— Спрашивай, а то твоё нетерпение разорвет тебя.
— Что значит перерождение?
— Чен, ты когда-нибудь видел, как змея меняет шкуру? — вместо ответа задал вопрос Старик.
— Конечно, учитель.
— Можешь сказать, зачем она это делает?
— Старая шкура престает быть гибкой и мешает змее.
— Вот и Земля готовиться скинуть старую шкуру, — выслушав Чена, произнес Старик.
— Человечество и есть старая шкура, — закончил мысль старика Чен.
— Да.
— Как это случится? — справившись с волнением, спросил Чен.
— Вы сами себя убьёте.
— Как такое может быть, учитель?
— Вы, люди, слишком быстро поумнели, — печально произнес Старик, — по сути, вы ещё дети, дети к которым в руки попали спички. И теперь вы можете спалить весь дом.
— Неужели нет никакого выхода?
— Судьба никогда не закрывает сразу все двери, — философски произнес Старик.
— Но как найти эту дверь? — спросил Чен.
— Кто ищет, тот находит, — ответил Старик.
— Я понял.
— Одну подсказку я тебе все же дам. Но учти, мои слова — только совет, а не закон, обязательный к исполнению. Как поступать — решать тебе самому. Так вот, скоро к тебе прибудет человек из Японии, он предложит переселится на остров, — проговорил Старик.
— Но учитель, на этой земле мои предки прожили несколько столетий, я не могу бросить их могилы на произвол судьбы. — возразил Чен.
— Тебе решать, как поступить, — произнес старик, он встал и собрался уходить.
— Куда вы, учитель?
— Хочу найти того, кто готов меня выслушать.
— Учитель, прошу ещё раз простить мою несдержанность. Я готов вас выслушать.
Старик пристально посмотрел на Чена, словно взвешивая, стоит ли продолжать разговор.
— Хорошо, но учти, то что ты услышишь не понравится тебе. Более того, тебе нельзя полученными знаниями поделиться с другими, так как это может привести к непредсказуемым изменениям. — Старик сделал паузу чтобы сказанное дошло до человека, стоящего пред ним. — Ну что, по прежнему хочешь услышать мои слова?
Чен на этот раз не спешил с ответом. С одной стороны, ему очень хотелось узнать, что сообщит учитель, с другой — ему стало страшно узнать будущее, старик никогда просто так не предупреждает. Он вообще ничего не делает и не говорит просто так, если было сказано, что будет тяжко, то так оно и будет.
— Да, учитель, хочу, — произнес Чен.
— Что же, слушай. Землю ждут большие перемены, многие погибнут, планета уже не справляется с вами и чтобы выжить, она решила избавиться от вас, людей. Но, как я уже говорил, судьба, закрывая одну дверь, открывает другую. — Чен открыл рот, чтобы задать вопрос, но старик остановил его жестом. — Есть представители человеческого рода, которые уже нашли её, так что тебе не стоит утруждать себя поисками. Тебе надо только помочь им и тем самым спасти многие жизни.
— Я готов, учитель.
— Так вот, хозяин человека, о котором я тебе говорил, возможно, в будущем будет новым императором Японии, он получил знание о предстоящих переменах и принял его. Теперь все его думы заняты подготовкой к будущему. Он собирает всех мастеров-оружейников, ибо в измененном мире современное оружие будет бесполезно. Под его защитой у тебя будет шанс пережить переход. Спустя много лет ты, или твои сыновья смогут вернуться и возродить свою древнюю культуру в этом краю.
— Я понял, учитель, но позволь спросить — что будет с теми, кто останется здесь?
— Мне этого не ведомо, скорее всего большинство умрут от голода и болезней. Многие погибнут в междоусобицах, которые будут раздирать человечество, — ответил старик.
— Учитель, вы рассказываете страшные вещи. Я понимаю, что люди безумны в своем стремлении подчинить все себе, но если есть бог — почему он не карает тех, кто повинен в этом безумии? Почему должны умереть дети, женщины, где справедливость? — печально произнес Чен.
— Ты вспомнил бога, но вы, люди, сами его сотворили, вернее, загнали в рамки, которые удобны вам самим. Слепо поклоняясь свои идолам, вы много творили зла, и вот пришло время расплачиваться за свои деяния. Теперь незачем взывать к справедливости и добросердечности, она проявлена в большом количестве, просто одному человеку не увидеть её во всем масштабе из своей ямы. — проговорил старик в ответ.
