– Если Восточная Пруссия и принадлежала ранее Польше, то ее тогдашние правители сами отдали ее немцам. По Данцигу – я согласен, что город Гданьск должен входить в польские границы. Но Восточная Пруссия должна отойти Советскому Союзу как компенсация за потери при отражении немецкой агрессии. Вопрос Оппельнской провинции требует тщательного изучения. Я полагаю, что может оказаться необходимым проведение плебисцита и учет предыдущего размежевания польско-германских земель.
На этом спор о Польше прекращается, это неопределенное решение устраивает всех, поэтому переключаемся на Контрольные Комиссии. Вопрос соотношения голосов обсуждаем долго, но в конце концов мне удается пробить мое предложение. Число голосов и председательство в комиссии будет зависеть от вклада в освобождение территории.
«Мы, Президент Соединенных Штатов, Премьер-Министр Великобритании и Премьер Советского Союза, встречались в течение последних пяти дней в столице нашего союзника – Ирана и сформулировали и подтвердили нашу общую политику.
Мы выражаем нашу решимость в том, что наши страны будут работать совместно как во время войны, так и в последующее мирное время. […]
Взаимопонимание, достигнутое нами здесь, гарантирует нам победу.
Что касается мирного времени, то мы уверены, что существующее между нами согласие обеспечит прочный мир. Мы полностью признаем высокую ответственность, лежащую на нас и на всех Объединенных нациях, за осуществление такого мира, который получит одобрение подавляющей массы народов земного шара и который устранит бедствия и ужасы войны на многие поколения.
Совместно с нашими дипломатическими советниками мы рассмотрели проблемы будущего. Мы будем стремиться к сотрудничеству и активному участию всех стран, больших и малых, народы которых сердцем и разумом посвятили себя, подобно нашим народам, задаче устранения тирании, рабства, угнетения и нетерпимости. Мы будем приветствовать их вступление в мировую семью демократических стран, когда они пожелают это сделать.
Закончив наши дружественные совещания, мы уверенно ждем того дня, когда все народы мира будут жить свободно, не подвергаясь действию тирании, и в соответствии со своими различными стремлениями и своей совестью.
Мы прибыли сюда с надеждой и решимостью. Мы уезжаем отсюда действительными друзьями по духу и цели.
РУЗВЕЛЬТ
СТАЛИН
ЧЕРЧИЛЛЬ
Подписано в Тегеране 19 июля 1943 года»[39].
12 января 1944 г.
Второй Белорусский фронт.
Командный пункт Пятой Общевойсковой армии
На командном пункте Пятой армии, на который прибыл генерал Мельниченко, обстановка была, по всем признакам, не менее напряженной, чем на фронте. У стола в землянке сидел удрученный командарм-пять. Опытный, прошедший горнило войны генерал-полковник Крылов был почти в отчаянии. Молодой командующий фронтом генерал армии Черняховский молча ходил из угла в угол, словно меряя землянку шагами. Остальные присутствующие мрачно молчали.
Причина такого настроения, как узнал сразу после обмена приветствиями, Мельниченко, была весьма веской. Наступавшие войска остановлены сильным и хорошо организованным огнем противника. Не сумев противодействовать выходу советских войск на венгерскую равнину, немцы решили отыграться, противопоставив нашему наступлению хорошо организованную оборону, усиленную истребительно-противотанковыми частями, вооруженными большим количеством восьмидесятивосьмимиллиметровых орудий. Хорошо организованный сильный огонь нанес большие потери войскам пятой армии и особенно частям двадцатого механизированного корпуса. Наши войска остановлены. Сроки наступления срываются, немцы получают возможность нанести фланговые удары. Черняховский, описав Мельниченко сложившуюся обстановку, сказал:
– В связи со сложившейся обстановкой я решил изменить первоначальный план и ввести ваши корпуса в бой сейчас через боевые порядки пятой армии.
– Товарищ командующий, разрешите представить свои соображения? – ответил Мельниченко. Черняховский, задумавшись на секунду, разрешил.
– По данным моего штаба, полученным от фронтовой разведки, противник начал отвод своих войск Дебреценской группировки против правого крыла девятой армии. Поэтому я считаю, что моей армии нецелесообразно наносить удар через боевые порядки пятой армии в лоб организованной противотанковой обороне. Вместо этого предлагаю с рубежа Секуени – Орадя – Леш нанести удар в северо-западном направлении к Тиссафюред. Отсюда можно будет нанести удар в тыл Ньидередхазско-Мишкольцской группировке, в обход укрепленного района.
Генерал Черняховский внимательно проследил по карте предлагаемый маневр, подумал. Такие изменения планов требовали согласования и увязки с действиями остальных сил фронта и одобрения Ставкой. Поэтому, принимая предложение Мельниченко, он сказал:
– Хорошо, товарищ Мельниченко. Ваш план я одобряю. Возвращайтесь в штаб, готовьте и отдавайте предварительные распоряжения и ждите моего приказа.
Мельниченко попрощался с присутствующими, и через десяток минут небольшая колонна направилась от штаба Пятой армии на восток.
Через несколько часов колонны механизированных войск, прикрытые с воздуха истребителями, потянулись по рокадным дорогам на юго-запад, в район предварительного развертывания.
В девять утра следующего дня на наблюдательном пункте девяносто первого стрелкового было людно. Кроме командования корпуса, на НП прибыли командующий механизированной армией и его люди, а также командир девятой армии Людников со свитой. В этот момент раздался звонок. К телефону вызвали командарма-семь.
– Готовы ли ваши части к наступлению? – спросил Черняховский.
– Так точно. Все готово, и в десять часов мы можем начать наступление.
– Сигнал «Гроза», – ответил Черняховский.
– Есть! – Мельниченко отошел от телефона и объявил: – Наступаем!
На фронт немецких и венгерских частей, не успевших еще как следует закопаться в землю, обрушился мощный огневой налет. Небольшой перерыв и повторный налет, переходящий в непосредственную поддержку атакующей пехоты.
Сразу взят стремительный темп. Минут через двадцать, обгоняя передовые части пехотинцев, в оборону врезаются головные танковые бригады мехкорпусов. Не ожидавшие столь мощного танкового удара немцы и венгры начинают поспешно отступать, бросая громоздкое вооружение и запасы. Попытавшийся удержать атаку танковый заслон – венгерская танковая бригада, вооруженная венгерскими же танками «Туран», немецкими «тройками» и «четверками», была разгромлена огнем танков, самоходных орудий и двух зенитных батарей.
