заколоть его, но только ранил в левое плечо. Пнул по другой руке, чтобы выбить саблю, но и в этом не преуспел, Курбский попятился назад, как таракан, быстро перебирая ногами.
Я быстро хлестнул саблей, насколько сумел, работая одной только кистью, и на этот раз мне повезло. Удар пришёлся князю Курбскому прямо в лицо, самым кончиком клинка. Хлынула кровь, вся толпа разом ахнула. И я добил ослепшего князя горизонтальным ударом, начисто отсекая предателю голову.
Всё это произошло в мгновение ока, хотя мне казалось, что время тянулось как засахаренный мёд, и возобновило свой бег только когда голова Курбского покатилась по дощатому полу.
Я вдруг почувствовал резкий приступ слабости. Рана всё же открылась. Рубаха и поддоспешник напитывались кровью, я рухнул на одно колено, не в силах совладать с этой слабостью. Голова кружилась, во рту пересохло. Но я точно знал, что теперь эта война пойдёт совсем по-другому, а князь Курбский не сбежит в Литву, чтобы вернуться с войском Сигизмунда и Стефана Батория. Уже одно это вселяло в меня радость.
— Ранен он!
— Вяжите его, он воеводу убил!
— Не сметь!
— Лекаря сюда!
— Письмо гляньте, письмо!
— Мстиславский теперь воеводой!
Вокруг началась суета, всё мелькало, одни лица сменяли другие, кто-то из бояр помог мне подняться, чьи-то руки начали быстро и ловко снимать с меня доспех. Меня куда-то понесли, саблю забрали. А потом я отключился.
Проснулся уже в другом месте. На перине, а не на твёрдых нарах, и это уже радовало, только вместо заботливых рук Евдокии питьё мне поднесли мозолистые и грубые руки Леонтия.
— Так и думал, что к вечеру очнёшься токмо, — вздохнул он.
Я отпил из ковша, откинулся назад на подушки. Разговаривать не было сил. Да и не хотелось.
— Повезло тебе, Никитка, — хмыкнул дядька. — Как есть повезло. Приглядывает там за тобой кто-то небось, ангел какой, херувим. Я бы вот супротив князя на сабельках выходить не рискнул.
Ответа он не дождался. Я молча смотрел на него.
— Да и прав ты оказался. Письма Жигимонтовы нашлись, — сказал он. — И впрямь продался, Иуда…
Дядька вздохнул и перекрестился. Посидел немного молча, глядя на моё бледное от кровопотери лицо.
— Воевода… Князь Мстиславский повелел тебе, как очнёшься, письма эти отдать, дабы ты в Москву их увёз, государю, — сказал он.
— А сотня?.. — тихо спросил я.
— А что она? Не пропадёт, — пожал плечами дядька. — Выучил ты их как надо, любой десятник за тебя командовать сможет. Дело знают крепко. Уже и другие полки от них науку перенимают. Ты не видел, а уставы твои в каждом полку уже. Учатся. Да и пищали уже за свои деньги покупать начали, чтобы не с фитилями возиться, а кремнем высекать.
Я прикрыл глаза. Ну, хоть что-то. Мне стало гораздо спокойнее.
— Когда выступаем? — спросил я.
— Побойся Бога! — воскликнул Леонтий. — Куда рвёшся так? Рану залечить твою надобно! Не ровен час, опять откроется! Лекарь весь извёлся над тобой, кое-как кровь затворил!
А вот это не радовало. Снова торчать в четырёх стенах, в тесноте и духоте, лишь изредка выбираясь до ветру, врагу не пожелаешь. Остаётся только молиться, чтобы рана зажила побыстрее. Она бы и так зажила, если бы не схватка с князем, потребовавшая от меня колоссального напряжения сил.
— Царя упредить надобно… — сказал я.
— О чём⁈ — фыркнул дядька.
— Про измену Курбского… — сказал я.
Жаль, я не сделал этого раньше. Всё было бы гораздо проще, если бы князь не был назначен воеводой, а вместо него полки вёл да хоть тот же Мстиславский. Но государь бы мне просто не поверил без веских доказательств, а доказательства… Ну, вот они, письма польского короля. Только Курбский мне бы их ни за что не отдал.
— Спи давай, отдыхай, сил набирайся, — проворчал дядька. — Тебя как татарин тот саблей по голове приголубил, так у тебя словно шило в заднице застряло! Так и тянет тебя, так и манит на всякую дурость!
— А как же, — усмехнулся я.
Но совет и впрямь дельный. Отдохнуть мне не мешало. Всё равно я вновь пропущу всё самое интересное, воевать ливонца пойдут уже без меня. Так что я закрыл глаза и вновь погрузился в сон.
Выехать из Пскова мне удалось только после праздника Крещения. В прорубь я не окунался из-за раны, но службу отстоял и причастие принял, а на следующий день мы с дядькой выехали из города. Стояли трескучие крещенские морозы, от которых плевок почти застывал на лету, но мы стойко переносили все тяготы и лишения, ровно как и русские полки, почти одновременно с нами вышедшие в поход.
Вёл русскую рать князь Иван Фёдорович Мстиславский, храбрый и славный воин. Вёл на запад, чтобы раздавить и добить обессилевший и прогнивший Ливонский орден, три сотни лет огнём и мечом насаждавший в Прибалтике католичество. Князю требовалось как можно скорее расколоть этот гнилой орешек, успеть раньше Сигизмунда, но в способностях Мстиславского я не сомневался.
Ну а мы с Леонтием ехали на восток, в Москву. Вершить слово и дело государево. И хоть военная служба снова прошла мимо меня, задев только самым краешком, я точно знал — в Москве будет ещё жарче, чем в Ливонии. Настало время вершить правосудие.
Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.
У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.
* * *
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:
Новик
