Впрочем, у меня сейчас другие заботы, надо срочно отъедаться и подтягивать свое физическое состояние до нормальных кондиций. С питанием проблем, думаю, не будет, а вот с физическим состоянием есть трудности. В тридцатых годах никто по дорожкам в парках не бегает, и во дворе физкультурой не позанимаешься, не понимают еще здесь такого. Можно, попробовать под спортсмена закосить, на стадионе никто приставать не будет, но на беду находится ближайший в двух километрах, так что о регулярных занятиях придется забыть, но как один из вариантов подойдет. Есть еще городок НКВД, тот близко расположен, но как раз там светиться не стоит, для всех я хилый и убогий, таким и должен оставаться.
* * *
— Иосиф Израилевич, мы не можем просто так взяться за выпуск зубчатых венцов, — пытался убедить директора завода инженер Горшков, — нужны специализированные зуборезные станки, а мы планируем делать детали на обычных долбежных станках. Мало того, что получим очень низкое качество, так и долбить придется только на трех станках, и на каждый венец будет уходить от трех до четырех часов. Установка еще трех станков, которые записаны в плане, проблемы не решит.
— Ты думаешь, я этого не понимаю, — хмыкнул Побережский, — но мне стало известно, что поставки венцов будут провалены, а в Москве долго разбираться не будут, в конечном итоге план выполнен не будет нами. С них тоже спросят, но и нас никто не пожалеет. Зуборезные станки взять мы нигде не сможем, так что придется на первых порах обходиться долбежными. Надо заканчивать с пораженческими настроениями и начинать думать, вместо одного резца можно поставить три, изменить передаточное соотношение от двигателя к механизму станка, уменьшить время обслуживания. Смотришь, и сумеем закрыть потребность в венцах хотя бы наполовину. Работать надо, а не искать отговорки.
— Мы, конечно, сделаем все возможное, — встрепенулся инженер, — и невозможное тоже, однако станки, установленные в цехах сразу после строительства корпусов, уже имели изрядный износ. Может, есть смысл написать заявку в министерство, ведь потребность страны в моторах очень велика, неужели там не пойдут нам навстречу.
— Дмитрий, ты совсем не разбираешься в московских раскладах, — махнул рукой директор, — новые станки там распределяют чуть ли не на заседании НКОП (наркомат оборонной промышленности), Рухимович лично списки утверждает. Так что об этом придется забыть, используй то, что есть в наличии.
Дальше продолжать неприятный разговор красный директор не стал, он все сказал, а если кому не понятно, то ничего не поделаешь, не все могут понять остроту настоящего момента. И вообще, редко когда Побережский опускался до таких разъяснений, обычно он сразу делал выводы в отношении «паникеров». Но Горшков был действительно ценным специалистом, поэтому стоило потратить на него немного времени.
Дмитрию Степановичу оставалось только тяжело вздохнуть, досчитать до десяти, вспоминая всех святых и идти выполнять распоряжение. На самом деле нарезание зубьев на венцах, это только самая малая часть проблем, хотя и самая значимая, а ведь еще требуется решить вопросы правильной закалки изделий, нормализации, паркеризации (фосфатирования). Только глубоким вечером Горшков наконец-то добрался о дома.
— Вот, — супруга протянула ему выписку из больницы, когда он после позднего завтрака устроился в удобном кресле.
— Что это у нас? — Прищурился Горшков, принимая документ из рук Антонины. — Хм, однако, — озадаченно пробормотал он, вникнув в суть, — мне говорили, что после энцефалита у многих наступают неприятные последствия, но я надеялся, что все обойдется. Сильно заметно, это отставание в развитии?
— Какое там, — отмахнулась супруга, — я ничего такого не заметила, хотя шутки у него стали какие-то мрачные и ворчать стал как старый дед, туалет ему, видишь ли, не нравится, хочет сам какой-то ремонт сделать.
— Сам? — Удивился инженер. — А он умеет? Хотя, пусть делает, вот и посмотрим, есть у него отставание в развитии или нет.
