Арья мягко улыбнулась ей:
— У нас будет отличный козырь для переговоров. Девушки, которые спасли короля.
Они говорили так, словно возможность провала даже не приходила им в голову. Словно не думали о том, что нас может стать не четверо, а трое, двое, одна… Я не хотела представлять себе мир без них. С другой стороны, раньше я не могла представить себе мир, в котором нет папы. А теперь он умер. Но каким-то непостижимым образом он был повсюду. Он в каждом взмахе моей шпаги. В предвкушении, которое растекалось по моим венам. В знании, что кто-то полагается на меня, и впервые в жизни это доверие не кажется мне ошибкой, я считаю его заслуженным.
Я повернулась лицом к «Грифону». Остальные подвинулись вслед за мной.
— Все это подождет. Сейчас у нас есть работа.
Кабак «Грифон» при всем желании нельзя было назвать приличным заведением. Он казался вполне подходящим местом для обсуждения планов по убийству короля — и куда менее подходящим для благородных дворян, которые собирались это сделать. Сложно было вообразить здесь Вердона, несмотря на его жажду власти, титулов и богатства. Не с его царственной осанкой. Не с тем, как он смотрел на меня сверху вниз своими ледяными зелеными глазами, словно одним своим присутствием я могла осквернить его одежду.
Когда мы вошли, хриплый смех, наполнявший зал для гостей, смолк. Деревянный пол в кабаке был липким от пролитого спиртного и плевков. Столы усеивали круглые следы от кружек, словно вырезанные ножом. Посетителей было немного, две-три скамейки занимали мужчины, сгорбившиеся над своими кружками: заросшие щетиной обвислые щеки, морщинистые дряблые шеи. Портия скинула с себя плащ и повесила его на крюк, такой ржавый, что мог видеть еще битву гуннов с римлянами на Каталаунских полях, подошла к стойке и одарила ослепительной улыбкой мужчину, достававшего кружки с нижней полки.
— Bonsoir! Добрый вечер! Я не ошибусь, предположив, что вы владелец этого замечательного заведения?
— Увы, мадемуазель. Но, может, я смогу вам помочь?
Пока они беседовали, мы сняли плащи и повесили их на свободные места. Я расстегнула пряжку, выбралась из родных теплых объятий и поморщилась, когда голубая ткань коснулась липкой скамьи. Впрочем, расстаться с плащом оказалось не так сложно, как я ожидала, — мои пальцы выпустили его почти без усилий. Я больше не нуждалась в нем, чтобы быть сильной. Я стала сильной сама по себе.
— Я очень благодарна вам за предложение помочь, но это весьма щекотливое дело. Un sujet délicat. Деликатный вопрос. Что я буду за женщина, если предам доверие клиента? — Портия бросила на мужчину за стойкой томный взгляд сквозь длинные ресницы. Арья вздрогнула, ее челюсть решительно сжалась, рука потянулась за шпагой — но я ее перехватила.
Кабатчик взглянул на каменное лицо моей спутницы и перевел взгляд обратно на Портию, которая провела пальчиком по его потной щеке.
— Хозяин в конторе, п-подбивает счета, — пробормотал он. — Могу попросить его выйти к вам, если желаете.
— О, я была бы весьма признательна.
Когда он удалился по узкому, скудно освещенному коридору позади бара, мы присоединились к Портии.
— Ты что делаешь, черт побери? — едва слышно проговорила Портия сквозь стиснутые зубы. — Ты чуть не испортила наше прикрытие.
— Он так на тебя посмотрел, — пробормотала Арья. — Это было…
— Меня и раньше мужчины раздевали глазами, но Тане не приходилось тебя удерживать от членовредительства.
— Мне это не нравится, — сухо сказала Арья. — И не обязано нравиться только потому, что я знаю: так было и будет. Это отвратительно.
Брови Портии изогнулись.
— Успокойся, крошка. Не стоит ревновать.
Арья нахмурилась:
— Я не ревную. И я тут самая высокая!
— Да это же просто ласковое обращение. Ты моя крошка! Моя милая крошка с серыми глазами и розовыми щеками.
Я бросила взгляд в сторону коридора: в конце направо поднималась лестница, которую легко было не заметить в темноте.
— Ну что, будем ждать?
