Гром скривился, не испытывая ни капли пиетета. Впрочем, я иного и не ожидал. Выглядели мои гости довольно колоритно: грязные, пропыленные, у Грома на скуле наливался огромный синяк, а Драко щеголял быстро затягивающимися следами от когтей.
– С дороги?
– С побега. – ворчливо ответил Гром, наградив Драко хмурым взглядом, ясно указывая, из-за кого пришлось удариться в бега.
– Кто ж знал, что они настолько обидчивые? – дракон в облике эльфа передернул плечами.
– Я тебя предупреждал. – фыркнул Гром. – Ладно уж. Что у тебя стряслось, Харт?
Мы вошли в небольшой круглый зал. Жестом пригласив гостей устраиваться, я сел в кресло. Гром с наслаждением упал на жалобно скрипнувшую софу, вытянул ноги в пропыленных сапогах, всем видом изображая блаженство. Я не поверил. Драко устроился в кресле по правую руку от меня. Призвав на стол вино и легкую закуску, я жестом пригласил обоих воинов угощаться.
– Стрясся со мной Чиинар.
– Эта белобрысая гадина? – Гром удивленно выгнул черную бровь.
– Он самый. – мои ожидания оправдались: Гром знал моего соперника. – Я проиграл Артэфу.
– Ты ЧТО?
– Я проиграл Артэфу.
– И что ты еще тут делаешь? – орк на мгновение запнулся. – Выставил Тандем на ан"агарумм?
– У меня не было особого выбора. Я не могу потерять Грань.
– Кто помогает? – спокойно спросил орк.
Зараза, даже не усомнился, что я попросил помощи! Неужели моя беспомощность так очевидна?
– Немион.
– Да, этот помочь может. – Гром задумался. – А что от меня требуется?
– Я даже не успел попросить о помощи. – довольно тихо заметил я.
– Сделать гадость Чиинару – величайшая радость. Да и к тебе у меня особых претензий нет. – орк хмыкнул. – Немиона я довольно хорошо знаю, так что помог бы его другу в любом случае.
– Мне нужен кто-то, кто сможет встретить мой Тандем у Первых Врат. Подстраховать в начальных этапах Игры. Я бы не хотел их потерять.
– Интересная пара?
– Более чем. Думаю, Немион расскажет. Он взял на себя подготовку к Игре.
– Правильно взял. Тебе не стоит проявлять бурную деятельность и нервировать Чиинара, иначе твой Тандем может скоропостижно скончаться.
– Практически то же самое мне сказал Немион.
– И правильно сказал. В Игре всегда работает команда, иначе никак.
– Что я буду должен за помощь?
– Даш мне свободный доступ в свою Грань. А уж награду я себе найду.
– Вызвать Немиона?
– Не стоит. Я знаю, как к нему попасть, да и он недавно вернулся из Катакомб Иверо.
– Откуда?!! – я почувствовал, как моя челюсть неэстетично отвисает.
– А ты думал, где он достаёт артефакты? – Гром хохотнул. – Харт, как ты еще живой-то? С такими пробелами в знаниях. Мне Немион рассказывал про тебя, но честное слово, я не верил.
Да уж, вызвал на свою голову помощников! Злиться на орка бессмысленно. К сожалению, он прав. Да, я обладаю силой Владыки Хаоса, да, я могу создавать миры… но есть кое-что, в чем-то этот обормот превосходит меня многократно – жизненный опыт. Все тысячелетия моей жизни прошли в созданном мною мире в относительной изоляции. Благо, что жизнь подарила таких друзей…
Гром проржался, утер непрошенную слезу.
– Не обижайся, Хартахен, но ты так и остался в душе тем пареньком, каким тебя настигло Могущество. Не могу сказать, что это плохо. По крайней мере, ты не стал такой холодной скользкой гадиной, как Чиинар. С Немионом я поговорю и узнаю, что он натащил из подземелий. Тебе стоит заняться другим вопросом.
– Я слушаю.
