и самостоятельность сделали из него достаточно своеобразную личность. Властный, уверенный в своих силах – недаром он к шестнадцати годам стал одним из лидеров в компании экстремалов. Да и потом – общение с крестьянами, с местными военными – они просто-напросто тушевались в его присутствии.
Так получилось, что властность и аристократичные манеры легли на наглость и пофигизм жителя современного мегаполиса. В итоге, вёл он себя так, что даже капрал просто не решался одёрнуть его, хотя откровенно говоря, «ляпы» попаданец делал порой достаточно серьёзные. Но как такого остановишь, если капрал воспринимает его едва ли не как начальника и уж точно – как отпрыска знатной семьи, ведь поведение «Игоря Владимировича» прекрасно вписывалось именно в такие рамки.
На ночлег остановились на большой поляне, обустроенной весьма недурно. Во всяком случае, было несколько подготовленных мест для кострищ – парочка даже с навесами от дождя, выкопан колодец, и были… Что-то вроде остановок автотранспорта из досок и жердин, увеличенных во много раз.
– Здесь часто военные останавливаются, – пояснил улан, – вот и обустроили как-то. Изба-то не нужна – только по тёплышку здесь гуляем, а такое вот, – повёл он рукой на «остановку», – к месту.
К Петербургу подъехали уже к обеду следующего дня, а точнее – к уланской слободе; до самого города было ещё пару вёрст, по словам проводника. Игорь, не стесняясь, осматривал слободу, и нужно сказать, что выглядела она неплохо. Ну как неплохо – обычная деревушка, по сути, разве что есть плац и кое-какие штабные и складские строения.
Солдаты жили в обыкновенных избах по нескольку человек, женатые могли селиться и отдельно. Однако холостые или женатые, они жили своеобразными «коммунами», ведя совместное хозяйство. К слову, полк был совсем невелик, местные роты, батальоны и полки были заметно меньше, чем современные попаданцу, да и часть вояк была по отпускам – весьма длительным, длящимся порой даже не месяцами, а годами.
– Желание поступить на службу не пропало? – осведомился капрал. – Тогда пойдём к господину секунд-майору Ивану Сергееву Осинскому. Командир полка был сухим, немолодым уже человеком с совершенно волчьими глазами. Жил он точно в такой же избе, как и остальные солдаты (и офицеры тоже), разве что один.
– Игорь Владимирович, говоришь… – протянул он, раскуривая трубку, – Русин.
Короткий кивок в испанском стиле, и парень замирает, слегка морщась от ядрёного запаха табака.
– Из староверов, что ли? – с интересом спрашивает командир. – Табак-то не любишь.
– Католик, – коротко отозвался парень. Брови майора поползли вверх, но… Ничего не поделаешь – назваться православным, не зная никаких обрядов и молитв, значит нарваться на крупные неприятности. Никакая оторванность от Руси здесь не поможет, уж греческая-то церковь распространена достаточно широко. А католические обряды попадайец знал – отчим просветил, да и так много общался со священниками. Церкви в Испании частенько скорее музеи, так что он часто их посещал.
– А чего тогда табак не любишь, раз не старообрядец?
– А они его не любят? Ну если так, то молодцы. Табак – дрянь.
Глаза у майора стали… странные [8], но разговор продолжился.
– А с чего ты так решил?
– Так попробуйте затягиваться хоть через материю какую-нибудь. И что будет? Смола да прочая пакость, и это всё оседает в лёгких, – уверенно ответил Игорь. Ещё бы не уверенно, как и многие спортсмены, он был достаточно неплохо подкован в вопросах медицины.
С табака разговор перешёл на умения потенциального рекрута.
– Языки? Испанский, немецкий, английский, немного латынь. По-французски читать-писать могу свободно, но их говор плохо понимаю, как и они меня.
– А по-русски? – внезапно оживился ещё один немолодой офицер, недавно зашедший в избу.
– Прочесть смогу, но не слишком хорошо, но писать – никак.
Офицер сокрушённо поцокал и пожаловался майору:
– Вот беда какая – писаря нормального никак не найду. Грамотных-то много, но почти все – полузнайки.
– Оружием владеешь, верхом ездить умеешь? – продолжился расспрос.
– Только клинковое, ну и фланкирование [9] немного. Но только как пехотинец! Верхом езжу, но конному бою не обучен. Огнестрельное – умею, но плохо.
– А на кулачках? – заинтересовался второй офицер.
Игорь пожал плечами и честно ответил:
– Если чисто на кулачках да по каким-то правилам, то нет, а если чтоб не только на кулачках, то хорошо умею.
– Эт значит ногами лягаться можешь? – сощурился Иван Сергеев.
– И ногами и локтем двинуть и лбом зарядить.
– Экий ты… Ну-ка, ступай во двор, проверим.
Во дворе его облачили в кирасу, шлем и поножи, после чего вручили тяжёлую тупую саблю и привели немолодого, крепкого усача.
– Вообще-то я больше со шпагой привык, а не с такой… – протянул попаданец, после чего принялся разминаться, крутя восьмёрки. Сабля неожиданно оказалась… Не лёгкой – инерция была солидной, но как-то… как будто сил прибавилось.
Ветеран со скучающим видом наряжался в такие же доспехи – явно чисто тренировочные. Короткий салют, сближение, жестяной лязг… и через десяток секунд сабля ветерана ощутимо бьёт по кирасе.
– Нормально, – хрипло говорит солдат, – потянет. Видно, что к сабле не привык, да и в доспехах первый раз, но школа есть. Шпаге учили?
– В основном рапире, но и шпаге тоже. Умею и саблей, но только лёгкой, – ответил парень.
Принесли тренировочные рапиры, и через полчаса выяснилось, что будущий рекрут владеет ими лучше всех в полку. Повод для гордости? Пожалуй, да, решил Игорь, не так чтобы сильный, для кавалеристов шпага явно вторична. И… было странное ощущение, что то ли он стал быстрей, то ли уланы движутся медленней.
– Давай на кулачках! – азартно предложил майор.
– С вами? – не понял парень. Раздался смешок:
– Нет, я слабоват на кулачках.
Несколько желающих вышли, на ходу делая короткую, достаточно неграмотную разминку.
– А какие правила-то?
– А… Ты ж не с Руси… Ну как в драке кабацкой, но не так чтобы совсем – по яйцам не бить, глаза не выдавливать, не кусаться, не плеваться.
Здоровый блондинистый (впрочем, они тут все блондинистые – отметил Игорь) парень лет двадцати пяти вышел и размахнулся – широко так, отведя слегка согнутую руку слишком далеко. Шагнув навстречу, попаданец перехватил руку и сделал элементарный бросок через плечо, тут же опустившись на колено и обозначив добивание. Блондинистый вскочил было…
– Хватит, Фёдор, победили тебя, – остановил
