По коридору, где еще пару месяцев назад бегали дети, грохотали сапогами конвойные из батальона королевской стражи.
Вот это-то вот "одевайтесь" и стало последней ошибкой, которую допустили поляки. "Одевайтесь" в армии значит — сорок пять секунд на сборы. Одевайтесь для человека, который никогда в армии не служил — значит не менее пяти минут — ведь ему надо не только одеться. Бори всегда и везде носил с собой небольшой баул, в него он, отъезжая из Константиновского дворца положил украшения, самые дорогие и ценные, какие только нашел, а так же старинную польскую корону Ягеллонов, которая неопровержимо доказывала его права на польский престол. Все это лежало в сейфе, потому как представляло собой немалый соблазн для воров… да и Калановский быстро одеваться не умел. Они потратили больше шести минут, на улице больше ничего не взрывалось, и Борис уже подумал, что русские улетели — как вдруг загромыхало вверху, над самой крышей, а потом шквал огня окончательно покончил с ночной тишиной…
Оглушительный грохот ружейного выстрела, крупная картечь выламывает замок целиком, там где он только что был, появляется уродливая дыра. Следом в комнату летит светошумовая граната — она дает вспышку в несколько миллионов свечей и звук громче, чем двух разрыва шестидюймового снаряда. Только после этого один из морских пехотинцев — чаще всего пулеметчик — входит в комнату. Его задача — проверить комнату на предмет, есть ли кто в комнате, и если есть — то представляет ли он интерес для группы. По предположениям аналитиков разведки — интересовавший их объект должен был быть в гражданском, в то время как охрана щеголяла в некоем подобии военной формы. Североамериканской разведке удалось добыть двести четыре фотографии объекта, ни на одной из них нон не был изображен в военной форме, удалось даже найти и просмотреть видеосъемку тайной коронации объекта перед отъездом из Варшавы в Константиновском дворце — там он был не в военной форме. Если в помещении находились люди в военной форме, да еще и с оружием — пулеметчик быстро добивал их, пока они не пришли в себя, и выскакивал назад. Оставлять живых за спиной было нельзя — противник превосходил десантную группу по численности, по меньшей мере, впятеро, и это если не считать всех сил, которые были сконцентрированы. Выходя из комнаты, они чертили на стене условный знак специальным маркером, видимым только в инфракрасном освещении. Пока одни группы вели зачистку — вторые пытались всеми илами не допустить прорыва противника на третий этаж здания. Про то, что будет, если объекта на третьем этаже не обнаружится вообще, и придется прорываться на второй этаж, полностью занятый гвардейцами — никто даже не хотел думать…
На футбольном поле разгорался бой…
Группа прикрытия вертолета — восемь человек — вела свой бой. Вертолет, опустившийся на площадку — лакомая мишень для любого, пулеметчика, гранатометчика, да просто удачливого пацана с гранатой. Укрытий на поле почти не было, они вынуждены были принимать бой находясь на голом поле, а противник, из-за городской застройки, мог подобраться почти вплотную. Вооружили группу по максимуму — шесть ПК и два североамериканских — единственное североамериканское оружие, какое было в группе — револьверных гранатометов ММ-1, которые снаряжались двенадцатью гранатами и были самыми эффективными средствам поддержки в американском пехотном арсенале. Шесть пулеметов и два гранатомета — канониры вертолета, хоть и могли вести огонь из своих адских машинок, напряжение на них было — но по требованиям безопасности огонь прекратили. И у н7их и у летчиков было оружие, и они были последней линией обороны вертолета…
Самое противное — это, конечно, были пули. Свою не слышишь, но противное цвиканье — пронимает до глубины души. Тем более — когда ты осознаешь, что лежишь на открытой поверхности, и чтобы тебя убить — нужно просто поточнее прицелиться.
— Сэр!
Офицер, координирующий безопасность посадочной площадки — до того, как стать "Ядом гюрзы" эта группа тренировалась для выполнения миссий TRAP[99] и отлично была готова к таким ситуациям — на мгновение обернулся
— Что?
Пуля подняла фонтан земли между ними, стреляли откуда-то со стороны рынка. Если бы у них было хоть еще четыре человека — следовало бы продвинуться вперед и взять под контроль девятиэтажку, примыкающую к школе — хотя бы не допустить входа боевиков в здание. Подъезды располагались с противоположной стороны и не простреливались — и между тем этажа с девятого их можно было расстреливать как в тире.
Офицер дал короткую очередь из пулемета в ту сторону, больше пока не стреляли.
— Сэр, дайте мне одного человека! Я поднимусь на крышу здания, и попытаюсь взять под контроль окрестности!
— Какого к чертям здания?!
— Школы, сэр! Там можно забраться, школы!
— Ты разрываешь периметр!
Пуля ударила еще ближе, рядом зашелся пулемет.
— Огонь на подавление! — заорал офицер, и стал стрелять сам.
— Сэр, мы не доминируем здесь! Рано или поздно они подберутся к нам! Мне нужно всего один человек, два пулемета — и мы их сделаем! Там мы будет на уровне третьего этажа и у нас будет обстрел на двести семьдесят!
— По красной ракете! — принял решение офицер — ждать не будем! Двигай!
— Спасибо, сэр!
С пулеметом в руках морпех побежал, огибая вертолет, плюхнулся рядом со своим бадди, увлеченно бьющим куда-то короткими очередями.
— Есть добро! — заорал он, перекрикивая пулемет
И они побежали уже вместе.
Здание было выстроено так, что к нему было пристроено еще два корпуса, в одном из них находился спортзал, в другом — бассейн, и крыла их на самом деле была на уровне третьего этажа здания. А вот между ними было что-то типа перехода, и этот переход был одноэтажным. На этот переход можно было забраться, а потом на крыши вели лестницы, наподобие пожарных.
Первый из подбежавших морпехов встал у стенки, сцепив руки в замок и образовав своего рода лестницу. Второй вскочил на руки, потом на плечо и сразу оказался на крыше — упражнение для новичков, в Кэмп Леджун есть кое-что похлеще. Затем, сбросил пулемет с пристегнутым ремнем для переноски, помог взобраться на крышу своему напарнику.
Дальнейшее не требовало слов — один побежал направо, другой налево…
Крыша, политая гудроном, сохраняла остатки летнего, дневного тепла.
Морпех плюхнулся на крышу — отсюда было все лучше видно, все небо в трассерах, перестрелка идет сразу с нескольких сторон, но он прикрыт только с двух — небольшими бортиками, за которыми лежа можно укрыться. Но самое главное — с его позиции отлично просматривались первый и второй этажи главного корпуса гимназии, он был на уровне третьего и его видеть и обстреливать не могли, а он мог.