— Там не меньше шести или семи комнат. Проверять их все слишком долго — за это время нас наверняка услышат, — ответила Арья, все еще не сводя глаз с Портии.
Кабатчик вернулся с мужчиной, который так и сиял улыбкой. Мы повернулись к нему.
— Мадемуазель! Какая неожиданная радость! Такие красивые девушки — редкие гостьи в моем заведении.
— Нас прислали из дома мадам Рубиль. По просьбе месье В. — Портия понизила голос. Судя по их понимающим взглядам, бордель с таким названием действительно существовал. — Посыльный затребовал четверых самых лучших девушек. У вас тут что, мужская вечеринка? Кто-то хочет приятно провести время и расслабиться перед важным делом?
Владелец заведения окинул нас оценивающим взглядом:
— Он не говорил, что посылал за дамами.
Портия заколебалась, и я протиснулась вперед.
— Должно быть, не собирался делиться — это нечестно, если хотите знать мое мнение. Но если мы поспешим, я постараюсь и для вас оставить немного времени, когда мы закончим наверху, — пообещала я. Чтобы усилить эффект, я легонько прижала руку к его груди. От моего прикосновения его туловище напряглось.
— Ну что ж, — сказал он с небольшой хрипотцой, — не будем заставлять месье В. ждать. Следуйте за мной.
Когда кабатчик отошел прочь, я отняла руку от груди владельца, наградила его сладчайшей из улыбок и последовала за ним. Портия, хмыкнув, сжала мне плечо:
— Это было великолепно! Я еще никогда так тобой не гордилась.
У нижней ступеньки я застыла. Лестница громоздилась передо мной, словно гора. Портия обогнула меня и заняла мое место позади хозяина кабака. В следующий момент я оказалась в воздухе. Арья, держа меня на руках, поднималась за Портией, ее лицо напряглось от усилий.
— Потолок слишком низкий, а лестница слишком узкая — Портия загородит нас от него, — объяснила она.
— Но как ты собираешься…
— Я довольно сильная. Если ты не заметила. — Она скорчила гримасу, добравшись до середины пролета. Портия продолжала болтать, заглушая наши голоса.
У лестничной площадки Портия загородила нас, пока Арья как можно более незаметно опускала меня на предпоследнюю ступеньку, а Теа подстраховывала сзади.
— Не могу удержаться от похвалы: у вас одно из лучших заведений во всем Париже, — кудахтала Портия, ожидая, пока я поднимусь на площадку, и только потом отходя в сторону.
— Я немедля пришлю еще вина. — Владелец возился со связкой ключей, прицепленной к поясу. — Больше ни у кого нет доступа, они сразу поймут, что это я, — гордо объявил он. Наконец найдя нужный ключ, он вставил его в замок.
Звяканье ключей умолкло, когда Теа, укрывшаяся в тени дальней стены, опустила рукоять своей шпаги на голову владельца.
— Простите! — пискнула она в ухо жертве в последний момент. — У меня не было выбора! — Он рухнул на пол, и она отскочила назад, когда его голова с глухим стуком ударилась о доски. — Что? — возмущенно прошептала она, когда Портия закатила глаза. — Он же не пытался нас убить! Может быть, он совершенно невиновен, просто ведет свое маленькое дело, зарабатывает на жизнь как умеет, даже не подозревая, что сдал комнату убийце!
— Насколько можно судить, он увяз в этом так же глубоко, как и люди за этой дверью, — пробормотала Портия. Я помогла ей оттащить лежавшего без сознания мужчину в темный угол, ухватившись за его вторую ногу.
— Скорее, — поторопила Арья. — У нас мало времени.
Я вытерла руки о платье и встала у двери рядом с остальными. Рука Теа дрожала. Она сделала глубокий вдох и повернула ключ.
— Франсуа, это ты? Нам нужно еще вина, — донесся чей-то голос.
— Хватит, — оборвал его другой. — Мы здесь собрались не ради выпивки.
Портия вошла в комнату, и мы последовали за ней: медленно, спокойно, застенчиво улыбаясь каждому, кто поднимал на нас взгляд.
Нам навстречу стремительно поднялся мужчина, при этом смахнув на пол какую-то грязную тарелку и с грохотом отодвинув стул. Остальные обитатели комнаты оставались на своих местах за столом.
