было душевнее, теплее и ближе там в прихожке кабинета Виталия Ивановича. Ведь прошло всего три месяца с последней их встречи. Не было никакого переноса, никаких забот мирового масштаба. Сидели давние друзья со сроком дружбы сорок лет или чуть меньше. И в тысячный раз рассказывали друг другу одни и те же новости, анекдоты и побасенки. И ни кто не считал другого занудой. Сидели и просто млели от того, что есть ещё возможность вот так, по-простому, за нехитрой снедью, посидеть, выпить понемногу и порадоваться, что ещё живы, что можем ещё кое-что и так далее. Всё хорошо, и вдруг! Эх!
- Ты что загрустил, товарищ подполковник, - видимо почувствовав состояние соседа, продолжил маршал, - не грусти, товарищ Сталин направляет меня в Узбекистан, и тебя просил быть моим сопровождающим.
- Спасибо, товарищ нарком. Устал я что-то. Спасать человечество нелёгкая работа.
- Так я тебе в Ташкенте тоже покоя не дам. Будешь мне всё показывать и рассказывать.
- Да, с удовольствием, Климент Ефремович, тебе там понравится.
- А ты что подарил Владимиру Ивановичу на день рождения?
- Набор отвёрток и бутылку коньяка.
- Да нет, не полгода назад, а сейчас?
- Сейчас? Сейчас увидишь, - и махнул рукой метрдотелю.
Метрдотель, внимательно следивший за всем, что происходит, увидел знак Ахмерова и бесшумно подошёл к столу и встал за спиной Фарида Алимжановича.
- Извините, уважаемый, - обратился подполковник к «метру», - не всё как в тот раз.
- А в чём дело?
Ахмеров демонстративно повертел вилкой.
- Всё понял. Сейчас будет исполнено. – И «метр» умчался к себе. Через три минуты он вернулся, держа в руках сверток из ресторанной салфетки. В свертке, что-то было завёрнуто и закреплено фирменной метрополевской пружиной выполненной в виде вычурных змеек, переплетённых между собой.
Ахмеров взял в руки свёрток, встал и попросил тишины.
- Как все знают, ценен не подарок – ценно внимание. Так что, я дарю памятный, но не очень дорогой подарок. – И передал Владимиру Ивановичу свёрток, полученный от «метра».
Владимир Иванович, уже догадавшийся, что там, в свёртке, взял подарок и от волнения у него увлажнились глаза, так расчувствовался старина. А всех остальных разбирало любопытство: «Что там?»
- Вы покажете нам, Владимир Иванович, что там такое? – это Берия не стал страдать любопытством, а взял ситуацию в свои руки.
Владимир Иванович снял пружину со свёртка, раскрыл салфетку с вышитым названием гостиницы, и все увидели полный набор приборов с вензелями отеля «Метрополь».
- Какая прелесть, - проговорил кто-то из девушек – официанток.
- И я такую же хочу, - тихо проговорила Ольга Эразмовна, но в тишине охватившей залу, её голос показался голосом с неба.
- Уважаемый, а можно всем по такому набору, кроме меня и маршала. – Это опять Берия взял ситуацию в свои руки, обратившись к метрдотелю. Тот кивнул, подтверждая – можно. Тем более у него каждый вечер пропадало до пятидесяти приборов - без спроса и бесплатно, а тут можно в счёт включить.
- Нам, можно, один на двоих, - уточнил Валерий Павлович.
Потом, годы спустя, майоры, возившие эти наборы в своих «тревожных чемоданчиках», даже став генералами, с теплотой вспоминали тот вечер со странными стариками и наркомами.
Глава 22. В Ташкенте с Ворошиловым.
Очередной полёт в Ташкент прошёл достаточно привычно, если не считать, что совершать его пришлось на Ан-26 по схеме с посадкой в Нукусе. Но в отличии от полётов в Москву, которые на тех же самолётах с дозаправкой в Нукусе, совершаются в течении двух дней ( в один день вылетел, сел в Нукусе, дозаправился, на второй день – в Москву, потому что садиться в Жуковском ночью – не самый лучший вариант), полёт в Ташкент совершался в пределах суток. Ташкент принимал и ночью. Ну и конечно, шумный самолёт Ан-26. Даже по сравнению с Ан-12. Но гонять беспосадочный Ан-12 ради того грузопотока (и пассажиропотока тоже) было слишком дорого. Да и ресурс гигантов надо бы поберечь. Вот и летают между Москвой и Ташкентом работяги Ан-26 и их старшие братья Ан-24. Были бы Ан-8, и они бы летали. Время от времени по этому маршруту, только ещё с одной промежуточной посадкой в Чкалове (потом снова будет Оренбургом), уже точно за двое суток, летали и Дугласы 3 с их крейсерской скоростью чуть более 300 километров в час. Маршалу и генералам, летевшим с ним, а так же Чкалову и Ахмерову, всё-таки достался Ан-26, со скоростью в полтора раза быстрее Дугласа. Потом, ближе к началу 1940 года, на трассу выйдут и наши копии дугласа - ПС-84 (пассажирский самолёт завода № 84). Но те будут медленнее даже дугласов.
Таким размышлениям предавался под рёв моторов подполковник Ахмеров, который был единственным пассажиром в этом самолёте одетым в форму командира Красной Армии. Форму Ахмеров надел по просьбе жены и друзей, которые очень хотели посмотреть на него в нынешнем обличии.
Остальные генералы и маршал летели в гражданском. Хотя в гражданском они смотрелись, как… Ахмеров долго думал, с чем бы сравнить, и на ум пришло лишь одно сравнение: когда кавалеристы видят человека никогда не сидевшего на лошади, они говорят – как собака на заборе. Так вот, когда эти бравые кавалеристы оделись в «гражданку», они смотрелись не менее смешно. Один Чкалов смотрелся в своём твидовом костюме привезённом из Америки более менее по человечески. Маршал Ворошилов, в своём костюмчике, был похож на сельского учителя, который по поводу вызова в облоно надел свой праздничный наряд кое-где жмущий, кое-где висящий, да ещё и плохо выглаженный. Но прекрасная фигура наркома выправляла все недочёты костюма. Смотрелся Климент Ефремович очень внушительно. И, как нынче принято говорить, «вишенкой на торте» в данном случае был факт, что мужчины без головного убора в 1939-ом году не появлялись на улице вообще. Поэтому разнообразие фуражек, кепок и шляп на головах генералов добавляло комичности их внешнему виду. Хорошо хоть габардиновые плащи у всех были примерно одного покроя.
Перед полётом, прибывшие заранее военные, очень внимательно осмотрели диковинную для них машину. Им, людям бывалым, приходилось видеть некоторые самолёты. Многие даже летали в качестве пассажиров, но машина второй половины 20-го века произвела впечатление даже на них. Только Чкалов с Ворошиловым, уже побывавшие в Ан-12, спокойно заняли свои места рядом с Ахмеровым и ждали взлёта.
Взлёт тоже прошёл под несдержанные, восторженные возгласы (иногда не очень
