Что ж, для меня это была возможность лишний раз убедиться, что наши предки отнюдь не были туповатыми тугодумами… Ну по крайней мере не все. Просто объемы информации, с которыми им приходилось иметь дело, у большинства людей были крайне небольшими. Чисто от отсутствия привычки обрабатывать в голове достаточно много инфы, они подчас поголовно и казались такими… вроде Мнау’гхо. Но тем не менее, когда тема оставалась в рамках их знаний и компетенции, тупил, как правило, именно я. Со своей ненаблюдательностью, географическим кретинизмом и хилой памятью, неспособный запомнить родословные своих соплеменников до двадцатого колена, или сколько поварешек соответственно своим заслугам и заслугам своего дедушки, имеет каждый конкретный ирокез, и чем отличается корова, рожавшая один раз, от коровы рожавшей дважды.
А еще, как мне кажется, и сами мозги у них работали малость по-другому. Подобно мозгам дельфинов мозг первобытного человека куда больше занят обработкой сенсорной информации, чем решением интеллектуальных задач. Отсюда и их развитый слух, зрение, и способности находить дорогу даже в темноте. Ведь выйди я один в голую степь, и даже при наличии солнца над головой и компаса в кармане, наверняка заблужусь. А тот же Лга’нхи всегда выходит в нужную ему точку, даже не задумываясь о том, как он это делает. Кор’тек ходит по морю, как когда-то я по своей квартире. И даже раздолбай Мнау’гхо не потеряется в темноте и не умрет в степи с голоду.
…Интересно, а Леокай, со своими тренированными долгой государственной службой мозгами, заблудится в степи или горах?
— …Так, значит, они ушли на север… Но ведь могут и вернуться?
Леокаю явно было не до абстрактных рассуждений о процессах, происходящих в его голове. Он жаждал конкретики.
— Могут, — честно признался я, ибо врать в таких вещах было слишком опасно. — И даже скорее всего вернутся, когда насланный мной морок развеется и верблюжатники поймут, что на севере для них нет ничего хорошего. — А потом мне в голове забрезжила некая мысль-план, и я, горько вздохнув, словно бы признавая, что даже мне некоторые силы, вроде урагана или прихода зимы, неподвластны, добавил: — У аиотееков очень сильные шаманы… Да и сами они отчасти демоны. Нелегко с ними совладать!
— Так чего же ты добился? — Это уже встрял в разговор Мордуй, который, расслабившись после нашей победы над шедшими по следу аиотееками, до сих пор этим вопросом как-то особо не интересовался… В чем, признаться, я и сам был немного виноват, ибо, вдохновенно расписывая свои подвиги, как-то забыл упомянуть о пессимистичном варианте развития событий.
— Времени! — гордо заявил я, постаравшись принять такой вид, будто одновременно получил Нобелевскую премию и выиграл в лотерею. — Я выиграл для нас битву со временем! (звучит очень пафосно, а пафос здесь любят). — Если бы аиотееки пришли, когда их никто не ждал, — никто бы не смог победить их. А теперь мы это можем!
— Да как? — почти в панике закричал Мордуй. — Если их так много, как было в прошлый раз, нам с ними уже не справиться! В позапрошлом году я потерял слишком много своих воинов, а те, кто выжил, едва не умерли с голоду. Еще одного такого нашествия Олидике уже не пережить.
— Ничего… брат, — с усмешкой сказал Леокай. — Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.
…Опять небось прикидывает, как приучить всех окружающих царей есть с его стола… привязав за шею к этого самого стола ножкам.
— Никто на этот раз не сможет противостоять аиотеекам, — грустно вздохнул я, продолжая развивать свой план. — Их много, они сильны… Намного сильнее тех, что приходили в прошлый раз. Они захватят все царства, одно за другим, как крестьянин выдергивает репу из грядки…
…Кажется, мои слова заинтересовали всех. Даже Леокая. Так что я не стал затягивать паузу и продолжил: — Если только все царства и народы не объединятся и не разобьют врагов общими усилиями!
— …Ты хочешь сказать, — задумчиво протянул Леокай, — что я должен прислать сюда всю свою армию? — Кажется, подобная концепция объединения усилий была внове даже для него.
— А еще Иратуг и те царства, что расположены севернее, как их там? — (Дарика, Тиабаг, Оглика, Спата, подсказал влезший в разговор Ортай), — …И все народы что живут в степи или на побережье. Все, с кем мы поддерживаем связи или торгуем.
— Хм… — Леокай надолго задумался, и никто не посмел прервать раздумья великого человека. Даже Мордуй — хозяин этого двора, как-то примолк. — Непростое это дело. Никто еще никогда не собирал подобных армий. А кто их будет кормить?
