– Чем дольше я на тебя гляжу, тем больше ты мне кого-то напоминаешь, – сказал Янкер. – Помню, захватили мы русского разведчика с арийской кровью. Виллигут с ним еще возился, надеялся память крови пробудить. Да только не вышло ничего, и русский удрал.
– Это, скорее всего, был мой дед, – и тут неожиданно для себя Семен ощутил к бывшему эсэсовцу что-то вроде родственного чувства, странную, противоестественную симпатию.
В мире обычных людей лишь они двое были другими, похожими друг на друга, почти братьями по крови…
– Зачем ты явился? – сказал Радлов, ощущая, что ненавидит сам себя за такие чувства, но поделать с ними ничего не может.
– Тайна должна быть сохранена меж теми, кто поддерживает истинный германский дух, – Янкер развел руками. – Поэтому мы обязаны тебя убить. Другого выхода у меня нет.
– Ты собираешься прикончить меня?
– Не я, они, – старый эсэсовец повел рукой и из тени под деревьями у ограды монастыря крадучись вышли два человека.
Они укрывались там столь ловко, что даже чуткие органы чувств сверхчеловека не дали знать об их присутствии.
– Я не хочу убивать, – предупредил Семен, отступая на шаг, – но если придется, смогу это сделать.
– А они хотят, – и Курт улыбнулся, точно хозяин при виде собаки, играющей с мячиком. В руке его что-то блеснуло, и двое медленно двинулись вперед. В лунном свете сверкнули их глаза с вертикальными зрачками.
В этот момент Радлов понял, с кем придется сойтись в бою – с химерами, такими же продуктами извращенной науки, как он сам. Один из нападавших зарычал, как дикий зверь, обнажил длинные клыки. Другой поднял руки или, точнее, лапы, из подушечек на пальцах вышли острые когти.
– Легкой смерти, – кивнул Янкер. – Взять его!
Но за миг до того, как химеры бросились вперед, Семен развернулся и побежал. До ушей донесся полный самодовольства голос старого эсэсовца:
– Ну что же, пускай побегает, если ему так хочется…
Пронесся мимо Чернинского дворца и монастыря Капуцинов. Добавив скорости, побежал в ту сторону, откуда недавно пришел. Вылетев на Милади Горакове, оглянулся – химеры легкими прыжками мчались следом. На длинной и почти прямой улице добавил хода.
Не то чтобы Радлов боялся. Нет, он не сомневался в том, что сумеет одолеть химер. Просто не хотел очередной бессмысленной драки, которая закончится кровью и парочкой трупов…
Он бежал легко, дома проносились мимо, мелькали уличные фонари. Холодный ветер овевал разгоряченное лицо, мускулы работали как поршни в смазанной и хорошо налаженной машине. В голове крутилась одна-единственная мысль – каким образом они меня нашли?
Невероятным казалось, что Курт Янкер искал побывавшего в Шаунберге историка наугад, просто гуляя по Праге. Да, и почему Семена не прикончили прямо там, во время похищения? Тогда он еще не знал, что такое сыворотка, и вряд ли смог бы отбиться даже от обычного человека.
Не снижая скорости, Радлов перепрыгнул через железнодорожные пути и запетлял по улочкам старого посольского квартала. Но оторваться от химер не сумел и здесь – они легко держали бешеный темп.
«Ладно, – подумал Семен, когда впереди показались деревья Стромовки. – Здесь, где не так много камер, я их и убью. В конце-концов, я сделал все, чтобы избежать этой схватки».
Он остановился уже в парке, когда петлявшая меж деревьев дорожка вывела на широкую лужайку.
– Ты нашшш… – прохрипела одна из химер, выбираясь на открытое место.
– Уррр… – согласилась вторая.
– Посмотрим, – сказал Радлов и торопливо скинул рюкзак.
Они бросились вдвоем, невероятно быстрые, сильные и агрессивные. Семен едва успел отпрянуть. Острые когти цапнули его за плечо, затрещал костюм, запульсировали болью царапины.
– Кровввь! – в шипении химер прозвучала бешеная радость.
Он сделал обманное движение, показывая, что хочет вновь побежать, а сам ударил ту из химер, что оказалась ближе. Но кулак угодил в пустоту, а острые зубы клацнули у самого уха. Почуяв за спиной движение, Семен упал. Вторая химера пролетела над ним, мягко перекатилась.
Едва успел вскочить. Отбил удар в живот, но когтистая лапа зацепила правую ногу, порвала штаны. Те повисли лохмотьями, по ляжке заструилась кровь. На некоторое время мышцы бедра оказались парализованы болью.
И химеры попытались этим воспользоваться. Из очередной сшибки Радлов вышел с еще несколькими царапинами. Одна, достаточно глубокая, возникла на голове, та загудела от могучего удара.
Мощи и скорости изменившихся после трансформации мышц едва хватало на то, чтобы отбиваться. Сложность была в том, что химеры не дрались, подобно людям, как те же киборги. Они атаковали, словно дикие хищники, хватали зубами и драли когтями, и обычные удары их не останавливали.
– Ну ладно, твари проклятые… – прохрипел Семен, вытирая кровь, текущую с пореза на лбу.
– Мы убьеууммм тебя, – пообещала одна из химер.
– И обглодаемрррр костиррр, – прорычала вторая.
Чуя близкую победу, они поторопились и помешали друг другу. Два гибких тела столкнулись в прыжке. По Стромовке прокатился сердитый вой, будто в битве за помойку сошлись два огромных кота.
И Радлов напал сам. Одна из химер не успела увернуться от удара.
Кости затрещали, но тварь с проломленным черепом и не подумала падать. Она гневно зашипела и бросилась на Семена. Вторая атаковала сбоку, когти вонзились ему в плечо.
В этот момент, когда Радлов оказался на грани гибели, рассудок отступил. Властно отодвинув его в сторону, из глубин подсознания вылезли инстинкты, доставшиеся от предков, что не раз дрались за собственную жизнь. Страх и бешенство заставили тело превратиться в клубок яростно напружиненных мышц.
Семен прыгнул вперед. Сдавил попавшую в руки химеру изо всех сил, не обращая внимания на то, что вторая тварь подбирается к его шее. Острейшие зубы впились в горло, но он жал, жал и жал, пока не хрустнуло что-то, будто лопнуло исполинское яйцо.
Радлов отшвырнул переставшее биться тело. Тяжесть на плечах придавила к земле, но он ловко вывернулся. Сбросил прыгнувшего на плечи хищника. Ухватил его шею, но не успел помешать, когда когти полоснули по лицу. От боли едва не потерял сознание, но рук не разжал.
Под пальцами треснуло, мускулистые лапы обмякли, налитые кровью глаза застыли.
– Ну что, обглодали кости? – проговорил Семен, едва шевеля языком, и отбросил труп.
Кровь текла из многочисленных ран, заливала лицо, пропитывала превратившийся в набор лохмотьев спортивный костюм. Радлова шатало, перед глазами мутилось, каждый вздох сопровождался колотьем в боку, а на месте носа, если верить ощущениями, не было ничего.
