– Судя по твоей ехидной физиономии, – вздохнул Павел, – это еще не все.
– Конечно! Еще – экономика, это у тебя ружья пусть и отличные, но их с трудом на армию хватает. У меня же оружейных производств столько, что всю Северную Европу могу вооружить. Так что приходится выдумывать… всякое, чтобы покупали.
– Для примера?
– Ну, – несколько неохотно протянул король, – да хотя бы ополченческая программа. Там три четверти таких вояк… Только за стенами города сидеть. Нет, не трусы, а… кто стар или покалечен, кто толком тренироваться не может, но хочется в военной форме походить по родному городу. Нормальных-то ополченцев тысяч сто пятьдесят, ну, может, немногим больше. Но и «недоделки» покупают ружья, пистолеты и сабли, прочую амуницию. Да и случись что, где-то в укреплении они себя нормально покажут.
– М-да, – с производствами у меня, и правда, беда… – с ноткой грусти протянул русский император, – не то чтобы совсем плохо, и уж точно – много лучше, чем раньше, но…
– Будет, – перебил его Рюген, – ты заметил, что как только крестьяне у тебя начали жить богаче, то ремесленники мигом встрепенулись. Сперва самое необходимое – плуги да косы, потом начнут что-то посерьезней. Ну а там, глядишь – будут ходить не в домотканине, а в фабричном ситце, да стекло в окнах появится[15]. Вот и развернутся твои фабрики на полную.
– Да знаю… Уже потихонечку разворачиваются. Но знаешь, как хочется иногда методами Петра Первого… Понимаю, что так можно опять страну раскачать, бунты вызвать… Да и не будет от таких реформ ничего хорошего[16]. Но хочется..
Обсудили другие вопросы, затем Померанский предложил без лишних экивоков:
– А давай-ка информацией поменяемся… Не изображай дурачка, тебе не идет. Все просто: наверняка у тебя намечаются какие-то операции в моем регионе. Ну или хотел бы провести. Могу даже первым рассказать. Что интересует?
– Балканы, Южная Европа.
– Гм, это ты вовремя спросил, – чуточку смутился Грифич, – помню, что обещал туда не лезть, да и не хотел, собственно. Ладно, ЭТО я все равно начал бы только после твоего одобрения. Хорватия.
– Кха, кха, – закашлялся Павел, – эк тебя занесло, там же сейчас заваруха – они с венграми режутся и одновременно друг с другом.
Игорь развел руками:
– Вот потому и хотел с тобой обсудить.
– Присоединить к Венедии хочешь?
– Да боже упаси! У них сейчас пик национального самосознания!
– Национального самосознания? – посмаковал фразу русский император. – Хорошо сказано.
– Так вот, они уже понимают, что сами не справятся, но и независимость терять не хотят. Были уже намеки о Ярославе – королем его хотят.
– Эк… Но он же еще мальчишка?
– Потому его и просят. Дескать, пока в возраст войдет да полную власть получит, различные партии успеют немного утихнуть да привыкнуть к нему. Постепенно. Вот и думаю – с одной стороны, у Ярослава престол будет, а с другой – с тобой не хочу ссориться. Но учти, я на твоих детей намекал – уперлись, не хотят.
– Ясненько… А помимо престола для сына зачем тебе Хорватия? Страна проблемная, да и престол ему можно будет добыть поинтересней – как императором Римской империи станешь.
– Море. Выкупил Ольденбург – получил выход в Северное море. Будет Хорватия – получу выход в Адриатику. А там и Греция, я ведь о Кипре не забыл…
Лицо Павла расцвело хищной усмешкой, выход к теплым морям с нормальными базами был его мечтой. Зацепиться как следует, а там и в колониальных войнах можно будет поучаствовать. А то в самом деле – у такой большой страны, как Россия, нет собственных плантаций пряностей, хлопка, сахарного тростника… Да и торговля с заморскими странами выглядит соблазнительно…
– Ты помнишь свое обещание?!
– Конечно, – обиженно-недоумевающе отозвался Рюген, – я никогда о нем и не забывал.
Бывший ученик молча обнял Игоря. Через несколько секунд отпустил, украдкой вытерев слезы в уголках глаз.
– Ты не представляешь, – сумрачно сказал Павел, – каково это – знать, что большая часть людей сволочи и всегда готовы нагадить. Я и о тебе уже так думать начал…
– Представляю.
– Нет! То, что ты, по сути, создал Венедию, сильно облегчило тебе жизнь. Потом и у тебя придворные… оскотинятся, мне же они в наследство достались. Чтобы поменять что-то, так сперва разрушить надо – и не факт, что будет лучше.
Помолчали…
– Я вообще-то к Кипру подход разными путями ищу, так что в любом случае… Просто смотри: если смогу взять Хорватию, то и на италийские княжества смогу оказывать давление. А это, сам понимаешь…
– Понимаю, они тоже обрадуются Кипру, свободному от турок, да захотят забрать его себе.
– В точку. Так что нужно идти комплексно. А вот будет Мальта твоя да Хорватия – уже можно и на Кипр замахиваться смело, ну а там и дальше.
– Ясно, – уже весело сказал Павел, – надо будет собраться твоим людям, работающим по этому проекту, и моим – подробности обговорят. Ну а против Хорватии я не возражаю, можешь брать ее себе в любом случае. За эти годы узнал Балканы получше и… Болгарию я постараюсь подгрести, может, еще чего по мелочи, а вот остальные страны – на хрен, там в ближайшие полвека будет кровавая резня. Влезешь туда ради примирения сторон, так станешь «проклятым оккупантом».
Сделали перерыв на внуков: Светлана с Трофимом привезли старшенького пообщаться с дедом. Тут и Павел подключился с удовольствием, он был чадолюбив и из сумасшедшего рабочего графика всегда выкраивал время на общение с детьми.
– Вот смотрю я на тебя и удивляюсь… Старый ведь ты[17], если по годам судить, а если не по годам, так и молодым фору дашь. Сильная кровь…
Поговорили на тему ЗОЖ[18] – Павел был один из немногих, кто понимал суть.
Вообще же мода на алкоголь и табак пусть с трудом, но уходила из Венедии. В России же она толком и не прижилась. Просвещать Европу? А зачем? Конкуренты, однако – нехай вымирают.
Через некоторое время русский император все-таки «созрел» для разговора…
– Наладил торговлю с Индией, – веско произнес он.
– Знаю, – с видом Чингачгука кивнул Игорь, – доложили уже, такое не скроешь. Англичане с французами… Да собственно – все европейские страны… и не только европейские, сейчас начнут убирать конкурента.
– Доложили, – передразнил Павел Наставника, – а про селитру и серу тебе сказали? Не знаешь?! Ха! А я УЖЕ две тысячи пудов селитры завез, только в первой партии!
Видя восхищенное лицо Рюгена, Павел горделиво приосанился – имел право. Прямые поставки селитры и серы означали, что русская армия перестанет сидеть на «голодном» пороховом пайке, экономя каждый выстрел. Если учесть, что в годы затяжных войн приходилось порой покупать и без того недешевые ингредиенты для пороха у той же Голландии по ценам в десяток раз выше нормы…
