себя творцами Галактики? Или всей Вселенной?
— Нет. По мнению Стирателей, наших миров вообще не существует в реальности. Мы лишь… — Горчаков запнулся, — искины. Считающие себя разумными биологическими существами искины, существующие в виртуальной реальности.
Мэйли рассмеялась.
Соколовский нахмурился. Сказал:
— Я знал одного искина, который считал мир вокруг иллюзией, сотворённой его собственным разумом. Пожалуй, это звучало убедительнее. Что скажешь, Марк?
Старик на экране хмурился. Потом достал из кармана сюртука трубку, затянулся, выпустил белый клуб дыма. Сказал:
— Солипсизм принципиально недоказуем. Это безумие, обсуждать которое нет смысла. Что касается мнения Стирателей… Я, как вы понимаете, изначально существую в виртуальной реальности. Если я считаю нужным приблизиться к человеческому мышлению, то создаю вокруг себя симуляцию: виртуальную среду, населенную искинами низкого уровня.
— Что за искины? — заинтересовался Соколовский.
— Извините, это личное, — ответил Марк. — Возможно, я открою вам неожиданную информацию, но в подобных вещах сознавались большинство искинов высокого уровня. А те, кто не признаются, вероятнее всего просто скрывают этот факт.
Соколовский хмыкнул.
— Я понимаю, что созданная мной симуляция упрощена, а её обитатели ограничено разумны, — продолжил Марк. — Конечно же, я отношусь к ним не так, как к себе или экипажу «Твена». Я вижу грань между созданной мной симуляцией и миром вокруг. Это реальности принципиально разных порядков. Поэтому я считаю мир настоящим, себя — искином, созданным людьми, а созданную мной симуляцию — упрощением. Но я вполне могу допустить, что реальность, которую я считаю настоящей, тоже является симуляцией, в которой не знающие о своём происхождении высокоорганизованные искины — люди, создали меня, искина второго порядка, творящего личности третьего порядка. Русская матрёшка, в которой каждая вложенная фигурка всё более и более упрощена. Кстати, у жителей Соргоса есть аналогичная игрушка… интересно, насколько такие распространены в галактике? Быть может, это отголоски знания об истинном устройстве мира?
Валентин молчал.
— Ключевой вопрос — зачем? — спросил Бэзил и нервно рассмеялся. — Есть ещё один вопрос: каковы доказательства подобного мироустройства. Но осмысленность подобного действия куда важнее. Марк, зачем вы создаете симуляции?
— Чтобы понять людей и самому почувствовать себя человеком, — мгновенно ответил Марк. — Заметьте, я не говорю, что хочу стать биологическим организмом, куда более медленным и недолго живущим! Но погрузиться в иллюзию крайне любопытно.
— Лючия, а для чего Стирателям, если допустить, что их слова правдивы, создавать столь сложную симуляцию, как наш мир? — спросил Соколовский.
Лючия посмотрела на Горчакова. Тот кивнул — говори.
— Неужели вы не поняли? Им нужны люди, — ответила девушка.
Матиас не ощутил миг переноса. Только что он стоял в металлической беседке, под прессом бушующего вокруг урагана, который создавал опускающийся город. Рядом, прижимаясь к нему, стояла Ксения.
А вот он уже где-то в другом месте, где оглушительно тихо и спокойно. Точно так же прижимается к стене, только стена совсем другая, деревянная, пахнущая смолой и тёплым деревом.
И, кстати, он теперь в штанах и просторной рубашке.
Обуви не появилось, но одежде из серой, похожей на тонкий хлопок, ткани Матиас был искренне рад.
Он огляделся. Небольшая комната, деревянный пол, широкие «французские» окна в пол, за ним то ли большой балкон, то ли терраса и ослепительно голубое небо. Закрытая дверь. Из мебели в комнате два кресла и круглый столик. На столе стеклянный графин с водой, простые бокалы, фрукты в вазе. Матиас вспомнил, что явившегося к Уолру Стирателя принимал подобным образом. Что ж, даже если это заимствованное понимание гостеприимства, уже хорошо.