– Когда игра закончится, и Трибунал посмотрит на твой Тандем внимательнее, могут быть проблемы. Поддержать своих подопечных ты не сможешь, а их могут разделить. Если такой вариант все же случится, ты должен подумать, как обойти Печать. Считай это самой главной проблемой.
– Я понял.
– Здесь все, что я знаю о таких Печатях. На Трибунале у тебя будет не более ксата. – Гром протянул мне небольшой информационный кристалл. – И сделай так, чтобы твой Тандем не поверил в твое участие в этой подставе.
– Благодарю. Если хотите отдохнуть – мой дворец к вашим услугам.
– Да, пожалуй, отдохнуть и привести себя в порядок нам не помешает.
– Я провожу.
Гром с благодарностью склонил голову. Что ж, если он мне поможет, я заплачу любую цену. Если хоть половина слухов об этом воине правдива, я могу не волноваться и спокойно заняться неожиданной проблемой. О Печати я не знал. Что еще об Игре я не знаю? Какие еще неприятные сюрпризы преподнесут мне правила или противник? Чего ждать от Трибунала? Чиинар, проклятье, я начинаю тебя ненавидеть!
Крупные снежинки лениво кружились в воздухе, собирались стайками, прыскали испуганными зверьками в стороны, свивались в крохотные смерчи, полностью послушные резкому и обжигающе холодному ветру, пока, наконец, не достигали пушистого снежного одеяния гор, оседая на сугробах искристыми кристалликами. Казалось, плотная пелена светлых, практически белых туч медленно осыпается на многострадальную землю, многие дни не видевшую лики светил.
Зуан тряхнул головой, отрывая взгляд от бесконечной белой пелены туч. Снежинки подрагивали бриллиантами на ресницах, тая от тепла тела и мгновенно замерзая. Холод стоял лютый. Едва пошел снег, температура стремительно поползла вниз, предельно быстро опустившись до неприветливых сорока градусов. Пока не установится погода и не прояснится небо, горы непроходимы и полностью пустынны. Свежие сугробы не нарушал ни один след. Зверье благоразумно сидело по норам, пережидая первые три декады становления зимы. И лишь неугомонные разумные шарились по горам.
Росс убрал оптику в чехол. Снегоход уже успел раствориться в метели, умчавшись в сторону намертво вставшего озера. Двухместная "Шико" – по сути, трюм на воздушной подушке с нелепым наростом крохотной плохо отапливаемой кабины и волдырями двигательного блока, – могла значить лишь одно: обитатели долины поехали трусить своих более обеспеченных соседей у озера Тирис. Похоже, ситуация у Авалена совсем аховая. Воин улыбнулся про себя. Еще не встал наст, а у них уже закончился провиант и показали дно арсеналы. Значит, до прихода припасов, носу наружу не высунут. Отлично, как раз было время разобраться с ихтанами. Зверюшки что-то быстро забыли, кто в этих горах истинный хозяин.
Зуан последний раз глянул на кособокий нарост маяка, вздохнул, и пошел обратно в пост. Уродливое устройство исправно отсылало позывные в дальний космос, но примет ли их "Всадник"? Или придется ждать весны и возвращения воинских кораблей? Что случилось с его отрядом? Живы ли все, сохранился ли отряд или же его расформировали? Вопросы, вопросы, вопросы… Росс тряхнул головой. Корромин уже осточертел. Хотелось улететь с планеты и никогда более на нее не возвращаться. Или закончить, наконец, это глупое противостояние. Чего стоит выбить остатки ишон с планеты? Да ничего. Возможно, стоит все же вмешаться? Или не стоит? Раскрывать свое происхождение не хотелось. Да и пока смысла нет.
