— Ухожу ниже, докладывай об угрозах постоянно…
— Ар-пи-джи! Ар-пи-джи на девять часов!
Канонир повернул свой Миниган в сторону угрозы, вертолет чуть поворачивался — это было опасно, он подставлял борт, но в то же время мог ответить, огнем. На скорости проскочить уже не удавалось.
— Наблюдаю цель! — выкрикнул канонир, увидев светлые фигурки людей в рядах рынка и нажал на клавишу огня, открывая огонь. Пульсирующая струя огня протянулась к земле, разбилась там огненными брызгами, разнося все, чего коснется. М134 Миниган больше походил на какой-то агрегат, строительный, металлообрабатывающий, или что-то в этом роде, у него не было отдачи, и при стрельбе он не грохотал, а издавал нечто среднее между жужжанием и ревом. Гранатометчиков, или кто там был — просто смело секундной очередью.
— Минутная готовность! Огонь по любому вооруженному человеку!
Мимо проплыла стена девятиэтажки — вертолет шел ниже ее. Канониру показалось, что там кто-то есть и он дал короткую очередь. Полетели куски кирпича.
— Машина! Машина под нами!
По полу пробарабанили пули, слава Богу, что против пуль бронирование все же было. Автомобиль — пикап, появился прямо в секторе огня, кто-то, встав в полный рост в салоне машины, целился в вертолет.
— Ар-пи-джи слева!
По машине хлестнула очередь, буквально сметая стрелка.
— В истории[97]!
— Подходим! Готовность!
В секторе прицеливания Минигана плыло освещаемое отблесками пожаров футбольное поле для детей с искусственной травой.
— Заходим на высадку! Всем стрелкам — огонь!
Кто-то бежал по улице, очередь смела его, разорвала две секции забора из сетки-рабицы, ограждавших футбольное поле и повалила их. На дороге что-то горело, рвались боеприпасы, искрами летя во все стороны…
— Зона высадки!
Пошла вниз аппарель, впуская в вертолет творящееся внизу безумие, запах гари, смерти и пороховых газов…
Первая группа — двадцать человек, десять штурмовых пар или пять четверок — спустилась на крышу менее чем за минуту, некоторые просто прыгали. Согласно изученным спутниковыми снимкам, крыша была не плоская, а покатая, из металлических листов. Поэтому, первым делом с вертолета сбросили несколько заранее подготовленных зарядов, пробивших в крыше большие дыры, потом с вертолета на крышу спрыгнули два смельчака, зацепившие тросы. Это был очень опасный момент — тросами вертолет был привязан к крыше и не имел возможности маневра. По тросам же оставшиеся восемнадцать бойцов спустились вниз, некоторые просто прыгали и исчезали в проделанных зарядами проломах.
— Десант высажен, отходим на точку ожидания! — заорал изо всех сил выпускающий, еле удерживающийся у аппарели. Его слова внутренняя система связи вертолета донесла до командира
— Понял, отход на точку ожидания!
— Ар-пи-джи по фронту!
Что-то пронеслось прямо перед остеклением кабины вертолета
— Ублюдки, твою мать…
Дав двигателям мощность, командир машины начал поднимать вертолет, не убирая тросов. Тросы напряглись до состояния струны и… вырвали несколько листов крыши.
— Где они!?
— Перезаряжаются!
Огненная струя Минигана хлестанула по земле, разбиваясь на тысячи искр, по вертолету уже барабанили пули — несколько стрелков увидели его и стреляли по нему
— Твою мать!
Одна из пуль ударила по остеклению кабины
— Ар-пи-джи — в истории!
— Понял, отходим в зону ожидания.
Вертолет начал смещаться назад и чуть влево, командир машины летал на таком больше десяти лет и мог по памяти сдать его назад и посадить на площадку.
— Площадка под обстрелом!
По правому борту вертолета полыхнуло пламя — ракета с беспилотника поразила цель. Ударной волной вертолет даже качнуло.
— Ах ты…
Вертолет завис прямо над футбольной площадкой, ювелирно — над кругом, где идет розыгрыш мяча.
— Посадка! Посадка!
Уже мигали красные огоньки на панели приборов — перегрев двигателя. Со стуком вышло шасси.
Вертолет коснулся земли. Дело еще не было сделано, это было только начало — но это было, черт побери, хорошее начало…
— Вспышка!
Хлопнуло взрывное устройство, специальное, для проделывания дыр в дверях и стенах — и часть пола… верней потолка третьего этажа — провалилась вниз, подняв тучу пыли. Следом полетели две гранаты, внизу грохнуло, раз за разом.
— Пошел!
Внизу — какая-то мебель, сломанная и разбросанная, черные глухие шторы на окнах, свет не горит. Стены посечены осколками, в кабинете никого не было. Остро пахнет порохом.
Десять пар. В каждой паре первый и второй номера. Задача — зачистить этажи здания, захватить нужный объект. Сразу после захвата — немедленный отход, после того как объект будет в руках штурмовой группы дальнейшая зачистка теряет смысл. Вооружение одинаковое у всех пар. У первого номера — автомат АКС-47 с подствольным штурмовым модулем двенадцатого калибра — для вскрытия дверей. У второго номера — пулемет ПК с коротким "штурмовым" стволом, толстым как лом и рифленым. На конце — пламегаситель, чтобы не ослепнуть от дульного пламени и не слепить ПНВ. У каждого — по восемь гранат — вспышек, и только по две осколочные. Предписано применять только вспышки, осколочные — в самом крайнем случае. Совершенно недопустима гибель объекта при штурме.
Один их штурмовиков устанавливает подрывной контур на стене — по предположениям архитекторов, которые так же привлекались при составлении плана — школа новая, и внутренние стены в ней довольно тонкие, они не являются несущими элементами конструкции. Значит — стандартный заряд их гарантированно пробьет.
— Вспышка!
Хлопок, пыль, дым…
— Вспышка!
Мертвенно-белым, ослепительным, почти рентгеновским светом вспыхивает магний, в стене зияет провал, улегается пыль. С той стороны заполошно, неприцельно бьют несколько автоматов видно, что охрана здания ослеплена и просто стреляет, чтобы задержать продвижение. В ответ от пролома короткими бьет автомат, безошибочно находя цели. Они проломились в какое-то большое, заставленное мебелью помещение, то ли столовая, то ли школьный театр[98].
Вторая группа выбивает дверь, в коридор летит вспышка, затем, через четыре секунды — еще одна. Сразу двое пулеметчиков оказываются в коридоре и развернувшись, открывают огонь. Трассеры летят по коридору в обе стороны — но огонь североамериканских морских пехотинцев сосредоточенный и прицельный, в то время как поляки ошеломлены, да и подготовка их оставляет желать лучшего. Тридцать секунд перестрелки заканчиваются одним раненым у североамериканцев и восемью убитыми у поляков.