— Они будут защищать свои жизни и жизни своих родных. Значит, должны принести еду с собой.
— Весна скоро, — усмехнулся Леокай. — Откуда у людей запасы еды? И кто засеет за них их поля или будет пасти скот?.. Когда придут твои верблюжатники?
— …Пока не знаю… Духи еще не говорят мне этого. Но думаю, что, скорее всего, этим летом либо осенью, но может быть, и раньше… Если раньше, то это даже к лучшему. Духи говорят, что так рано враги повернут назад, только если голая степь и холод сильно истощат их силы.
…Так что пока у нас есть время договориться с другими Царями Царей и народами. А еще можно построить крепость здесь и в тех местах, где аиотееки смогут вторгнуться в другие царства, и хранить там запасы еды. Пусть Цари Царей соберутся на совет и договорятся, кто сколько воинов выставит в общее войско, и внесут свой пай в запасы еды и оружия. А еще можно присылать сюда отдельные отряды, и мы будем учить их биться в строю. А еще мы, ирокезы, за умеренную плату бронзой и зерном готовы следить за степью, чтобы вовремя заметить приближение врагов и известить остальных!
А те, кто откажется заключать этот союз, не получат нашу защиту, если в их края придут враги! Более того, мы пропустим аиотееков в их земли и те вырежут там всех поголовно!
— Ты думаешь, их это напугает? — усмехнулся Леокай. — Каждый думает, что беда, сожрав соседа, обойдет его дом стороной. — Однако несмотря на усмешки, кажется, он вполне серьезно спрашивал моего совета. Так что я хорошенько подумал, прежде чем отвечать.
— …Никто не захочет оставаться в стороне, когда три таких Великих царства, как Улот, Олидика и Иратуг, заключат союз… Потому что этот союз может обратить свой гнев на тех, кто не входит в него. К сильному лучше присоединиться добровольно и получать выгоду от этого союза, чем враждовать и погибнуть!
— Иратуг, говоришь? — Леокай аж скривился и зубами скрипнул. — Та, кто могла бы объединить все три царства, как я задумывал, предпочла другой путь. И ты этому не помешал… Ну да. Духи! — Он замолчал на пару секунд, будто бы придумывая наказание для Духов. А потом продолжил: — Так что договориться с Иратугом теперь будет очень непросто. Его новый Царь Царей чувствует себя оскорбленным из-за того, что жена, которую я ему обещал, досталась другому. Да еще и не Царю Царей, что еще можно было бы понять, а какому-то безродному мальчишке!
— …И насколько он зол?
— Недостаточно, чтобы чинить препятствия моему проходу через его земли, — усмехнулся Леокай. — Но его гнева вполне хватит на то, чтобы не говорить мне или тебе слова дружбы!
— …Хм, — пробормотал я на русском, припомнив старую присказку моего сэнсея. — Если путь к сердцу закрыт, достучимся через печень.
— Чего ты там бормочешь, колдун?
— Говорю, что если он не хочет дружить добром, придется его заставить!
— И как ты его заставишь? Особенно учитывая, что Иратуг не сражался с аиотееками в эти годы и не терял своих воинов. Сейчас они чувствуют себя очень сильными.
— А в горах еще принято посылать вызовы на битву?
Мы проболтали еще часов десять. К счастью, уже перейдя на веранду и совмещая этот процесс с распитием пива и поеданием запасов Мордуя. А во дворе и на прилегающих улицах расселось все население городка, желающее поучаствовать в царских забавах.
Вот только кому забавы, — а для меня эта гулянка развлечением и отдыхом отнюдь не стала, — со стариной Леокаем особенно не расслабишься. Кажется, он, даже сидя в нужнике, не забывает о государственных делах и отмахиваясь от жужжащих над головой мух, строит какие-нибудь зловещие планы захвата Вселенной.
Так что, когда во время пира Царь Царей Великого Улота сажает тебя поближе к себе и начинает интересоваться твоей жизнью, не стоит воспринимать это как демонстрацию его особого расположения к твоей персоне. Скорее такое «щастье» означает, что ты его наиболее перспективная мишень на ближайшее время, со всеми вытекающими отсюда радостями.
Так что расслабона особого не вышло, на пиво я старался не налегать, а вот внимательно следить за тем, что говорю, не забывал. Потому как спьяну ляпнешь чего-нибудь этакого, а на трезвую голову тебе это потом припомнят.
…Вот только беда была в том, что на пиру я был не единственным собеседником старины Леокая. Почетные места рядом с ним занимали еще и Вождь нашего племени Лга’нхи, и… новоявленный «внучок» Витек.
