И да хранит нас всех Бог!
* * *
Топот десятков тысяч ног создавал глухой мерный шум, долетая до лежащих перед валами егерских цепей.
– Идут, штурмовые колонны идут, – пронесся по ним шепот. Защелкали открываемые ружейные замки и взводимые на них курки. Алексей приподнялся и сел на колени, приведя свой штуцер в боевое положение. Вот-вот, уже совсем скоро тут разверзнется ад и погибнут десятки тысяч людей. Позади и немного западнее, в той стороне, где шла третья колонна генерала Мекноба, в небо яркой огненной искрой ушла белая ракета. И тут же темнеющий впереди турецкий вал осветился множеством огней от выстрелов.
Пуля ударила в землю перед Афанасьевым.
– Вот зараза, ждали нас гады! Видать, предупредили их! – крикнул он и навел штуцер на чуть видную в мерцающем свете турецкую пушку. – Гриша, я двоих там вижу, ты давай левого бей, а я – правого! – и выжал спусковую скобу.
Отборные стрелки и штуцерники егерей заставили замолчать орудия турок, и подходящие колонны Свято-Николаевского гренадерского и Полоцкого пехотного полков встретил лишь ружейный огонь. Когда пехотинцы подбежали ко рву, ожило два орудия, которые ударили картечью и сразу же замолчали. Работные команды полков закидывали глубокий ров связками веток, фашинами и бревнами. Вот они установили одну, вторую, третью лестницы, и по ним в глубокий ров начали карабкаться первые плутонги пехоты, а затем и спешенные казачьи сотни. Егеря выцеливали видимые им поверх вала силуэты турок и разили неприятеля из своих ружей. Девять колонн русского осадного войска пошли разом со всех сторон на штурм внешнего вала.
На северной стороне крепости глубина рва и высота вала была таковы, что солдатам приходилось связывать по две шестисаженные лестницы, оказавшиеся короткими! Еще большие трудности испытывали две колонны казаков. Из Бендерских ворот вдоль лощины неожиданно выскочила толпа янычар и бросилась на них с намереньем уничтожить, а потом ударить по егерям и пехотинцам. Бой был неравный, казаки имели на вооружении в основном лишь одни пики и несли большие потери. Почувствовав, что берут на этом участке верх, турки усилили яростный натиск и заставили их попятиться назад. Наступил самый критический момент боя на всем северном участке русского наступления.
– Второй батальон, за мной! – скомандовал Алексей, выхватывая из ножен георгиевскую саблю. – Остальным поддерживать и дальше атаку вала!
Четыре сотни егерей и две роты Полоцкого полка спешили на помощь казакам. Еще пять-семь минут – и турки сами окажутся в западне при ударе им во фланг. Но этих пяти минут сейчас не было. Среди казаков, теснимых противником, начиналась паника, еще немного – и они бросятся прочь от янычарских ятаганов!
Положение спас полковой священник егерей отец Валентин. Он, оказавшийся поблизости с тыловой командой, поднял над головой крест и пошел навстречу толпе янычар. Скуфья слетела с его головы. Худенький, со всклоченной бородкой, в своей черной рясе и с развевающимися седыми волосами, батюшка шел с молитвой на клинки турок. Произошло чудо: казаки остановились, воспрянули духом и, развернувшись, ударили всей своей массой по янычарам. Их поддержали пять десятков егерей из тыловой службы, а во фланг туркам уже заходил второй батальон особого полка с пехотными ротами.
Лешка остервенело, наотмашь рубил клинком перед собой. Златоустовская сталь выбивала искры, встречаясь с турецкой. Слева и справа его подпирали и поддерживали егеря.
– Егорка, бей! – рявкнул Чижов и отбил от полковника клинок стволом фузеи. Коробов выстрелил в напирающего турка, а второго замешкавшегося пронзил штыком.
– На! – Егоров хлестнул противника перед собой саблей, и тот, взвыв, с просеченной грудью упал ему под ноги.
– Вперед, братцы! Дави-и! – крикнул полковник и, выхватив левой рукой пистоль, разрядил его в янычара, целящегося из длинноствольного ружья.
– Ура! – прокричал Коробов и, взяв наперевес фузею со штыком, пошел вперед.
– Ура! – подхватили воинственный клич егерь Чижов, унтер Кряжин и капрал Кириллов.
– Ура-а! – через пять секунд ревела уже вся масса русских пехотинцев, казаков и егерей. Турок рубили, кололи и резали. Янычары развернулись и попытались было скрыться в лощине, но в тыл им зашла подмога от шестой колонны генерал-майора Кутузова. Через несколько минут со всем двухтысячным отрядом султанских гвардейцев было покончено. В плен здесь никого не взяли.
Развивая наметившийся в самом центре северной стороны успех, четвертая и пятая колонны русских преодолели ров и, поднявшись на вал, завязали бой уже на самой его вершине.
В это же самое время на свой участок вала взошла и вторая колонна генерал-майора Ласси. Перебив неприятеля наверху, его солдаты ударили в сторону Хотинских ворот и редута Табие. В это же время со стороны реки из подошедших судов высадились три десантные колонны от Хосе де Рибаса. Валы здесь были не такими высокими, а турок отвлек фланговый удар гренадеров Львова из первой колонны, атаковавшей вдоль берега, и десантники довольно быстро очистили прибрежные укрепления от турок. К восьми часам утра внешняя линия неприятельских укреплений была взята русскими войсками на всем ее протяжении.
До рассвета оставалось совсем немного времени. Переведя дух, сильно поредевшие колонны бросились на штурм каменных крепостных стен.
– Огонь без команды! Целься лучше, стреляй чаще! – кричали унтеры и ротные офицеры, подбадривая своих егерей. Рассредоточенные в цепь, они вели жалящий огонь, прикрывая лезущих на стены пехотинцев и казаков. В сером предрассветном свете все вокруг гремело, пороховой дым застилал окрестности, а запах гари бил в ноздри. Там, на стенах, сейчас решалась судьба крепости! Сбрось неприятель с нее атакующих – и расстрелять их перед валом в дневном свете не составит большого труда.
– На штурм! На штурм! На штурм! – били сотни ротных, батальонных и полковых барабанов.
Черными, покрытыми коркой от нагара пальцами Лешка вытащил очередной патрон и скусил с него кончик.
– Никита, бегом к Уфимцеву, пускай он фальконеты сюда подкатывает! – крикнул он вестовому, всыпая порох в дуло. – Скажи, чтобы не позднее чем через четверть часа его канониры были готовы вкатить их в Бендерские ворота. Еще немного, здесь турок дожмем, и они распахнутся!
Тяжелая картечная пуля ударила в бедро, плющась о рукоятку пистоля. Мощный толчок сбил с ног Алексея, часть свинца, отклонившись, все же срезала кожу бедра, но болела даже не сама рана, а сильно отбитое место удара.
– Ваше высокоблагородие, вы как?! Вам помочь?! – к полковнику подбежал Радован вместе с Митей Толстым и двумя егерями.
– Капитан-поручик, я в порядке! Ведите бой! – прорычал Егоров, с трудом вставая на ноги.
– У вас кровь, господин полковник! – крикнул Толсто́й. – Давайте мы перевязь вам наложим!
– Господин секунд-майор, господин капитан-поручик, выполняйте приказ! Готовьте свой батальон к подъему
