— В Лондоне, Франкфурте и в Рио нужно вздувать цены на все индексы. Сейчас и не угадаешь, во что они будут вкладываться.
— Золото?
— Золото сейчас наверху. В него только Родригес может вкладываться.
— А если Родригес начнет вкладываться в золото, оно еще не пойдет вверх? — о себе в третьем лице спросил Родригес.
— Может, и пойдет. Но только что-то мне говорит, что на рынке сейчас полно золота, и еще, как посмотрит Рыбаков на всю эту канитель?
— СССР не сможет выбрасывать на внешний рынок большие объемы золота. По-моему, они сейчас сами закупают.
— Поэтому на рынке цены на золото высокие? У тебя есть какая-то информация? — Шнеерсон напрягся, и даже его еврейский акцент пропал.
— Да нет, нет никакой информации, так, мысли вслух.
Совещание проходило неспешно и успело наскучить Алексу, азартная натура которого не терпела долгих переливаний из пустого в порожнее. Но он, отдавая дань уважения своим соратникам, вынес эту тягомотину до конца.
А ведь ему еще предстояли похороны и разборки с ФБР, на которых было необходимо доказать чистоту компании перед законом, и что самое поганое — отречься от Фила, от капитана спецназа ГРУ Олега Пилипенко.
После того как похоронили Олега Пилипенко, а его семью Александр сам перевез в Гавану, выделив ей просторный дом в поселке иностранных специалистов и назначив огромное, по меркам Кубы, содержание, настало время определяться и с собственной судьбой. Родригес выкупил «General Security», а точнее, его юристы переоформили право собственности на компанию на «Родригес Инк. », а Лев Рубинштейн по своим каналам тихо продал дом и квартиры Шварца и деньги перегнал в банки Южной Америки.
Эрика тоже передала под контроль менеджеров Родригеса свои активы, и вся семья спокойно перелетела на самолете корпорации Родригеса в Аргентину. Эрика весь полет плакала, не столько об оставленном позади, сколько о своей юности, потраченной на эти миражи. И только когда видела, как увлеченно, не замечая расстройства жены и матери, играют ее мужчины, она пыталась брать себя в руки.
Вскоре после их прилета и обустройства в Аргентине прилетел Хорхе, полный новых планов и задач для них, но только Эрика грубо заявила, что с нее хватит, и послала недоумевающего Судостроева подальше.
Алекс, отдохнув, с новыми силами включился в работу мощнейшей корпорации, и Хорхе давал ему все новые и новые задания. Про США они старались больше не вспоминать, хотя Эрика каждую неделю звонила на Кубу, узнать, как идут дела у Марии Пилипенко и ее детей.
Но однажды Алекс не выдержал, вызвал Судостроева, и они часа два бродили с ним по берегу океана, что-то эмоционально обсуждая.
После чего Алекс улетел «по делам» и, вернувшись через месяц, долго не мог взглянуть в глаза Эрике, хотя она поняла, что ему стало намного легче.
Фольи не ждал никого. Тем не менее к роскошным дверям ограды его особняка подъехал автомобиль, из которого вышел Алекс Шварц, и нудно сигналил, пока неторопливый охранник не подошел узнать, что надо этому буффону.
— Скажи дону Адриано, что у ворот стоит Алекс Шварц. Да побыстрее, от этого зависит твоя зарплата. — Охранник переговорил по переносной рации, открыл ворота, и машина направилась знакомой дорогой к подъезду. Дон Адриано сам на крыльце встретил Алекса, причем встретил очень приветливо, как давнего друга, как близкого родственника, что ввело в недоумение приближенных старого мафиози.
— Рассказывай, дон Алекс, какими судьбами тебя принесло ко мне, старому и уже ни на что не годному старику? И что вообще творится в мире, я то не езжу никуда, сижу здесь, грею кости на солнышке.
— Много интересного, Дон, творится на белом свете. Но пока все тихо, мирно.
— Что, революций больше не предвидится? Это прибыльное дело, да? — Дону Адриано было приятно, когда такой влиятельный и богатый «человек» запросто сидит с ним, бандитом провинциального масштаба. Но ведь не зря он приехал к нему, ведь что-то понадобилось. И поэтому Дон не спешил выспрашивать, в нем боролись как легкая гордыня перед своими подручными, так и желание предстать перед ними еще более значительным. Они-то потом обязательно вызнают по своим каналам, кто такой этот Алекс Шварц.
— Дон, я знаю, как быстро летит время в ваши годы, поэтому можно я сразу перейду к делу?
— Отчего же? Конечно. Ты волен поступать, как знаешь. Между старыми друзьями не может быть условностей, тем более ты не из «традиционной семьи».
— И все же я не хотел бы тебя обидеть. Если я скажу что-то не так, прости меня заранее. Я расстроен, поэтому могу ляпнуть что-нибудь не то.
— Говори, Алекс.
— Я помог тебе в том деле с Парагваем?
— О чем речь? Конечно, помог.
— Я закрыл глаза на то, что, помимо твоих денег, ты вытащил еще больше трехсот миллионов?
— Алекс... — Дон осекся, прошел к бару за спиной у Шварца, но тот даже не повернулся, и Адриано понял, что речь идет не о деньгах, потому решительно произнес: — Да, закрыл.
— Мне нужна услуга.
— Алекс, прежде чем я отвечу, можно я задам тебе вопрос?
— Да.
— Лаки Лучано.
— Тебе нужно это знать?
— Ты не отрицаешь. Не спрашиваешь, кто такой этот Лаки Лучано. Значит, все-таки ты?
— Он не был твоим другом.
— Нет. Он был моим врагом. Говори, что за услуга. — Дон сел на свое кресло, и теперь перед Шварцем сидел не дряхлый старик, а Человек, Принимающий Решения.
— Адриано, ты знаешь, я не беден. Поэтому о деньгах речь не идет вообще. Все, что ты скажешь, я оплачу.
— Я знаю. Говори.
— Дон, ты слышал, почему я перевел бизнес из Штатов?
— Да, Алекс. На тебя наехало ФБР. Но ведь бизнес остался у твоего друга, мистера Родригеса. Как он поживает?
— Жив-здоров, слава Богу. Но речь не о нем. Помнишь подробности наезда?
— Тот парень, который выбросился из окна, он что... ему помогли?
— Он был моим другом.
— Твоим настоящим другом? О нем говорили, что он советский шпион.
— Моим единственным другом.
— Говори.
— Мне нужна голова этого человека. — Алекс достал из кармана и протянул Дону фотографию.
— Это же директор ФБР!
— Дон, мне нужна голова именно этого человека. В спиртовой бутыли. И еще. Мне нужен живым и здоровым, в уединенном месте, вот этот тип. — Алекс достал настоящее досье на Майкла Дугласа.
— Со вторым проще, а с Директором...
— Я попросил тебя об услуге? Если не можешь, забудь. Я к тебе не обращался. Ничего в наших отношениях не изменится. Только Олег был моим настоящим другом. Таких друзей не было даже у тебя.
— Я понял. Второго человечка я тебе привезу сюда через три дня. А с первым придется повозиться.
На пляж близ Майами подъехала машина, приземистый «Кадиллак» с огромным багажником. Из-за руля вышел важный итальянец и, закурив сигару, обошел машину вокруг, с серьезным видом попинал колеса. Вскоре на дешевеньком «Форде» подъехал и сам Шварц. Вышел, поздоровался за руку с мафиози. Тот сразу же открыл багажник, в котором лежал связанный мужчина.
