел на Гамильтона, и озабоченно стал рыться в своем кофре. Но генерал сумел справиться с собой. Достав здоровой рукой из кармана кителя платок, он вытер лицо. Потом с ненавистью взглянув на меня, сказал:
- Вы не оставили мне выбора. Я понимаю, что проиграл. Я готов с вами сотрудничать. Спрашивайте, я отвечу... Только не надо больше этого дьявольского лекарства, и не надо журналистов...
- Проиграли не только вы, - я закрыл крышку ноутбука, - проиграла вся ваша Британия со своими вечными заумными подленькими комбинациями. Мой вам совет - никогда не садитесь играть в покер с тем, кто знает, какие карты у вас в руках...
14 (1) февраля 1904 года, 22:55, литерный поезд, Южно-Маньчжурская ветка КВЖД. не доезжая реки Шахэ Старший лейтенант (поручик) СПН ГРУ Бесоев Николай Арсеньевич. - Товарищ старший лейтенант, товарищ старший лейтенант! Проснитесь, тревога! - я думал, что мне все это снится, а оказалось - явь, и сержант Еремин, помощник начальника караула трясет меня за плечо. Вот черт, только глаза закрыл. Смотрю на часы - без пяти одиннадцать, почти два часа массу давил, а будто только-только глаза закрыл.
Сую ноги в сапоги, - Ну, что там у вас?
- Предупреждение от воздушного разведчика, товарищ старший лейтенант, впереди наблюдают концентрацию конных банд. - сержант мотнул головой куда-то в сторону салон-вагона, - Товарищ майор приказал объявить тревогу...
- Ясненько! - на автомате я застегнул воротничок, подтянул ремень, нацепил на голову кепи. Кажется все в порядке, теперь "ксюху" на плечо. - Пошли, сержант!
В салон-вагоне, который наша команда использовала как штаб, было уже полно народу. Руководил всем этим бедламом лично майор Османов. Кроме него присутствовали каперанг Эбергард, ротмистр Познанский, а также почти вся наша делегация, даже доктор Сидякина и журналистка с "Красной Звезды". На столе была расстелена принесенная ротмистром подробная карта-схема ЮМЖД. Говорили все, кто во что горазд, от голосов стоял гул, похожий на шум пчелиного улья. И вроде бы совсем немного народу, а какой эффект. Последней, уже после меня, в штабе появилась полковник Антонова, после чего настала гробовая тишина.
- Ну, - полковник обвела взглядом собравшихся, - докладывайте, Мехмед Ибрагимович?
- Гм?.. - Майор взглядом показал на растерянного жандармского ротмистра. Будешь тут растерянным, когда вроде бы солидные люди среди ночи срываются с места, и начинают изображать из себя пациентов желтого дома.
- Докладывайте, - полковник Антонова перевела взгляд на скромно стоящего у стены капитана 1-го ранга Эбергарда, - Андрей Августович, кажется дело серьезное, так что, будьте любезны, введите господина ротмистра в курс дела по полной программе, чтоб потом не было недоразумений.
- Будет сделано, уважаемая Нина Викторовна, - Эбергард изобразил полукивок, полупоклон, - Отойдемте, господин ротмистр, в сторонку, я вас в двух словах ознакомлю с, так сказать, диспозицией.
Пока будущий адмирал российского флота вполголоса объяснял жандарму наше происхождение и предысторию всего происходящего, майор также вполголоса сообщил Нине Викторовне о том, что с самолета разведчика, совершающего регулярный облет КВЖД, было засечена концентрация конных банд хунхузов южнее Мукдена. Русской кавалерией эти отряды быть никак не могли, поскольку двигались не с севера на юг, как перебрасываемые к Дальнему части корпуса генерала Штакельберга, а собирались в районе, центром которого был мост через реку Шахэ. А до того моста, точнее до безымянного разъезда, примерно в версте перед ним, осталось ехать чуть меньше часа.
Выслушав майора, полковник повернулась в мою сторону, - А, поручик, - назвала она меня так в соответствии с местными реалиями, - запускайте беспилотник.
- Если вас интересуют мост с разъездом, то еще далековато, товарищ полковник, - машинально ответил я, и обратил внимание, как вздрогнул при этих словах наш ротмистр, - почти на предел дальности.
И, действительно, маленький, похожий на игрушку беспилотник, мог пролететь по прямой не более тридцати километров. Запускать его стоило только в непосредственной близости от цели.
- Хорошо, - полковник Антонова обвела взглядом собравшихся, - у кого какие есть мысли?
- Это точно по нашу душу, Нина Викторовна, - майор Османов склонился над картой, - Насколько я помню, в ТОТ РАЗ ничего подобного по масштабам японцы устроить не смогли. Кажется, за всю войну на их совести был только один поврежденный железнодорожный мост. Сейчас, как я понимаю, перед ними стоят две цели - мост, и разъезд. Еще хорошо, что мы в тот же день выехали, провозились бы на станции до завтра - сюда бы целая армия бандитов сползлась. - Майор нашел взглядом ротмистра, только что закончившего беседу с Эбергардом, - Это Михаил Игнатьевич, камешек в ваш огород. Источник у японцев сидит прямо рядом с Наместником, знает пусть и не все, но очень многое. Иначе бы мы смогли проскочить без шума...
