Поселок Лоренсу-Маркиш и вправду постепенно превращается в город Приморск. Над фортом торчит высоченная антенна связи. Главная, она же бывшая единственная улица вся разъезжена колеями автомобилей, вдоль заборов идет полипропиленовая водопроводная труба, а в некоторых окнах уже блестит стекло. Так что можно безошибочно угадать, кто из местных жителей уже работает на благо новой власти. И имеет средства, чтобы купить такую ценность. Ведь сейчас не все богачи в Европе имеют такие прозрачные окошки. А мы контейнер стекла завезли для собственных нужд и на продажу. В общем, признаки цивилизации есть повсюду. Это я перечислил только то, что сразу в глаза бросается. А на самом деле заметно больше. Вот, например, лавка на колесах, которую я сейчас увижу, повернув за угол…
– Ёперный театр, а это что за цирк?
Прямо перед лесенкой с крыльцом, по которой покупатели поднимались в наш "торговый центр", на корточках и стоя устроилось больше десятка чернокожих. Судя по дротикам и лукам в руках – воинов. А почти круглые щиты выдавали представителей "славного племени свази". Насколько я знал – только они использовали такую форму. Большинство остальных окрестных племен, включая приснопамятных зулусов, предпочитают листовидную. Да и луки не уважают. К нашему счастью, потому как стрелы тут используют чаще всего отравленные, компенсируют ядом убогость и маломощность собственно лука. Ага, стало быть – опять что-то принесли на продажу.
– Алый, это Хант. Ты внутри?
– А то ж. Заходи, заходи.
Машинально поправив кобуру с ТТшником, висевшую на поясе – мужикам без оружия у нас ходить вообще не принято, да и слабый пол понемногу на этот счет дожимаем – я спокойным шагом направился прямо к вагончику. А там майор о чем-то пытался беседовать с еще одним африканцем. Причем, судя по количеству украшений и перьям в прическе – каким-то вождем. Пусть и невеликого пошиба.
– Здорово, Олег. Вот посмотри, что мне Мсвати принес…
Невысокий полноватый негр, услышав свое имя, белозубо улыбнулся и закивал кучерявой головой. А я, переведя взгляд на Волосюка, сразу сделал стойку, что ваша охотничья собака. Потому как в ладони нашего коменданта лежал кусок угля. Знакомого такого вида, маслянисто поблескивая местом разлома.
– Оп-па, товарысч майор. И где это вы такой сувенир "накопали"?
– Это наш африканский друг накопал. Я, как только первый раз его увидел- подумал про твои думки насчет полезных ископаемых местных, ну и разведки. Вот и предложил вождю за каждый интересный мне камень метр ткани. За особые находки – по пять. Вот он и таскает. Пока, впрочем, безуспешно. Если, конечно, не считать этого раза.
– А вы и в камнях разбираетесь?
– Да так, малехо. Отец мой, царствие ему небесное, геологией увлекался, коллекцию богатую имел. Вот я тех времен и помню кое-что. Но все, что Мсвати мне принес – храню к приходу нормального специалиста. Они, вроде, уже должны были акклиматизироваться?
– Вот говорил я тебе, Андрей Константинович, не пропускай понедельничные совещания. Знал бы, что геологи наши уже неделю как окрестности изучают. Моторку у тебя мы забрали для чего? Как раз "рудознатцев" с прикрытием по реке поднять хотели. А теперь… Вы с вождем как общаетесь, на португальском?
– Ну да. Да еще падре помогал. Он же и русский знает и португальский…
– Тогда скажи нашему разрисованному другу, что мы дарим ему за камень десять метров любой ткани, пусть только пальцем покажет. И лучший нож охотничий, из того что есть, если покажет нашим людям, где он это взял. Да расспроси, на чьей территории находятся залежи: его племени или чужого. Ну, сам понимаешь…
– Обижаи-ишь, начальник… Уже все узнал. Говорит, что племя там другое, но он с ним торгует. Подозреваю тем, что покупает у нас. Место довольно далеко от наших поселков. Километров, я так прикинул, восемьдесят-девяносто. Это по прямой. Но зато, представляешь, почти на берегу Умбелузи. Как-то так.
– Тогда пусть приходит через два дня к лагерю у реки. Может воина какого взять с собой, если ему без свиты нельзя. Двоих – край, не поместимся в лодке. Довезем до места, покажет, где уголь брал, получит свой нож. И обратно вернем товарища, откуда брали, пусть на этот счет не беспокоится.
Пока Волосюк, запинаясь и листая самодельный русско-португальский разговорник, пытался донести нужные мысли до вождя, я, наконец, осмотрелся как следует в лавке. До этого я тут был только один раз – когда "торговую точку" только открыли. В принципе, ничего сверхъестественного. Вагончик был перегорожен стойкой, оставляя посетителям не так много места у входа посреди контейнера. На стенках укрепили довольно узкие полки из струганной доски. Вот на них-то, в основном, и стояли предлагаемые товары. С торцов отгороженное дощатыми стенками складское пространство. Но основной запас товара – в форте. Тут его не разместить. С продуктовой стороны стояли в основном крупы, масло подсолнечное, специи, мука. Как мне недавно объяснили: так мелко молоть зерно научились только в 19 веке, оттого привозимая нами, насколько я знал из отчетов продавца, расходилась очень быстро. Ну и чай, конечно.
– Ну что, Ираида Павловна, прижились вы тут или не нравится работа? – Продавец, подруга Лешкиной матери, стояла, облокотившись на прилавок и внимательно слушала наш с майором разговор.
– Нормально, Олежек. Поначалу и страшно и было и дико, все вокруг чужое, непонятное. А потом пригляделась – а люди-то такие же, только говорят непонятно. Да я уже по ихнему и сама умею немного. А бабы местные, что ходят сюда, так и по-русски пару тройку слов выучили. Так что общаемся.
– А что берут больше всего? Я ваши заявки на товар каждый раз читаю, но бумажки они и есть бумажки… А так, субъективное впечатление?
– Сначала брали больше муку, соль, масло. И ткани разбирали. А потом, как начали заказы от коменданта получать, авансы там, оплату, стали стекло брать. Каждый норовит на все деньги нахватать. Бабы тутошние сначала радовались, а потом уже ругаться начали. Плотники, вон, как набрали вместо продуктов, так потом двое назад часть принесли. Просили на муку поменять, – Ираида Павловна засмеялась воспоминанию.
– А жены конвоем пришли. Проконтролировать, значит. Вот умора была, но я конечно поменяла. Правильно?
– Конечно правильно, по большому счету нам без разницы, что везти, а отношения портить с местными совсем не стоит. На прибыль от этой торговли я не рассчитываю. А вот привыкнуть к нашим вещам они должны. Чтобы если у кого и заведется мысля сбежать к соотечественникам в Софалу – тут же вывелась. Супруга же, хе-хе, и поможет. А посуду берут?
– Сначала два раза все с прилавка смели, а теперь, видимо, больше не нужно. Последняя партия вон, на складе лежит.
