всем, в том числе и сотрудницам, и удалились, о чём-то негромко переговариваясь.
— Ну что... — задумчиво сказал Жека. — Процентов на 50 мы дело сделали. Теперь осталось сделать ещё одно дело. но немцы мне уже не интересны. Осталось говорить с нашими.
Жека с сотрудницами вернулись в конференц-зал, где перед немцами распинался Конкин, рассказывая, как хорошо будет для них, если далёкий сибирский город станет городом-побратимом Франкфурта. Немцы слушали внимательно, но чувствовалось, что никакого интереса у них в этом нет. Из мэрии присутствовал представитель, но он оказался неуполномочен решать такие вопросы с ходу, поэтому после долгой речи Конкина лишь поблагодарил его за инициативу, сказав, что сообщит мэру о высказанном предложении. Больше ничего интересного на конференции не намечалось, и председатель сообщил, что работа конференции на сегодня закончена. Просьба подойти завтра в это же время. По лицам русских было видно, что они недовольны результатами первого дня конференции, о чём говорило их брюзжание, когда начали собирать свои бумаги. Лишь у Жеки было показное весёлое лицо, что, конечно же, привлекло внимание.
— Что-то ты совсем радостный, — сказал Николай Николаевич, директор шахты «Западная». — Цветёшь весь, как будто миллион нашёл. Кстати, это правда, что ты миллион долларов заработал?
— У вас сразу два вопроса, — рассмеялся Жека. — Но да. Я радостный. Сбыл продукцию за границу. Не знаю, почему вы этого не делаете. Второй ответ: я и правда заработал миллион долларов.
— И каким же образом нам сбывать? — осторожно спроисл директор.
— Простым образом, — заявил Жека. — Заключаете договор с любой надёжной зарубежной фирмой, да и всё. Я кстати, сам открыл фирму по торговле углём. Буду поставлять его комбинату.
— А... Как же мы? — недоумённо спросил директор. — Наш уголь кто будет покупать?
— Я могу покупать. По средней рыночной цене. А платить... Буду долларами, — невозмутимо сказал Жека. — Как вам такой вариант? Не забывайте, я могу поставлять уголь на комбинат из других источников.
— Это не шутка? Не розыгрыш?
— Не шутка, — рассмеялся Жека. — Вы видели, что я ходил на отдельные переговоры? Там все вопросы утрясли.
— Но... Это законно? — директор всё никак не мог поверить счастью, которое на него свалилось.
— Вполне законно! — заверил Жека. — Давайте прямо сейчас заключим договор, и всё на этом. Первую партию угля я у вас готов купить. По цене 5 долларов тонна.
— А... Объём? — недоверчиво спросил директор. —Сколько мы сможем отгружать на экспорт?
— Объёмы... — задумался Жека. — Давайте начнём с 30 тысяч тонн. Это десять железнодорожных составов.
— Сколько будет стоить железная дорога?
— Это не ваше дело! — решительно заявил Жека. — У меня с железнодорожниками давний контракт по фиксированной ставке. Доставляйте груз, как прежде, до шахтовой отгрузочной станции. Пойдёмте подпишем контракт. Если вам не понравится сделка, в любой момент можете отменить её.
В этот же день были проведены две сделки. Покупка, и моментальная продажа угля комбинату по цене, дороже рыночной на 10 процентов. На счета Жеки с Ириной капнули первые 15 тысяч долларов, взятые из воздуха. Вообще ниоткуда. И это действительно был высший пилотаж.
Сделку провели именными фьючерсами через биржу Франкфурта и биржу Н-ка. По международному звонку Николая Николаевича отделом сбыта шахты «Западная» на бирже Н-ка был выставлен на продажу угольный фьючерс номер 15201 количеством 30000 тонн по цене 5 долларов за тонну, и предназначен он был конкретному юридическому лицу — международной компании «JY Ltd» с регистрацией в свободной экономической зоне Каймановы острова. Компания оплатила сделку переводом 150 тысяч долларов на счёт шахты во Внешэкономбанке. Тут же на Франкфуртской бирже этот лот был продан металлургическому комбинату имени В.И. Ленина по цене 165 тысяч долларов. Деньги по международному звонку были переведены с расчётного счёта комбината во Внешэкономбанке на счёт оффшорной фирмы. По внутренним документам и шахты, и комбината никаких изменений не было. Официально уголь отгружался с шахты на комбинат. Но денежный операционный поток шёл уже через оффшор. И об этом знал только один человек — директор шахты «Западная» Николаев Николай Николаевич.
Когда вместе шли обратно в отель, Жека думал, как бы его пограмотнее и незаметнее грохнуть, чтоб сунуть концы в воду. Но на ум ничего не приходило. Любое происшествие вызвало бы подозрение и международный скандал. Полиция стала выяснять обстоятельства исчезновения, опрашивать свидетелей... Нет... Эту проблему надо было решать дома.
На следующей неделе на конференцию из немцев почти никто не пришёл. Кроме предпринимателя, торгующего спиртными напитками и рассчитывавшего продать этим грубым русским водку «Смирнофф» и голландский спирт «Рояль». Никого из директоров шахт это предложение не заинтересовало. А вот Жека крепко задумался. Спирт стоил сущие копейки: оптом литровая бутылка — 50 центов с доставкой, так как считался он в Европе сугубо техническим и продавался как средство для розжига каминов и обезжиривания поверхностей, но мужик уверял, что вся Польша пьёт этот спирт и только нахваливает. Жека решился и купил партию бутылок в 10 тысяч штук, переведя с операционного счёта оффшора 5 тысяч долларов на счёт фирмы мужика. В этот же день контейнер с дешёвым пойлом морем отправился из порта Гамбурга в порт Калининграда.
Конкин не добился ничего: сытые немцы не захотели брать в побратимы неизвестный город в жопе мира. Но уезжал всё равно весёлый: главное дело, с которым Жека приезжал в Германию, решилось положительно, что для города тоже сулило большие барыши.
Через три дня работа конференции была свёрнута, и российских бизнесменов отправили в Москву. Почти все они ехали в печали. Кроме Жеки. Для него открылись ещё одни возможности. И это следовало закрепить.
Конец 4-го тома.
Однако будет и 5! Однозначно! Не удалось зацепить в этом томе главное событие 1992 года — приватизацию. Так что история Жеки продолжается!
