Начав с простого охранника, Накаи быстро поднялся по служебной лестнице. Через три года он стал шефом службы безопасности, этого он добился не только благодаря отточенному мастерству в единоборствах, но и гибкому уму. Шинода практически никогда ничего не забывал, был немногословен, а если говорил, то по делу.
Примерно в это же время была открыта первая школа, где обучали будущих самураев. Сейчас их было пять, выпускники были преданы своим учителям, те в свою очередь клялись в верности Ямуре. Причем клятва для этих людей была не пустым звуком.
— Я ещё раз хочу услышать твоё мнение, — произнес Ямура.
— Надо готовится, — ответил Накаи.
— И это всё?
— Да.
— А ты уверен, что русские не блефуют?
— Господин, вы сами прекрасно понимаете, что они не врут.
— Хорошо, тогда на тебе подготовка воинов, сколько ты сможешь подготовить? И как ты это собираешься делать, хотя бы приблизительно? — задал очередной вопрос Ямура.
— Какой срок, господин?
— Максимум два года.
— Десять-пятнадцать тысяч сносных воинов, которые смогут держать строй. Ещё с десять тысяч, которые не будут похожи на стадо баранов, хотя бы издали, — немного подумав, ответил Накаи.
— Мало, можем не выстоять, если толпа попрет на нас с юга, — произнес Ямура и допил содержимое стакана. — Продолжай.
— Предлагаю собрать всех, кого только можно — Китай, Филиппины, Корея. Само обучение разбить на три стадии. В первой — обучение движения строем. Вторая стадия — взаимодействие с другими родами войск, то есть конницей, колесницами, лучниками. Во второй стадии отбирать самых способных и отправлять в наши ныне действующие школы.
— Значит, надо строить новые школы? — спросил Ямура.
Он рассчитывал, что новых рекрутов будут обучать на базе существующих, слегка расширив их.
— Да, наши старые школы уже с отлаженной схемой обучения, не стоит её разрушать. Те, кто прошел или пройдет их, станут ядром будущей армии. Часть новых школ надо строить в горах, там они будут менее заметны. Максимальное количество рекрутов не должно превышать пятьсот человек. Остальные школы должны вмещать в себя от ста до двухсот человек. Эти школы, или лучше сказать, лагеря, надо располагать на одной линии, чтобы со временем превратить их в пограничные крепости ваших будущих владений. Предлагаю оформить их, как тренировочные базы охранных фирм, школы единоборств и спортивные лагеря, — закончил Накаи.
— Что же, на первый взгляд неплохо, только вот линию из лагерей выстроить не получится, в глаза будут бросаться. Разбросаем их по стране, подберем заброшенные фермы. В горах, думаю, несколько лагерей возвести нам по силам, а вот крепости будем строить под видом новых хранилищ. Также давно обсуждалась идея создать гостиничный комплекс под старинный замок. Раньше мне это было неинтересно, но теперь это нам на руку. Надавим на нужных людей и тендер наш, — рассуждал вслух Ямура.
Взглянув на часы, Тошиба присвистнул:
— Засиделись мы сегодня. Шинода, на тебе также обеспечение безопасности, — Накаи в знак согласия молча поклонился, — доверять могу только тебе. Подбери самых надежных людей и приставь ко всем, кто был сегодня у меня. При малейшем сомнении в их надежности — ликвидировать. Нельзя допустить утечки, иначе нам после этого не прожить и недели. Все, можешь идти, — сказал Ямура, вставая.
— Шинода, — остановил он уже в дверях начальника службы безопасности, — ещё одна просьба. Найди всех оружейных мастеров и не только в Японии. Уговори их переехать к нам. Если не согласятся, привези силой вместе с семьями и подмастерьями.
— Я все понял, Ямура-сан. — произнес Накаи, поклонился и вышел.
Едва главный хранитель вышел, Ямура плюхнулся на диван, сладко потянулся, затем, скинув обувь, удобней устроился на диване и тут же уснул.
Чен Ли проснулся, как всегда, в пять утра. Небо на востоке начало светлеть, утренний ветерок играл занавесками, наполняя комнату свежестью.
Чен, спустил ноги, нащупывая тапочки под кроватью. Надев их, он остался сидеть на краю кровати. Чен сидел и пытался вспомнить свой сон. За последние десять лет они не так часто снились и каждое ночное видение что-то предвещало. Так было, когда он увидел во сне, как рушится каменная перемычка, удерживающая горное озеро. Тогда, проснувшись посреди ночи в холодном поту, Чен спустился в деревню, ударил в набат. Лишь большой авторитет Чена заставил селян подняться на гору и просидеть там два дня, на третий день деревни не стало — её смыл грязевой поток.
