–В отношении словечек, товарищ Сталин. Видете написано на английском "юлейт". Если читать по русски, то выходит "улёт". Я же самоучка, за границами не был. До всего приходится доходить своим умом, вот я и напридумывал, чтобы лучше запомнить. А, вот ещё на английском "бэксисе". Ну, а по руски прочитать, точно, товарищ Сталин, баксы. Я, товарищ Сталин, как запомнил так и говорю. Мне так легче ориентироваться в буржуазных языках.
А, ещё товарищ Сталин, я изучил самостоятельно японский. У нас во дворе жил японец, дворник. Ну, ещё при старом режиме. Я за ним повторял. А он стервец как услышит, что я повторяю за ним, так бегает за мной с лопатой. Правда не догнал ни разу. А то бы меня здесь не было.
Сталин с раздражением подумал: жалко, что не догнал. Догнал бы, тогда не морочил нам головы. И неожиданно для себя самого спросил:
–Чего же дворник за Вами гонялся, товарищ Филимонов.
–Так, товарищ Сталин, он же ругался по японски. Я, стало быть, услышу и ругаюсь в ответ. Между прочим большим человеком стал дворник. Недавно его видел в гостинице. Весь в разукрашенном мундире, наверно посол. Я встретил его, когда к Вам шёл. Он стоит с нашими в приёмной. Больше двадцати лет прошло. Но я узнал, не сразу, но узнал.
Встрял усатобородатый, который компенсировал лысину бородой:
–Это иностранная делегация приехала из Японии. Японский посол и американские господа. У нас намечаются переговоры по международным вопросам. Вы, своей болтовнёй, задерживаете нас, товарищ.
Не знаю кто это, но помню, что все, кто бывал в кабинете усатого, долго не жили и умирали в муках. Если эти уроды позволяли себя убивать, то какое к ним уважение? Да и за что их уважать? Двадцать лет уничтожали народ своей страны, а когда пришли за ними, то завоняли про тридцать седьмой год. И каждый и этих упырей потянул за собой на муки тысячи. Не уничтожали бы людей миллионами в предыдущие двадцать лет, то и за этими мудаками не пришли. Суки. Мало Вас, уродов, в тридцать седьмом мучили.
Ну и высказался по настроению:
–Не гони пургу, товарищ. Что же я не отличу нашего деревенского мужика от амера, что ли. Посол, да японец. А эти, что разговаривают с ним, полные придурки. Правильно товарищ Сталин сказал: полный отстой. Они и одеты-то. На них фраки сидят как на коровах. И говор у них Рязанский. Откуда у амера рязанский говор?
Усатобородатая компенсация засуетилась, задёргалась. Знать дело нечисто. Баки заливает товарищу Сталину, сволочь. Мало тебя в прошлой жизни мучили, надо и здесь помучить, и побольше.
–Мы сейчас разрешим Ваш спор с товарищем Литвиновым. Присядьте, товарищ Филимонов.
Сталин показывавет, чтобы я сел рядом. Пока шёл к библиотеке, то вляпался в навоз. От сапог воняет и Сталин посмотрел вниз. Я извинился:
–Виноват, товарищ Сталин. Вляпался, а охрана не позволила задерживаться, чтобы очистить сапоги. Это все Эйшман, будь он неладен, скотина.
–Кто такой Эйшман, скотина, как Вы говорите?
Я рассказал усатому историю как очищали от навоза улицы и как зарабатывал на этом бывший начальник в союзе писателей, вместе с тем, который шьёт и режет. Я даже повторил свою мысль усатому:
–Если Эйшман так же шьёт и режет как убирает улицы, то наше дело швах.
Наконец, те кому необходимо удалится, удалились, а те кому необходимо зайти зашли. Остался и Ягода.
Японец долго чего-то плёл. Литвинов и не пытался вякать. Переводил мужик из свиты японца. Мужик европеец, судя по одежде и говору наш человек, и переводит сбоку припёку. Я дожидался, когда японец скажет, затем выслушивал перевод и только потом говорил, что хотел сказать усатому посол.
Иногда мой перевод противоречил тому, что говорил переводчик из свиты посла. Самым оригинальным был перевод цифр. Посол говорил сто, переводчик двести. Усатый морщился при таких разночтениях в деньгах, но ничего не говорил.
Литвинов перестал ёрзать и успокоился, а чего. Раз усатый не ругается, не стучит кулаком по столу и по морде как царь Пётр вороватого Алексашку, то может и обойдётся, чего тогда волноваться?
Сталин несколько раз уточнял у посла. Переводчик переводлил, а затем я шептал на ухо усатому, что переводчик на самом деле наплёл. По роже посла было видно, что он не понимает игру, которую затеяли вокруг его персоны.
Видимо Сталину надоело играть и он решил проверить насколько я правдив. Он сказал:
–Господин посол. Мы специально пригласили товарища Филимонова, чтобы Вы повидались со старым знакомым. Помните, во дворе, где Вы работали дворником, бегал пацан, который повторял за Вами японские ругательства?
Посол, хотевший выдать очередную фразу, заткнулся и уставиллся на меня. Сталин показал рукой. Я привстал и сказал, глядя на посла:
–Здрасть, товарищ посол.
Посол, уставившись, машинально ответил:
–Здласте.
–Вот так и раньше говорил, наверно он картавый, букву р не выговаривает.
Сталин, указал рукой, с зажатой в кулаке трубкой, на стулья:
–Присаживайтесь, господин посол. Как оказалось, Вы можете говорить по русски. Может будем общаться без переводчика? Часто бывают недоразумения от не совсем правильного перевода. Переводчик с американскими товарищами пусть подождёт за дверью.
Посол уселся на стул и сказал:
–Я могу говорить по русски. Если господин Сталин не возражает, мы можем говорить на русском языке.
Сталин дождался, когда американские товарищи покинут помещение и принялся с послом о чём-то рассуждать. Я совершенно не слушаю. Вспоминаю как чуть не обделался при имени товарища Ягоды.
Потом подумал про своего наркома. Хорошо, если Сталину понравилась новая игрушка в виде меня. Тогда товарищ нарком ещё поживёт, до тех пор, когда Сталину не захочется поковыряться у меня внутри, чтобы узнать как я устроен. Если мои внутренности будут, не дай бог, не красного цвета, то нарком долго не протянет. К сожалению не помню, кто был наркомом автомобилестроения в прошлой жизни и добился ли он каких либо результатов.
Неожиданно почуствовал, что присутствующие смотрят на меня. Я, в свою очередь принялся разглядывать присутствующих. Сталин недовольно пробурчал:
–Вы, что же, товарищ Филимонов, нас не слушаете?
–Нет, конечно, товарищ Сталин. Зачем мне слушать? У Вас государственные дела, я не причём. Я вспоминаю тексты, пока не нужен.
–Что за тексты вспоминаете?
–Я же переводчик, товарищ Сталин. Надо запоминать тексты, чтобы не забыть язык. Если я сегодня переводил с японского, то остальные языки могу забыть. Поэтому вспоминаю тексты и их переводы, чтобы каждый день, хоть немного, иметь опыт перевода.
