А вот силуэт пловца под водой не разглядеть, за это можно не беспокоиться, это двухсотпроцентно — слишком уж грязна водица во рву...
Артем плыл неспешно, ленивым подводным брассом — не было никакого смысла бить рекорды скорости, главное — незаметно достигнуть другого берега. Причем также не было никакой необходимости выходить к определенной точке. Достаточно просто переплыть ров, достигнуть каменного откоса, идущего от стены замка к воде. Ну а сбиться с курса на дистанции в двадцать — тридцать метров, даже когда плывешь вслепую, — для этого надо очень постараться.
По слухам, глубина рва доходила до десяти метров. Так это или не так, проверять не тянуло, как не тянуло выяснять, холодна ли водица нижних слоев. А верхний слой воды по температуре был вполне подходящ для непривередливых диверсантов — градусов восемнадцать. Это весьма обнадеживает на тот случай, если придется провести в воде достаточно долгое время. Между прочим, никак нельзя исключать и подобный вариант...
А вот что нервирует гораздо больше температуры и ширины рва — запахи. Судя по ним, ров служит обитателям замка сточной канавой. И в свою очередь стока не имеет. Даже думать не хотелось, каких это скользких и мягких предметов иногда касались руки, что это такое иногда мягко шлепало по телу.
Все, доплыл — руки коснулись преграды. Артем осторожно вынырнул на поверхность. Огляделся. Слева и справа от себя он увидел торчащие из воды головы. Пересчитал — все на месте. Взглянул наверх. С этой точки, от подножия, нависающая над головой стена казалась высоченной и неприступной. Конечно, издержки ракурса. Но все же лучше туда больше не смотреть, а просто помнить, что высотой эта стеночка всего метров тридцать, что она гораздо ниже тех скал, на которые они взбирались тренировки ради. К тому же кладка стены каменная, камень не шлифованный, шероховатый, да и кладке той уже лет сто, местами, значит, подрассыпалась, выкрошилась, кое-где и трещины по камням должны были пролечь, — то есть и неприступной стену никак не назовешь. Это вам не гладкий склон утеса Каменный Нос. А и тот склон одолевали, причем неоднократно и без всяких страховочных тросов...
Со стены лазутчиков заметить будет нелегко. Для этого караульным необходимо перегнуться через стену, а просто так, без причины, часовым этим заниматься вроде бы ни к чему. Наблюдения за часовыми выявили все их привычки и обыкновения, и ничего подобного за ними вроде не водилось. А вот причину, по которой караульные изменили бы своим привычкам, создавать никак не следовало.
Артем снял заплечный мешок, убрал в него рассоединенные бамбуковые трубочки. Делать все это приходилось в воде, лишь по грудь из нее высунувшись, что твой тюлень.
Затем он достал из рюкзака нэкодэ и асико, то есть перстни-когти и шипастые дощечки на ноги (с мокрыми, скользкими руками и ногами по откосу карабкаться не следовало, запросто можно заскользить), надел все это, надел заплечный мешок, сдвинул на бок ножны кинжала-танто, который тоже может пригодиться при восхождении. Все, приготовления закончены. Артем поднял руку, сигнализируя о своей готовности. В ответ подняли руки и остальные. Отлично. Можно идти на стену.
Артем первым покинул воду... Ну нет, теперь, после того как побывал в ней, он эту жидкость во рву водой никогда не назовет. Сточная канава, по недоразумению именуемая рвом, — вот что это такое.
Он быстро одолел выложенный камнями откос и оказался у подножия стены. Вертеть головой, как там остальные, больше не имело смысла. Движутся параллельно остальные восемь, что еще может быть? А ежели кто-то из них ошибется — это сразу будет слышно. Увы, скорее всего будет слышно и часовым на стене. Но про эдакий поганый вариант и рассуждать-то не хотелось...
Раньше, попроси кто Артема назвать главную проблему преодоления околозамкового рва с водой, он бы не угадал. Причем и с нескольких попыток не угадал бы. Он бы, разумеется, назвал холодную воду, часовых или что-то в этом роде — все то, что можно вообразить, насмотревшись исторических фильмов. Оказывается, с настоящими сложностями ни один из героев этих фильмов не сталкивался. Потому что наиглавнейшая сложность — это (вы будете смеяться) цикады.
Возле замка и на крепостных стенах цикад обитало просто-таки несметное количество — армады и полчища цикад, ежели судить по тому стрекоту, который они издавали. Цикадным медом эти стены, что ли, намазаны?!
И ночь напролет стрекот этот не смолкал. Может быть, влюбленные, прогуливающиеся по центральному парку города Гагра, где тоже уши от цикад закладывает, и могут наслаждаться сладкозвучным стрекотом. Потому как они влюбленные и им все хорошо! Хорошо им будет и в том случае, смолкни внезапно стрекот. А если смолкнет здесь...
Наступи вдруг затишье возле замка — и часовые вмиг насторожатся. Это как выключить звук в комнате, где громкая музыка не смолкает весь вечер. Заметите вы это? Вот то-то... А эти гадские цикады враз замолкали, стоило только побеспокоить их вторжением. Причем замолкали на всех стенах одновременно. Надежнейшая естественная сигнализация, будь она неладна. Ежели заявиться под стены замка неготовым, то влипнуть можно капитально.
Хорошо, хоть яма-буси знали все заранее и, главное, знали, как с этой бедой можно бороться. Оказывается, сперва надо наловить где-то с десяток цикад, заключить их в коробку и перед отходом накрошить им туда специальную траву возбуждающего действия. Когда цикады на стенах, испуганные ночными пришельцами, станут замолкать, надо выпускать на стену цикад из коробки. А тем, нанюхавшимся в коробке возбуждающей травы, все нипочем. Они начнут стрекотать как оглашенные и своей неугомонностью вновь заведут остальных насекомых. «Блин горелый, — с тоской подумал Артем, когда все это узнал. — Ведь по идее это я должен открывать этим людям новые знания. Всякие там физики с химией. Наука побеждает варварскую отсталость. А на самом деле что? С какими-то поющими тараканами и то не могу справиться без помощи дикарей...»
А что касается проклятых цикад, тот как раз сейчас Фудзита должен выпускать их из коробочки на стену. Вернее, уже выпустил. Потому что был некий едва наметившийся спад цикадного стрекота, а сейчас букашки застрекотали с новой силой.
Все. Вся предварительная работа позади. Надо подниматься.
Пошли.
Артем отключился от всего, кроме подъема. До поры для него не будет существовать на белом свете ничего другого, кроме трещин в камнях, кроме выбоин и стыков в кладке, опор для ног, микроскопических уступов, за которые можно уцепиться пальцами. Считать пройденные метры и метры оставшиеся он тоже не станет. Когда он достигнет зубцов стены, он это поймет.
