производства, что позволит нам получить тотальное превосходство над капиталистами.
— А какие Семён песни пишет! — тут же поддержала меня Алёна Михайловна. — Настоящие, душевные, про комсомол!
— Да вы говорили, но самодеятельности у нас в каждой школе хватает, — отмахнулась было Зайцева, но нашего секретаря было не так просто сбить.
— Нет, вы послушайте! — она схватила лежащий на столе смартфон и тут же включила музыку, видимо, готовилась заранее. — Это наш школьный вокально-инструментальный ансамбль играет. Качество записи не очень, но слова слышно хорошо.
— Любовь, комсомол и весна! — донеслось из динамика, а я удивился, как шустро ребята сумели записать трек, а главное, когда это Лена успела не просто музыку написать, но и аранжировку сделать.
— Действительно, хорошая песня, — Ирина Олеговна деловито принялась листать свои бумаги. — Но, к сожалению, принять сегодня даже столь талантливого молодого человека в комсомол мы не можем. Для этого требуется два поручителя со стажем не менее года, а у вас только один. И нет, комсорг не может быть поручителем. Вот осенью, к годовщине Великой Октябрьской революции — пожалуйста. А сегодня никак не получится, регламент не соблюдён.
— Но мы всегда… — заикнулся было опешивший Ромка, но я остановил его.
— Так это вообще не проблема, — я ласково улыбнулся решившей отомстить мне за унижение девице. — Разрешите позвонить?
— Это ничего не изменит, — отрезала Зайцева, принявшись складывать свои вещи. — И вообще, мне пора.
— Буквально секунду вашего внимания, — я достал свой телефон и быстро нашёл записанный недавно номер. — Елизавета Александровна? Семён Чеботарёв беспокоит. Узнали? Значит, не быть мне богатым. Да, я помню, что мы перешли на «ты», но сейчас я с официальной просьбой, так сказать, по роду деятельности. Не буду долго отвлекать, меня тут ускоренно в комсомол принять хотели. Нет, не только из-за того происшествия, скорее по совокупности. Проблема в том, что мы с поручителями просчитались. Только один есть, второй не подошёл по формальному поводу, как я лично считаю. Но спорить с ответственными товарищами не хочу, вот и подумал, может, вы за меня поручитесь? Всё-таки не последний человек в комсомоле, хорошо себя зарекомендовали. Ваше слово должно иметь вес. Да? Замечательно! Тогда я трубочку секретарю районного комитета передам? Вас!
— Алло, — та брезгливо посмотрела на мой старый мобильник, но всё равно взяла. — Зайцева у аппарата! Я заявляю сразу… да… Елизавета Александровна, это вы?! Но как… да, да, конечно! Всё сделаем! Не извольте беспокоиться, всё оформим! Да, конечно. Всё, передаю трубку. Вас!
— Слушаю, — я снова взял трубку, не обращая внимания на подобострастный взгляд райкомовской стервы. — Да, спасибо большое. Обязуюсь оправдать высокое доверие! Обязательно в гости зайду. Катюше и Ванятке привет! Пока, пока. — И, повернувшись к Зайцевой, кивнул на документы. — Теперь мы можем наконец закончить?
— Поздравляю, — Шило кивнул на новенький значок с Ильичом, приколотый к школьной форме рядом со звездой Юниора, и пожал мне руку. — Поговорить надо. Не убегай после трени.
— Лады, — я ответил на пожатие и кивнул.
В комсомол меня приняли. После моего звонка другого варианта у дуры из райкома не было. Честно говоря, я впервые с момента переселения столкнулся с легендарным совковым бюрократизмом, когда чиновнику ничего не требовалось, лишь бы жопа была в тепле, и в итоге сорвался. Ведь не хотел пользоваться связями. Почему-то у меня с первого дня было довольно наивное представление, что, мол, если здесь Союз выстоял, значит, удалось изжить главные пороки, что и привели к его краху у нас. И даже пример Галкина ничему меня не научил. А вот эта стерва, решившая завалить меня просто из-за плохого настроения, мигом мозги на место поставила. Ведь, по сути, ей же всё уже до меня растолковали, и про грамоту, и про песни. И про то, что я поменялся. Делай своё дело, спрашивай об уставе комсомола, о централизме этом, будь он неладен. Нет ведь, принялась выёживаться. Сикорская эта ещё…
Я глубоко вздохнул и медленно выдохнул, успокаиваясь. Насчёт Софии я так и не понял, специально ли она стала поручителем, чтобы разозлить половину комитета, или, наоборот, хотела меня поддержать. Просто реально сорвать заседание у неё бы не получилось. Алёна свет Михайловна хоть значительно уступала внешними данными Сикорской, всё же была весьма симпатичной, а главное, уверенной в себе и крепко держащей школьную камарилью в кулаке. Ей бы ещё умения разговаривать с тупым начальством, и цены бы не было. Это ведь тоже искусство. Так что комитет проголосовал бы так, как она сказала, а Яковлева была однозначно за меня. Ей такая запись в личном деле очень пригодится.
Но и помогать мне Сикорская не спешила. Просто сидела молча, кидая на всех ехидные взгляды. Короче, пойди её пойми. Спрашивать напрямую тоже не вариант. Было у меня подозрение, что она и сама не знает, чего хочет. У молодых девчонок такое бывает. У парней, впрочем, тоже, по себе знаю, но мужскую психологию я хотя бы понимаю. А тут… Ну да ладно, пёс с ней. Будем решать проблемы по мере их поступления, а попытка разобраться в женской логике изначально обречена на провал. Так что, выбросив из головы взбалмошную девицу, я быстренько переоделся и вместе со всеми выбежал в зал.
— Ну что, герои, довольны собой? — Выгорский прошёл мимо шеренги, ехидно глядя на нас хитрыми глазами. — Отдохнули в пятницу, расслабились. Морды куче народу набили. Считаете себя победителями? Не слышу!
— Так точно, — дружно рявкнули мы с пацанами и, переглянувшись, засмеялись.
— Обалдуи, — подвёл итог тренер. — Что не огребли — молодцы. Иначе сегодня загонял бы вас как коз Сидоровых. Данила, хорошо сработал. Грамотно действовал против Разрядника, позже поработаем с тобой более акцентированно над таким раскладом. Остальных это тоже касается, так что готовьтесь, буду бить. Но позже. Сейчас работаем по обычному плану. Семён, ты со мной. Надо что-то делать с твоей удачливостью, так что сегодня у тебя индивидуальная тренировка.
Я пожал плечами и вышел из строя. В то, что наши приключения останутся для Михалыча тайной, я изначально не верил. Впрочем, в тотальную слежку всех за всеми — тоже. Скорее уж в чётко поставленную работу агентурной сети и контроль за данными МВД и средства наблюдения. Камеры никто не отменял.
