к нему начала привыкать.
— Пойдем-ка, отойдем! — позвал он её, кивнув в сторону боковых дверей. — Надо поговорить.
— Я вся в предвкушении, — ирония, переходящая в сарказм, но, тем не менее, она повернулась и пошла за Сковья.
Эта часть дворца предназначалась для больших приемов. Здесь было расположено несколько больших залов, — четыре, если быть точным, расположенных по сторонам самого большого — пятого, — и множество небольших гостиных, альковов, прикрытых тяжёлыми тканными портьерами, и глубоких оконных ниш. Все было устроено так, чтобы гости могли не только танцевать, угощаться яствами и напитками, и, разумеется, «разминать ноги», переходя от одной группы родичей и знакомцев к другой, но и пообщаться наедине. Тет-а-тет, так сказать. При этом степень приватности зависела только от желания тех, кто предпочитал остаться наедине, и от того, для чего именно они желали это сделать. Кое-кто умудрялся даже заниматься во время бала сексом, что было небезопасно, так как одному из двоих, — и это наверняка, — но чаще сразу обоим обнаружение за столь предосудительным занятием грозило компрометацией.
Однако у Сковьи и Габи цели были куда скромнее, хотя и намного интереснее секса, во всяком случае для неё. То есть, на самом деле, она этого не знала, поскольку с волком никогда нельзя быть уверенным в его истинных целях и мотивах, но интуиция подсказывала, что искал её «дедушка» неспроста. Поэтому Габи без колебаний следовала за мужчиной, не роняя, впрочем, своего достоинства. Здесь, в этих стенах, у неё была особая репутация, и портить её по пустякам — быстрыми шагами, например, или бурными чувствами — она не собиралась. А Сковья между тем провел её через несколько гостиных и коридоров, и они оказались, наконец, в довольно большом алькове, отделенном тяжёлым гобеленом от небольшого зала с «географической тематикой»: фрески-карты на стенах и несколько старинных глобусов тут и там. Людей в этом помещении сейчас не было, а гобелен, к слову, был повешен так, что, не имея дара заметить, что он висит не на стене, а прикрывает собой альков, было бы сложно. Стена и стена, и всех дел. Однако, как только они зашли за гобелен, Сковья тут же перекрыл вход в альков материальной иллюзией каменной стены. Такие иллюзии не только выглядят чем-то, чем не являются, но этим и становятся, пусть и ненадолго.
— Помнишь, как строится портал? — спросил Сковья, когда они наконец остались одни.
— В мир Суворина?
— Да, к озеру в горах, где мы тренировались.
— Могу, наверное, — пожала Габи плечами.
— Тогда строй! — приказал волк, и Габи без возражений занялась порученным ей делом.
Если честно, практически любое дело, когда делаешь его впервые, представляется трудным. И плетение портала ничем в этом смысле от любой другой работы не отличается. В общем, Габи, в конце концов, справилась, но сплетала портал чуть больше пяти минут, тогда как Сковья завершал работу секунд за сорок-пятьдесят. Впрочем, главное, что у неё все получилось, и ещё через десять секунд они уже стояли на берегу холодного озера.
— Разницу во времени помнишь?
— Не успела забыть.
— Хорошо, — кивнул «дедушка». — А теперь я покажу тебе один хитрый трюк. Следи за плетением.
Что ж, эта конструкция портала была несколько иной, чем та, которую Габи называла «универсальной». Не сложнее, нет, но другой, запомнить которую, впрочем, не представляло труда.
— Пошли! — позвал Сковья, открывая портал, и Габи шагнула в неизвестность.
Неизвестность, однако, оказалась довольно любопытной: древние развалины замка на поросшем деревьями мысу, далеко вдающемся в воды горного озера. Горы вокруг были довольно высокие, у парочки из них имелись даже покрытые льдом вершины, но климат был явно не северный, как, впрочем, и растительность по берегам озера. Юг империи, где-то так.
— Это Европа, — объяснил Сковья. — Где-то в районе Доломитовых гор. Но здесь, как ты, наверное, догадываешься, другие не только названия, но также климат и рельеф местности. Пойдем!
И они пошли по тропе, ведущей к замку. К счастью, дорожка была вымощена гранитными плитами, так что Габи, одетая в вечернее платье и туфли на высоких каблуках, шла по ней без проблем.
— Раньше эта долина соединялась с другой, — рассказывал между тем Сковья, — но после землетрясения стала практически изолированной. Остались лишь горные тропы, но я проследил за тем, чтобы люди сюда без моего ведома не приходили.
— Это твой замок? — спросила тогда Габи, с интересом рассматривавшая руины и заметившая уже, что не так уж значительны были разрушения. Больше видимость, чем объективная реальность.
— Мой.
— Зачем мы здесь?
— Есть дело. — И все. Лаконично и не по существу вопроса. Что хочешь, то и думай. — Пойдем!
«Иду!»
Они прошли через ворота, миновали внутренний двор и, поднявшись по ступеням парадного крыльца, вошли в палас [127]. Приемный зал, лестница на второй этаж, коридор и, наконец, комната, по-видимому служившая хозяину кабинетом. Эркерное окно с видом на сад, разбитый рядом с рухнувшей стеной, стол и полукресла из полированного красного дерева с инкрустациями из черного дерева и перламутра, большой старинный глобус на бронзовой подставке, два застекленных шкафа и изящный столик, чем-то напоминающий ломберные столики империи франков, между ними. На полированной столешнице странная вещица, от которой так и тянет магией разделенных джа. Три вертикально поставленных золотых солнечных диска, проходящих один через другой, образуя, — если смотреть сверху, — шестилучевую звезду.
— Возьми «агарах» в руки, — кивнул Сковья на артефакт.
Габи подошла к столику и взяла вещицу в руки, и только в этот момент почувствовала истинную силу артефакта. Он содержал в себе невероятную мощь и был, по-видимому, по-настоящему могущественным. Но в чем выражалось его могущество и для чего он был предназначен, Габи не знала.
— Агарах держит всю долину и замок, — объяснил Сковья. — Без моего позволения никто не проникнет в долину и не войдет в замок. В чужие руки агарах тоже не дастся.
— Но я же взяла… — посмотрела Габи на своего деда.
— Взяла, потому что я позволил.
— И что теперь?
— Теперь тебе открыт доступ в это место, — усмехнулся Сковья. — Приходи, когда хочешь, делай, что пожелаешь. В замке есть библиотека и много чего ещё. Недавно я установил на донжоне спутниковую антенну, поэтому теперь здесь есть телевидение, интернет и телефон. Техника здесь несколько иная, чем в мире Максима Суворина, но принципы те же. Думаю, разберешься без труда. Что ещё?
«Ещё что-то?» — подумала Габи, ошеломленная свалившимся на неё богатством.
— Других волков в этом мире нет, а, если и появятся, сюда не придут. Это мое личное пространство. Местные про эту долину не помнят, а спутники её не видят. В этих
