— Не за что братец… — я не приобнял его и указал на строй. — Вперед шевалье ван Брескенс и покажи сношателям козьих задниц, как могут умирать настоящие скотты.
— Это мы можем! — Логан торжественно отсалютовал и умчался.
Итак…
Лотарингская и прочая эльзасская рыцарская конница, увидев пред собой довольно скромный строй неприятеля поступила соответствующе. Моментально сбилась в организованную лаву и на полном скаку ринулась нас рубить. Вот и молодцы, иного я и не ожидал. Просто не могли они по другому поступить. На кону лавры победы и уступать ее грязному мужичью, которым по сути является швейцарское ополчение, чванливые дворянчики уступать не собираются. И не уступят никогда, совершая самую страшную ошибку в своей жизни.
По сигналу валторн бургундские спитцеры ощетинились густым лесом пик. Да, нас до обидного мало, но не надо забывать: фламандские пикинеры ничем не уступают своим швейцарским коллегам, английские лучники все еще остаются самыми лучшими стрелками Европы, а у нас в запасе еще есть ломбардские арбалетчики, немецкие куливринеры и… А ведь есть еще я! Г — м… это я конечно хватил, но надеюсь вы поняли: списывать Великую Бургундию со счетов — рано!!!
В воздух взмыли тучи болтов и стрел, рванули стройные залпы аркебуз и ручных кулеврин, граненые наконечники пик вспороли брюха ни в чем не повинных лошадок, на мгновение показалось, что бургундов все же смешают с землей, но все закончилось тем, чем должно было закончиться — атака захлебнулась.
Осыпаемые стрелами и болтами рыцари попытались перестроиться, но удачный залп серпентин метра Пелегрини, установленных на валу перед вагенбургом превратил попытки маневра в жалкие метание. А ударившие им во фланг пять сотен конных жандармов пятой ордонансной роты имени Святого Николая, под предводительством самого Великого бастарда Антуана вообще превратили битву в избиение младенцев. Но только эту битву. Впереди грозные фаланги швисов, а уж они, совершать глупости, точно не будут. И если к нам не подойдет осадный корпус конта де Ромона, все закончится весьма прогнозировано.
— Монсьор!!! Монсьор!!! — Клаус подпрыгивая в седле указывал рукой на небольшую группу отступивших рыцарей. — Штандарт, это штандарт Рене!!!
— Вперед… — я особо не раздумывал, впервые за сегодняшний день появилась реальная возможность переломить события в свою пользу. И я этой возможностью воспользуюсь.
Вслед за нами увязался Жорж де Розюмбо, Миддлетон, с десяток жандармов и…
И сам сиятельный герцог Карл Бургундский впереди эскадры шамбеланов — телохранителей.
— Монсеньер Святой Георгий и Бургундия!!! — над полем боя зазвенел его голос. Твою же бабушку в костыль… Тебя еще здесь не хватало…С облегчением приметил, что Карл с придворными увлекся добиванием разрозненных групп эльзасско — лотарингской конницы и пришпорил Родена. Я его возьму! Я не знаю, каким образом плен или смерть Рене повлияют на исход компании, но уверен — у нас появится весомый козырь. Пожалуй — единственный козырь…
До первых шеренг швейцарских фаланг, бывшему владетелю Лотарингии оставалось метров пятьсот. Мы же, отставали от него, всего на полсотни метров. И расстояние неуклонно сокращалось — видимо лошади беглецов здорово устали или были подранены. Лотарингцы, сообразив, что не успевают уйти круто развернулись и устремились нам на встречу. Бегство продолжил всего один рыцарь на белоснежном дестрие…
— Держись рядом!.. — перекрикивая грохот лошадиных копыт, проорал я Клаусу и взял немного левее, стараясь обойти стремительно приближающийся отряд прикрытия.
И ушел, отпарировав копье шитом вскользь и разминувшись всего в полуметре от эльзасца с в армете увенчанном золотым грифоном. Не моя ты цель дружок. Там, позади, есть для тебя достойные противники. А я охочусь на дичь гораздо престижней.
До Рене оставалось всего десяток метров, когда в промежутках первых шеренг швейцарцев выступили арбалетчики и воздух наполнился свистом пущенных болтов. И сразу же Роден болезненно всхрапнул и стал замедлять ход, а потом и вовсе лег на колени.
— М — мать!!! — я в диком отчаянии выдрал из кобуры аркебузу и выпалил целясь в герцога…
И попал!!! Рене кинуло на круп, но он… он, все же чудом удержался на коне и стал стремительно удаляться.
Я с досадой сплюнул, кинул взглядом на красные котты всего в сотне метров от меня и подошел к Родену. Жеребец уже лежал на боку, по его телу пробегали стремительные судороги. Прямо по центру шанфрона* торчало древко арбалетного болта…
— Сейчас… сейчас, я помогу тебе мой верный друг… — просунул руку под кринет*,потрепал благородное животное по холке и выстрелил ему в ухо из пистоля.
А затем, давясь слезами вытащил из чехла цвайхандер и оперевшись на него стал дожидаться швисов. А что? Уйти, я не успею, да и негоже кавалеру Ордена Дракона, кондюктору лейб — гвардии и баннерету Бургундии, барону ван Гуттену, показывать свой тыл каким‑то швисам. Тем более, целому конту Жану VI Арманьяку. И даже Сашке Лемешеву…
— Ну что же… — я посмотрел в небо покрытое свинцовыми тучами и широко, по православному, перекрестился. — Спасибо тебе господи, за возможность прожить новую жизнь и за возможность умереть достойно…
— Монсьор… — рядом спешился Клаус и протянул мне повод. — Я молю вас…
А потом, видимо что‑то прочитав в моих глазах молча бросил поводья и вытащив меч из ножен, стал рядом.
Я хотел прогнать его, но понял, что этим несправедливо оскорблю своего оруженосца. Поэтому хлопнул его по плечу и просто подмигнул.
Неожиданно швейцарцы стали замедлять ход, а затем и вовсе остановились выставив вперед древка копий.
— Что за?.. — я оглянулся и не веря своим глазам узрел стальную лаву бургундских жандармов под стягами третьей, четвертой и пятой роты…
Закованные в сталь всадники, разделившись на несколько клиньев атаковали швейцарцев, а рядом со мной раздался веселый и решительный голос.
— Жан, Бургундия благодарна вам, но вы еще можете ей помочь, — Карл блеснул улыбкой и добавил. — И своей стране… Вот так…
Когда‑нибудь, ученые, умудренные знаниями, мужи, от корки до корки разберут сражение при Муртене и несомненно решат, что Карл Смелый проиграл это битву. И не мудрено, трудно его назвать победителем, если бургунды потеряли только убитыми около восьми тысяч человек и всю свою наличную артиллерию. Правда, отступив в полном порядке и при развернутых знаменах. При этом, несомненно будет отмечено, что применив мудрую тактику, Карл умудрился все же сравнительно выровнять ход сражения, выбить цвет эльзасского и лотарингского рыцарства, нанести страшные потери конфедерации, очень сильно поколебав славу непобедимости швейцарской фаланги.
