Мосин). Затем пожаловал профессор Михайловской артиллерийской академии Чебышев в компании двух чиновников Главного инженерного управления. Затем все прибывшие дружно поприветствовали самого главного гостя, военного министра империи, с двумя его адъютантами. Среди таких представительных личностей каким-то образом затесался и молодой человек в полувоенной одежде – впрочем, все его явно считали своим. И даже доверили распоряжаться на полигоне, по крайней мере, именно он подал знак – начинать подготовленное представление.
Та-та-та-та…
Гулко залаял пулемет, установленный на приземистом станке, полетела щепа от мишеней, и маленьким самумом взвился песок на двухсаженном валу, принимающем в себя свинцовых посланцев смерти. Пять минут… Десять, пятнадцать, двадцать – тупорылая машинка неутомимо «проглатывала» набитые ленты, время от времени запивая их водой и делая короткие паузы на перезарядку. И так же неутомимо крошила и дырявила все, что только попадалось ей на зуб: ростовые и поясные мишени из досок, небольшой сруб из бревен полуметрового охвата и даже тоненький стальной лист. Но вот треск очередей захлебнулся. Задержка? Поломка?! Нет, подскочивший на ноги расчет сноровисто слил дымящийся кипяток из охладительного кожуха и тут же залил новую порцию воды. Пользуясь паузой в представлении, профессор Чебышев поинтересовался:
– Александр Яковлевич, а каков ресурс у ствола, до полной его замены?
– Пятнадцать тысяч выстрелов, Пафнутий Львович. Но это только пока – есть, знаете ли, некоторые способы увеличить его живучесть, по крайней мере вдвое.
Получив разрешение и дальше тратить боеприпасы, расчет добил остатки ближайших к позиции мишеней, и, совершенно неожиданно, предпринял короткий марш-бросок. Еще более неожиданным для присутствующих стало то, что сделали они это вместе со смертоносной машинкой: ее станок оказался оборудован небольшими колесиками, позволяя пулеметчику очень даже шустро перемещать по полю свое «орудие производства». Чуть сбоку от него сгибался под тяжестью набитых лент и карабина второй номер, а позади них делал то же самое третий, только вместо патронов он тащил две семилитровые фляги с водой. Преодолев за минуту примерно с полсотни саженей, расчет остановился, изготовился – и в пять лент добил все, что с прошлого раза оставалось целым.
– Господа. Позвольте представить вам пулемет Браунинга – Агренева станковый!
Господа позволили. Да еще как! Если бы расчет не подкатил свою машинку прямо к небольшой трибуне, на которой и восседали зрители, те не погнушались бы и сами подойти. Пока генералитет и военные чином пониже рассматривали, ощупывали и просто нежно оглаживали новую игрушку, попутно одолевая вопросами запыленного пулеметчика. А военный министр листал услужливо поднесенную адъютантом книжечку с тактико-техническими характеристиками БАС, профессор Чебышев обратился непосредственно к фабриканту:
– Калибр, надо полагать, три линии? Водяное охлаждение… На каком принципе строится его работа?
– Отвод части пороховых газов с дальнейшим использованием этой энергии для перезарядки.
– Хм, занятно. Практическая скорострельность?
– Сто пятьдесят выстрелов в мерную минуту, Пафнутий Львович, при общем темпе стрельбы в четыреста восемьдесят.
– Прилично. Емкость ленты?
– На пятьдесят, сто и двести патронов.
– Ну, про расход спрашивать не буду, сам все видел. Прожорливая штучка! Ваше высокопревосходительство, а вы как считаете?
Ванновский вернул брошюрку адъютанту и немного рассеянно признался:
– Я пока еще не составил какого-либо определенного мнения на сей счет. Что же, посмотрим на ваше чудо поближе, князь?
