потерла переносицу, словно испытывала головную боль.
— Ты в порядке? — запоздало озаботился я.
— Все хорошо, — сирена посмотрела на меня с какой-то тоской и вздохнула, — все будет хорошо. Когда ты перестанешь делать глупости…
— Не нагнетай, — я подошел к ней и взял рубашку, которую девушка так мне и не отдала. — Поверь, мне пришлось…
— Морозовы вечно хранят какие-то собственные тайны.
— Кто бы говорил, — усмехнулся я, надеясь развеять мрачное настроение Лилии. — Когда вернется Денис?
— Еще один любитель секретов, — пробурчала девушка и подала мне жилет, а потом и пиджак.
— Обязательно костюм тройка? — на всякий случай уточнил я.
— В жилете у тебя больше шансов, — неожиданно девушка подалась ко мне и порывисто обняла. — На подкладке можно начертать руны. Если даже с тебя снимут пиджак, то…
— Ты чего? — я мягко погладил девушку по спине, удивляясь тому, как изменилось ее настроение. — Будто на войну меня собираешь.
— Я видела твои синяки, — прошептала она, запрокинув лицо. — Они не зажили и ты весь в ссадинах. Это куда же ты влип, глупый?
И в этот момент я понял, почему она так смотрела на меня в комнате. В груди стало тяжело, будто сердце сделалось больше.
— Перестань беспокоиться, — я провел пальцами по ее волосам. — Все и правда не так страшно, как ты думаешь. Я после тренировки весь в кровоподтеках…
— Врешь, — девушка обиженно поджала губы.
— Преуменьшаю, — легко согласился я. — Но мне приятно, что ты за меня переживаешь. Того и гляди я подумаю, что нравлюсь тебе.
Словно очнувшись, Лилия напряглась и толкнула меня в грудь.
— Наглый и гадкий мальчишка, — сипло выдала она.
Потом отвернулась и отошла к полкам у дальней стены, чтобы выбрать аксессуары. Я смотрел на ее фигуру в светлом платье. И отчего-то подумал, что сирена казалась беззащитной и хрупкой. Особенно трогательными были ее босые ступни.
Я шагнул к ней, сам не зная, что собираюсь сказать или сделать. Плечи Лилии напряглись. Она посмотрела на меня глубокими синими глазами, в которых качалась тьма. В комнате стало меньше света. Воздух наполнился ароматом цветов и соленого бриза. Я вдруг отчетливо понял…
— Простите, княжич, — раздался голос от порога, и я резко обернулся к Федору. — Прибыл представитель Синода, господин Круглов.
Дворецкий неловко откашлялся и продолжил:
— Я заварил для вас чай в термосе. Боюсь, позавтракать вы не успеете.
— Пустое, — мой голос отчего-то сел. — Быть может быть пообедаю в городе. Или… неважно.
Набросив пиджак, я подошел к Лилии и протянул ей руки, чтобы она смогла вдеть запонки в манжеты. Она выбрала комплект с рубинами. Они походили на капли крови в серебре.
— Спасибо, Лилия Владимировна.
— Не потеряйте, Михаил Владимирович, — девушка нервно улыбнулась. — Это любимые запонки вашего отца.
— Постараюсь.
* * *
Виктор стоял у капота машины. И заметив меня, он улыбнулся и снял шляпу:
— Добрый день, мастер Морозов.
— И вам того же, — ответил я и подошёл к машине.
Феникс открыл для меня дверь пассажирского сиденья, я благодарно кивнул и сел в салон. Виктор же захлопнул дверь и сел за руль. И машина выехала с территории.
Некоторое время мы ехали молча. И лишь когда авто отдалилось от особняка, Виктор обернулся ко мне:
— Расслабьтесь, мастер Морозов. Я везу вас на разговор с синодниками, а не на казнь.
— Не думал, что беседа будет проходить при участии комиссии, — буркнул я.
— Кое-кому из ведьмаков не понравилась ваша недавняя выходка, — немного помолчав, ответил Феникс. — И представитель семьи пожаловался в Синод по поводу вашего визита.
— То есть, убийство императора Мезоамерику здесь ни при чем? — уточнил я, и Виктор покачал головой:
— Об этом знает очень ограниченный круг лиц. И расширять его никто не планирует. Дело исключительно в разногласиях между семьями.
— Воронцов-старший пошёл ва-банк?
— Вы не оставили ему выбора, мастер Морозов. Старик понял, что на его шею уже накинута петля. А пень под ногами хрустит, готовый вот-вот выскочить из-под подошв.
Я заскрипел зубами от злобы. Проклятый старик! Никак не уймется!
— Пока у Воронцова есть мощная поддержка в Синоде — него семью будут сложно сбросить с пьедестала, — продолжил Виктор.
— Верховный жрец? — уточнил я, и Круглов кивнул:
— Верно. Воронцов крепко повязан с ним. Если разрушить этот симбиоз…
Он недоговорил, но я и без окончания фразы все понял.
— Сложная задача, — протянул я.
— Ну, на то нам и нужны друзья, — ответил Феникс и обернулся ко мне. И я замолчал, обдумывая предложение.
— Поймите, мастер Морозов, это как закон джунглей. Или ты, или тебя. Воронцов уже не отступится.
Я немного помолчал, затем кивнул:
— Я подумаю над этим.
Виктор усмехнулся, но ничего не ответил.
Машина въехала на территорию Михайловского собора, и Круглов припарковался на одном из свободных мест и обернулся ко мне:
— Прибыли, мастер Морозов.
Я вышел из авто и направился вслед за Фениксом к башне.
* * *
Никон и Федор Петрович ожидали нас в том же зале, где собирали ведьмаков перед отправкой в заражённые деревни. И едва я вошел в зал, Никон приветливо улыбнулся. Верховный же наоборот, насупился.
— Добрый день, мастер Морозов. И с возвращением в Империю, — начал он. — Проходите, присаживайтесь.
Он указал на одно из свободных кресел за столом.
— Благодарю.
Я прошел к свободному месту, сел в кресло. Виктор уселся рядом, откинулся на спинку и равнодушно уставился в потолок, словно это собрание его абсолютно не интересовало.
— Итак, мастер Морозов, могу ли я узнать, что вы делали в Мезоамерике? — начал разговор Федор Петрович.
— Выдалось свободное время, хотел посмотреть другие страны, — ответил я.
— Жаль, вы не стали выкладывать фотографии в социальные сети, — вздохнул жрец. — Подписчики всегда любят наблюдать за жизнью звёзд. Может быть, если бы вы сообщили о поездке своему куратору — он бы подсказал вам этот вариант.
— В следующий раз обязательно так и поступлю, — ответил я.
— Вас сложно винить, — продолжил Федор Петрович. — Вы