Этой ночью ему тоже снился сон, но он почему-то не хотел открываться Чену. Единственное, что осталось от сна — гнетущие чувство тревоги, даже опасности, которая ещё далеко, но неотвратима. Так и не вспомнив сон, Чен Ли поднялся и направился на улицу. В свои шестьдесят с лишнем лет Чен имел густые волосы, которые почти не коснулась седина. Он выглядел горазда моложе своих лет, лишь глубокие морщины по краям глаз указывали на то, что мастер переступил полу вековой рубеж. Чен, пройдя в беседку, где обычно медитировал по утрам, уселся на коврик. Первым делом, как всегда Чен поджег ароматные палочки перед статуэткой Будды, произнес краткую молитву, затем уселся на коврик и приступил к медитации.
Начал старый мастер, как всегда, с дыхательной гимнастики. Очистив с ее помощью разум, Чен погрузился в транс. Его сущность, связанная с телом тонкой нитью, устремилась вверх, в сферы, где переливалось всеми цветами радуги море энергии. Фантом Ли медленно парил над этим океаном живой энергии. Временами он наблюдал, как где-то возле черты горизонта вспыхивает маленькое солнце — это кто-то, такой же как он входил в высшие слои. Наконец Чен заметил неподалеку сгусток энергии, напоминающий небольшой островок. Опустившись на него, он стал ждать. Ли не знал, чего он ждет, но не торопился — находясь в высших сферах, выживал и получал нужное знание лишь тот, кто прислушивался к своим чувствам. Логика и трезвое мышление не только не помогает здесь, но и смертельно опасны. Ли не раз видел, как один из фантомов, встреченных им здесь, поддавшись логике, порвал нить, связывающую его с телом и заблудился в море живой энергии. Чен, продолжая ждать, любовался красотой высших сфер, недалеко от него пролетела стая шаров местных обитателей. Странные существа по виду напоминали обыкновенный шар и считалось, не имели разума, но это было лишь до тех пор, пока они не сбивались в огромные стаи. Тогда они становились разумными и следовательно, опасными. Становясь разумными, они вдруг начинали видеть фантомы и даже бывали случаи, что проскальзывали в реальный мир через порталы, которые создавали те, кто занимался магией на земле. Попав в реальный мир, шары набрасывались на все материальное, особенно они почему-то любили металлы, особенно легкие. За ним пару раз гонялись такие разумные шары, но, находясь в высших сферах, Чену с легкостью удавалось уходить от них.
Неожиданно для себя, Чен отметил, что сегодня живой океан энергии выглядел по-другому. Это не бросалось в глаза сразу, но сейчас он отчетливо видел, как красный свет стал чуть ярче, что позволило ему доминировать в общей гамме цветов. Немного изменился и синий цвет, его оттенки стали многообразней, они словно искрились изнутри.
— Я вижу, ты заметил перемены в сфере, — раздался голос за спиной Чена.
Чен развернулся и поклонился старцу.
— Учитель, простите, я не заметил, когда вы появились, — произнес он.
— Непростительно, Чен, непростительная оплошность, хотя я тебя могу понять, перерождающаяся сфера — явление редкое. В последний раз это было…
— Перерождающаяся? — вырвалось у Чена.
— Чен, что с тобой сегодня? Мало того, что ты невнимателен сегодня, ты ещё и перебиваешь меня, — укоризненно произнес старик.
— Простите, учитель, — вновь поклонился Чен.
— Так вот, последний раз такое было, когда вы, люди, только научились ходить на двух ногах, — продолжил Старик. — забавное зрелище скажу тебе, весьма забавное было.
Старик какое-то время молчал, рассматривая горизонт, затем произнес.
— Спрашивай, а то твоё нетерпение разорвет тебя.
— Что значит перерождение?
— Чен, ты когда-нибудь видел, как змея меняет шкуру? — вместо ответа задал вопрос Старик.
— Конечно, учитель.
— Можешь сказать, зачем она это делает?
— Старая шкура престает быть гибкой и мешает змее.
— Вот и Земля готовиться скинуть старую шкуру, — выслушав Чена, произнес Старик.
— Человечество и есть старая шкура, — закончил мысль старика Чен.
— Да.
— Как это случится? — справившись с волнением, спросил Чен.
— Вы сами себя убьёте.
— Как такое может быть, учитель?
— Вы, люди, слишком быстро поумнели, — печально произнес Старик, — по сути, вы ещё дети, дети к которым в руки попали спички. И теперь вы можете спалить весь дом.