Господа военные тут же расступились перед своим министром и притихли, ожидая внятно выраженной реакции Петра Семеновича на такую новинку. К пулеметам Хайрема Максима глава военного ведомства был достаточно равнодушен, почитая их неудобными и несколько несовершенными, и уж точно не планировал их закупать для Русской императорской армии в массовом порядке. Разве что дюжину-другую штук, в крепостную артиллерию? С другой стороны, оружейный магнат и не претендовал на что-то конкретное. Он сразу заявил, что хочет лишь представить военной общественности некоторые свои разработки. Так сказать, чтобы были в курсе на случай возможной в них нужды.
– Скажите, князь, а для чего такая широкая водозаливная горловина? Это ведь она, я не ошибаюсь?
– Так точно, ваше высокопревосходительство, она самая. Размеры же горловины увеличены с той целью, чтобы стало возможным использование для охлаждения ствола как льда, так и снега.
– Разумно, даже весьма. Каков же вес этого… Как вы сказали? Браунинг – Агренев станковый?
– Совершенно верно, ваше высокопревосходительство. Вес с броневым щитком выделки Обуховского завода и колесным станком Долгина – ровно четыре пуда. Отдельно от всего – полтора пуда. В комплект поставки входит колесный или трехлапый станок, щиток, дюжина холщовых ста– или пятидесятипатронных лент и машинка для снаряжания оных. Также сумки для переноски лент, кое-какие запасные части к пулемету, две фляги для воды и еще ряд полезных мелочей.
– Изрядно.
Ванновский впал в благородную задумчивость, поэтому эстафету вопросов осторожно подхватил давнишний знакомец князя Агренева генерал-лейтенант Чагин:
– И сколько же стоит сей механизм?
– Пока полторы тысячи. Но в серийном производстве, я думаю, цена упадет рублей до девятисот.
Генералы молча переглянулись – уже сейчас экспериментальный образец БАСа стоил заметно дешевле своего английского аналога. Если и надежность будет на сравнимом уровне, то… Можно как-нибудь при случае подумать, где такое оружие принесет наибольшую пользу.
– Господа, позвольте представить вам еще один перспективный образец.
По его знаку четверо «помогальщиков» в черной форме ухватили и принесли прямо к «ценителям прекрасного» небольшой прямоугольный стол, накрытый обычной ситцевой тканью. Ткань полетела в сторону, и в руках у оружейного магната оказался невзрачный брусочек непонятно чего.
– Прошу, господа.
Передав зрителям пять таких брусочков, шестой князь оставил себе. Достал перочинный нож, выщелкнул лезвие и с некоторой ленцой принялся строгать темно-желтую стружку, одновременно посматривая на реакцию публики. Публика тихо недоумевала.
– И что же это, позвольте полюбопытствовать?
– Гренит. Довольно мощная взрывчатка.
Три генерала и два полковника окаменели, остальные почувствовали себя ОЧЕНЬ неуютно.
– Но при этом практически нечувствительна к средней силы ударам, открытому огню, сырости. Конечно, она несколько уступает мелиниту… Чуть меньше чем в полтора раза. Зато гораздо безопаснее в обращении, легко плавится и обрабатывается. И, разумеется, по своему действию на порядки превосходит нынешнюю начинку русских снарядов – черный порох.
Положив нож обратно, Александр с виду небрежно, а на самом деле осторожно вставил и обжал детонатор. Покрутил готовую к применению шашку в руках и щелкнул стальным колесиком своей «Бензы».
Пс-ш-ш-ш…
Брусочек отлетел саженей на пять и канул в заранее выкопанной яме, сверкнув напоследок яркой точкой на конце бикфордова шнура.
Бум!!!
– Данные образцы – конечно же опытные и поступили ко мне, можно сказать, прямиком с лабораторного стола Дмитрия Ивановича Менделеева. Но я уверяю вас, господа: еще год или полтора, и вопрос промышленной выделки данной взрывчатки на моих Кыштымских заводах будет полностью решен.
Все те же