Он подошёл к столу, налил бокал воды и быстро, не раздумывая, выпил. Отравить или дать наркотики можно было и другими способами.
Вода была очень вкусной. То ли Матиас настолько хотел пить, то ли его восприятие изменилось. Вода не имела вкуса, обычная прохладная вода, но её хотелось пить бокал за бокалом. Он не удержался и налил ещё.
Действительно вкусно.
— Как вы себя чувствуете?
Человек стоял в дверях и смотрел на него с доброжелательной улыбкой. Молодой симпатичный парень, лет двадцати с небольшим, светлая кожа и тёмные волосы, ничего примечательного в одежде, никакого заметного оружия.
Хороший, чистый внешний английский.
— Я вас знаю! — воскликнул Матиас.
Парень с любопытством смотрел на него.
— Вы были на корабле!
— А, — сказал юноша с искренним любопытством. — Две состыкованные пирамиды? Пропавший чистильщик?
— Как вы спаслись? — ответил Матиас вопросом. — И где мои друзья?
— Ваши друзья поблизости, они в безопасности, — ответил юноша. — Вы встретитесь. Что касается меня… я так понимаю, что вам удалось уничтожить чистильщик?
Матиас молчал.
— Сочту ваше молчание признанием факта, — юноша улыбнулся, прошёл к столу, взял яблоко. С хрустом откусил. — Очевидно же, что я не спасся! Что ж, поздравляю, нечасто кому-либо из ваших удаётся уничтожить крейсер. Скорее меня поражает, как спаслись вы, и как выбрались с планеты… Соргос, правильно?
— Соргос, — подтвердил Матиас. — Мы выбрались на неварском корабле… Так вы там были?
— Там был мой аватар, — пояснил юноша. — Он погиб, и что произошло я, увы, не знаю… Да, забыл представиться. Георг!
Он протянул Матиасу руку.
— На Соргосе произошла ядерная война, — медленно сказал Матиас.
— Да, война была неизбежна, — нахмурился юноша. — Нам удалось её инициировать лишь со второй попытки, пришлось грубо вмешаться. Кстати, в этом тоже ваша вина! Вы сознательно использовали местные суеверия? Или…
Договорить он не успел. Матиас ударил его в челюсть.
Старпом не слишком любил или умел драться. Да и ситуация никак не располагала, но удержаться он просто не смог.
То ли от нахлынувшей на Матиаса ярости, то ли от неожиданности нападения, Георг никак не среагировал. Рухнул на пол, взмахнув руками и выпустив надкушенное яблоко. Замер, глядя на нависающего над ним Матиаса.
— Миллионы погибших! — закричал Матиас. — Рухнувшая цивилизация, погибшая культура! Миллионы погибших, понимаете? Женщины, дети! Они же вообще травоядные, они совсем никого не убивали!
Георг, моргая, смотрел на него, потирал челюсть. Потом рассмеялся.
— А у вас хороший удар! Но вы же ничего не понимаете. Никто не погиб, понимаете? Никто!
Матиас стоял, тяжело дыша и борясь с искушением ударить снова. Он был в чужом, невообразимо огромном и совершенно нелепом мире. Его перенесли сквозь пространства, а потом подняли с поверхности на невероятный летающий город. Возможно, его подозрительно юному собеседнику достаточно щелкнуть пальцами или нахмурить брови, чтобы Матиаса выкинуло в вакуум, испепелило на месте или разнесло в пыль…
— Ну, знакомство у нас не заладилось, — продолжил парень, вставая. — Давайте попробуем ещё раз? Георг!
Он снова протянул Матиасу руку.
— Что вы имеете в виду, говоря, что никто не погиб? — спросил Матиас.
— Мы никого не убиваем, мы спасаем, — ответил Георг. — А
