— А уже весной у него будет шесть броненосцев, против четырех броненосных крейсеров и трех броненосцев второго класса у испанцев, — подвела итог Зинаида. — Так?
— Верно. Что при решительном преимуществе в легких силах делает ситуацию очень непростой. Конечно, мои «центурионы» стоят многого. Но… — он тяжело вздохнул. — А затянись война на 2–3 года у них подтянутся еще и три «Айовы». Что сделает ситуацию для Испании безвыходной. И это не считая того, что Вашингтон сейчас ведет переговоры о покупке ряда кораблей в странах Латинской Америки. И я не поручусь за то, что та же Аргентина их не продаст. А там, я напомню, четыре вполне серьезных броненосных крейсера.
— А нам мешает конвенция о нейтралитете…
— Именно так, — кивнул Владимир. — Мы, конечно, начали переговоры с Аргентиной, но там все еще слишком хорошо помнят испанское владычество. Поэтому вряд ли нам хоть что-то продадут. Как и любые другие страны Латинской Америки. Одна отрада — пушки в полном объеме пришли от Франции, проведенные как довоенные поставки. А то, как бы мы моряков стрельбе учили? На эскадре Серверы, пока они стояли на островах Зеленого мыса, полный комплект орудий пришлось заменить, ибо они его на учениях расстреляли в ноль. Да и «Пелайло» перевооружить пришлось. Но и все. Испанская промышленность просто не в состоянии быстро ничего построить. И нам придется обходиться тем, что есть. Именно по этой причине подконтрольные и союзные нам газеты так кричали о выходе конвоя. Сэмпсон должен клюнуть. Пропустить сорок тысяч добровольцев с кучей оружия и боеприпасов в Хьюстон сейчас — значит получить затяжную Гражданскую войну на много лет.
— Но ведь это риск…
— Никакого риска, — улыбнулся Владимир. — У командующего конвоя и адмирала Сервера есть пакеты, которые они откроют завтра. А там?
— Ты мне не говорил, — прищурилась, поджав губы Зинаида.
— Вот — рассказывают. Там план действий. Броненосный флот двигается согласно публично объявленному плану к Багамским островам и пытается связать маневрами и боем американцев, а конвой сразу идет к Делаверскому заливу. А учитывая, что на всех кораблях что конвоя, что флота установлены отечественные опытные станции беспроволочного телеграфа, то все должно получиться. Даже если адмиралу Сервера не удастся связать боем американцев — конвой об этом узнает и отвернет в океан. И ищи ветра в поле.
— Десант и штурм Филадельфии? — Удивленно выгнула бровь Зинаида.
— А потом поход на Вашингтон. Причем крейсера, если они имеются, будут нас ждать намного южнее — в устье Чесапикского залива. Это 5–6 часов хода на двадцати трех узлах. Причем, вход в залив Делавэр довольно узкий. «Пелайло» вполне сможем справиться с отпугиванием крейсеров. А десяток сопровождающих конвой мелких канонерок обеспечат высадку десанта, в том числе и на необорудованном берегу, если потребуется. Знаменитый полк легкой пехоты «Куба» высадят на берег. Те, с суши возьмут береговые батареи. После чего уже основные силы высадим как белые люди в нормальном порту. И, кстати, в Остине готовят свое наступление с опережением на день.
— И ты уверен в них? Конфедерация не подведет?
6 ноября 1898 года. Атлантический океан. Багамские острова.
— Сэр, — козырнул капитан броненосца «Айова», на котором держал свой флаг адмирал Сэмпсон, — на горизонте первая легкая эскадра. Семафорят, что наблюдали корабли противника.
— Как далеко?
— Порядка ста миль к востоку.
— Какие именно там были корабли? — Мрачно поинтересовался Вильям Т. Сэмпсон, которому вся эта затея совсем не нравилась изначально. Конечно, формально, на бумаге, американский флот выглядел значительно серьезнее испанского. Но «темные лошадки» — «Зита» и «Гита» казались ему очень опасными. Особенно после того, как они с минимальными повреждениями вышли из боя с «Индианой». Да и скорость испанского флота была чрезвычайно высокой. В сущности, в случае проблем, только первая эскадра крейсеров могла бы оторвать и уйти. Все остальные же, увы…
— Пять военных кораблей, «Зита», «Гита» и, судя по всему, броненосные крейсера типа «Инфанта Мария Тереза».
— А «Кристобаль Колон», «Пелайло» и «Гавана»?
— Они их не наблюдали.
— Конвой?
— Тоже, сэр.
— Проклятье! — Зарычал адмирал. — Первой легкой эскадре — отвлекать противника. Оттягивать его на юг, к Кубе. Потребуется — пусть вступят в бой на дальних дистанциях. А ночью отходят к Чесапикскому заливу и возвращаются к патрулированию подходов. Второй легкой эскадре поднять скорость до максимума и идти к Хьюстону, блокировать порт. Тяжелой эскадре — поднять скорость до пятнадцати узлов, поворот последовательно на восемь румбов вправо.
— Сэр, есть, сэр! — Козырнул капитан корабля и передал распоряжения дальше по инстанции сигнальщикам. А потом замер и спросил: — Сэр, мы отворачиваем?
— Да, черт меня подери! Мы отворачиваем!
— Но конвой?
— Его здесь нет! Вы разве не поняли? Это ловушка! Курс на Хьюстон!
Тут нужно отметить, что, вскрыв конверт и узнав задумку князя Юсупова адмирал Сервера решил ее немного доработать и отправил с конвоем не только «Пелайло», но и «Кристобаля Колона» с «Гаваной». Получалось довольно неплохое прикрытие. «Кристобаль» и «Гавана» могли довольно агрессивно маневрировать, а «Пелайло» давал устойчивость такому соединению. Да и многочисленные шестидюймовки «Кристобаля» являлись серьезным аргументом в разговоре с бронепалубными кораблями. Именно по этой причине американские крейсера заметили отряд из пяти кораблей, а не семи, как задумывалось.
Весь оставшийся день первая легкая эскадра играла в кошки-мышки с испанцами. То сближаясь до пятидесяти кабельтовых, то отходя до ста. Один раз даже пыталась устроить кроссинг-Т головной «Зите». Но попав под накрытие со второго залпа с сорока пяти кабельтовых поспешно разорвала дистанцию. Все-таки главный калибр флагмана испанского флота — это не шутки. С ним не поспоришь. Тем более при такой точности. Сама же броненосная колонна продолжала упрямо идти своим курсом, поддерживая скорость в девятнадцать узлов. То есть, почти предельную для эскадры. Этакая пародия на слона и моську.
И надо сказать, что не зря, адмирал Сервера проявлял такое упорство. Утром седьмого ноября 1898 года к юго-западу от Флориды сквозь утреннюю дымку проступила тяжелая эскадра US Navy. Все четыре броненосца….
— Сигнал по эскадре, — тихо и холодно произнес адмирал Сэмпсон. — Разворот все вдруг на шестнадцать румбов. Через левую циркуляцию.