— Но погибнут миллионы, не в чем неповинных…
— Чен, скажи, когда в твоем доме заводятся тараканы, ты прежде, чем начнешь травить их, будешь выяснять, кто их них лазил по твоей тарелке, а кто жил под раковиной, довольствуясь мусором? Пойми, никто не будет разбираться кто прав, а кто виноват, потому что некому этим заниматься. То, что вы называете богом, не карает и не награждает. Да, вам иногда советуют, а воспользуетесь вы этим советом или нет — зависит только от вас.
— Мне трудно смирится с мыслью, что столько людей погибнет. — признался Чен.
— Ты свыкнешься и с этим, помни о главном — если тебе удастся пережить переход, не дай другим забыть, почему погибла большая часть человечества. Мой тебе совет — перестань печалиться о тех, кто может погибнуть, прибереги печаль для тех, кто выживет.
— Позволь последний вопрос.
— Спрашивай.
— Если богу нет дела до каждого из нас, почему ты помогал мне и наставлял меня?
— Во-первых, я не бог.
— Но и не человек, — вставил Чен.
— Да, не человек, но нам так легче общается с вами, людьми. Вы слишком полагаетесь на свои чувства и скорее доверяете тому, что видите, или можете потрогать. — пояснил старик.
— Учитель, а как на самом деле вы выглядите?
— То, что ты видишь перед собой и есть моё истинное лицо.
— Но вы сами подтвердили, что вы не человек, — ничего не понимая, произнес Чен.
— Если бы я стоял перед тобой в образе единорога, это тоже было бы моё истинное лицо. — терпеливо объяснял старик. — Нам незачем лгать или обманывать, а образ старца был удобен для общения с тобой. Теперь же вернёмся к тому, почему мы помогаем тебе. Твой разум не закостенел. Он пытлив, жаждет знаний, стремится к совершенству. Да и то, что ты нашел дорогу сюда, сыграло не последнюю роль. Отсюда, из сферы, нам дано видеть общее течение будущего, и там мы узрели тебя, поэтому было решено помочь. Сегодня последняя моя встреча с тобой, дальнейшее обучение может нарушить течение истории. Ты по прежнему можешь входить в сферу, черпать отсюда знания и силу, но во всём придется разбираться самому. Поэтому будь осторожен в своих действиях и желаниях. Не всякое доброе деяние идет во благо. Всё, мое время вышло. Прощай, Чен.
Старик поднялся и, сделав несколько шагов, растворился в разноцветном тумане.
Чен после ухода старика долго не мог сообразить, что ему делать. Разговор с учителем выбил его из колеи, сначала ему сказали, надо уехать, затем — о предстоящей гибели человечества и в конце добили тем, что он остается один на один со всем этим.
— Почему, почему учитель оставил меня в самый трудный момент, когда я нуждался в его советах больше всего? — спрашивал себя Чен и не находил ответа.
Чен пришел в себя от жгучей боли, словно его руку облили кипятком. Он взглянул на руку и увидел, как ее обвил жгут, выпущенный шаром, висящий сбоку от него. Чен не стал дергаться, пытаясь освободиться от жгута. Учитель в таких случаях утверждал, это только спровоцирует другие шары на атаку. Блокировав боль, Чен представил, как он зачерпнул из океана переливающейся энергии (это удивительно, но в высшей сфере жизненная энергия была вполне материальна и напоминала воду), творя из неё защитную сферу вокруг себя. Почувствовав себе подобного, шар покрылся рябью, что означало высшее проявление его разума. Шар не знал, что ему делать — с одной стороны, он ощущал вкус жизненной силы из другого мира, и в то же время его чувственные рецепторы кричали, что перед ним его собрат. Наконец шар пришел к решению и поспешно втянул жгут в себя. Чен почувствовал, как его стало покалывать электричеством, именно при помощи электричества шары общались меж собой. К счастью, учитель успел его обучить, как подаются некоторые сигналы. Чен выбрал сигнал младенца и ответил шару, который вновь покрылся рябью. Чен облегчено выдохнул, когда шар, запустив в него небольшой молнией, удалился, уводя за собой стаю. От полученного разряда у Чен волосы встали дыбом, но это была ничтожная плата за спасение. Спасло Чена то, что размер шара не влиял на его возраст. Огромный шар с дом величиной вполне мог оказаться младенцем по человеческим меркам, а шарик с горошину — глубоким старцем и наоборот. Повезло Чену и с тем, что по рассказам учителя, молодым шарам разрешалось, в отличии от старших, бродить в одиночестве и прибиваться к любой стае. Но когда шар обретал способность воссоединятся с другими и отращивать конечности (те самые жгуты) это означало его взросление, шар выбирал стаю и не покидал её более никогда. По крайней мере, так утверждал учитель. Однажды Чен, наблюдая за играми шаров, спросил учителя для чего они здесь.