Из-за крупного булыжника выкатился ихтан. Зуан хищно ухмыльнулся, без единого звука вынимая мечи из ножен: тварь молодая, значит, мясо еще не успело прорости жилами и вполне пригодно для еды. Пушистое покрывало снега укутывало воина с ног до головы, сливая со свеженькими сугробами. Из туннеля особо деваться некуда: росс ждал прямо у выхода, и вскоре молодой хищник неуверенно двинулся к выходу на карниз. Зверя смущал странный запах, едва различимый на сильном ветру. Что-то ждало его впереди. Но, не почувствовав опасности, ихтан опустился на все шесть лап и бодро побежал вперед.
Резко свистнули сабли. Ихтан тонко пискнул, пару раз дернулся в агонии и затих. Воин осторожно заглянул в туннель: вдруг молодняк пришел не один, но нет, в туннели никого и ничего не было. Отлично. Воин споро разделал зверя, забрал самое вкусное, бросив останки прямо у входа в туннель, и, уже не скрываясь, провел ладонью по камням. Запах продержится достаточно долго, чтобы ихтаны успели найти труп и опознать, кто охотится на молодняк. Совсем недолго осталось ждать, пока до живности дойдет простой факт: они – добыча. Пора бы им вспомнить свою роль в пищевой цепи корроминских гор.
Завернув добычу в прочную пленку, Зуан развернулся и бодро потопал в пост.
Глава 16: Блажь
Что хочу – то ворочу, и вообще, что за праздник, да без подарка?
Две декады спустя.
Огромные сугробы покрывали горы, словно толстое одеяло. Погода менялась стремительно: температура за одну ночь могла с минус сорока подскочить до плюс пяти, продержаться весь день и ночью вновь упасть до тех же неприветливых сорока градусов, чтобы через пару дней вновь резко скакнуть вверх. Дикие перепады температуры превратили горы в каток: резко тающий снег так же резко смерзался в толстый пласт льда, чтобы вновь растаять и вновь замерзнуть, но уже толще, жадно поглощая непрерывно падающий снег. Громадные сугробы сковал крепкий панцирь наста, достигающий порой толщины в несколько метров. А снег все так же заметал горы.
Погода установилась за полторы декады. Скачки температуры прекратились, встал ровный, но сильный мороз. Живность потихоньку выползала из нор, вновь осваивая скованные льдом горы. Поверхность испещрили затейливые завитушки звериных троп, но зверье не спешило выходить на поверхность, предпочитая прокапывать норы в мягком снегу, где не страшен ветер и не столь ощутим лютый мороз. Наст защищал от лавин и ураганов, периодически налетавших на горный массив со стороны океана. Постепенно обитатели гор изрыли сугробы затейливыми переплетениями туннелей: широких, словно проспекты, и узеньких, в которые едва ли мог протиснуться человек. Жизнь вновь закипела в горах, но уже в темноте подснежных коридоров, щедро обагряемых кровью жертв.
Ишон предпочитали передвигаться по поверхности, не рискуя войти в темный лабиринт животных троп, расчистили основные дороги, и вскоре по заснеженным горам зачастили снегоходы на антигравитационных подушках и прозрачных пластиковых "юбках", варсы благополучно перекочевали в гаражи, дожидаться более теплой погоды и менее скользких и рыхлых дорог.
Рин, сидя в большом сугробе, лениво наблюдала за маленьким стреловидным снегоходом, неспешно двигающегося по лежащей внизу дороге, возвращаясь в пост после облета территории. Никогда раньше ей и в голову не могло прийти, что сидеть в сугробе теплее, чем на голой скале. Да и перебежки по подснежным туннелям оказались гораздо удобнее, чем утомительные переходы по сухому снегу на поверхности.
Сугроб на склоне подозрительно шевелился. Опять копают? Вряд ли, зверье роет только под настом, где нет риска обрушения нового туннеля. Значит, кто-то просто лезет под снегом. Охотятся? Вполне. Оптика послушно приблизила подозрительный участок, прорисовывая девять длинных тел, густо облепленных снегом. Ихтаны. Зверюги уже успели облинять, и теперь щеголяли пушистым снежно белым мехом.
Рин потянулась к с сидящему в двух километрах левее россу:
– "Зу, видишь снегоход?"