— Так ему деньги будут нужны.
— Конечно, без денег ремонт не сделаешь, — согласился Дмитрий Степанович, — выдели сколько нужно, но не сразу, а когда список с ценами покажет.
* * *
Обалдеть, никогда бы не подумал, что во всем городе негде достать керамическую плитку, она здесь тупо не производится. Зато что-то делается кустарями, которые образовали кооперативы, и предназначена эта плитка вовсе не для отделки пола и стен, а для облицовки печей. И в этом плане она оказывается очень востребованной.
— А что, неплохо, очень даже неплохо, — ворчал я, разглядывая образцы. — А есть что-нибудь без белого цвета в рисунке?
— А тебе сколько надо? — Интересуется кустарь. — Так-то в сарае много остатков невостребованных лежит.
— Так чтобы сказать сколько, надо бы взглянуть на то, что есть.
— Тогда чего ждать, пойдем, посмотришь. — Хмыкнул он, поднимаясь с лавки.
Порыться среди остатков пришлось прилично, но в конечном итоге плитку я подобрал, красивый расклад получился, конечно, это не тот выбор как в двадцать первом веке, но тоже прилично смотрится. И цены не так сильно кусаются, остатки они и есть остатки, мало кому требуются. Но самое интересное то, что здесь же можно прикупить и цемент. Вот только это не тот цемент, к которому мы привыкли, это кирпичный цемент, делается из некондиционного кирпича. Насколько я понял из краткого объяснения, берется пережжённый кирпич и прочие его обломки, перемалываются до состояния пыли, добавляется известь, еще пара ингредиентов, которые составляют семейный секрет кустаря, и в результате получается неплохой раствор для плитки. По крайней мере, затвердевшие образцы этого цемента мне понравились, ничуть не хуже портландцемента. И насчет лошади с телегой тоже удалось договориться, не тащить же все это на своем горбу через весь город, так что на следующий день принес деньги, которые мне на удивление легко выдала тетя и после обеда все это уже затаскивали в чулан. Теперь надо решить вопрос арматуры и можно будет приступать к ремонту.
С арматурой получилось сложнее, мне пришлось ее украсть, так как ничего подобного населению не продавалось. Все дело в том, что не надо забывать о советских стройках, которые в это время велись по всей территории СССР. Вот и Пермь не избежала этой участи, что там строили, я так и не понял, но вязальщики арматуры иногда откидывали в сторону ненужные обрезки стального прутка. Но это им обрезки оказались не нужны, а мне в самый раз. Так что я стал расхитителем социалистической собственности, что по этим временам могло закончиться весьма плачевно. Но черт не выдаст, свинья не съест.
Зачем мне нужна арматура? Ну а как же, не на дерево же плитку выкладывать. Заизолировал битумом деревянный пол, и залил его бетонной смесью, получилась монолитная плита, а потом уже на получившуюся основу клеил плитку. Нельзя сказать, что моя возня понравилась домашним, все-таки четыре дня им пришлось пользоваться ведром вместо унитаза, зато в конце они были вознаграждены за терпение. А оцинкованную раковину я тоже заменил… на мраморную, фаянсовых и из фарфора не нашел, пришлось на блошином рынке брать эту. Видимо еще вовремя революции стащили из какого-то господского дома. Правда, над ней необходимо было хорошо потрудиться, чем-то ее таким облили, что неприятный цвет въелся внутрь мрамора, пришлось стравливать верхний слой кислотой, а потом еще полировать. Но зато есть чем полюбоваться, смешно — туалет теперь оказался самым красивым местом в квартире.
В своей комнатке особо не парился — потолок и стены побелил, потом сделал валик с вырезанным рисунком по коже, развел походящую краску на меловой основе, и пошел крутить по стенам. А в конце всю известь с накаткой пропитал киселем (заваренный крахмал) с кое какими добавками, чтобы не шелушилось. Если не особо приглядываться, получилось неплохо, красота в этом случае была мне не важна, надо чтобы комнатка выглядела опрятно и не мазалась.
