Вот тут у меня стали закрадываться первые подозрения. Я с надеждой посмотрел на профессора и предположил:
— Лозовой Алексей Дмитриевич?
— Эврика! — хлопнул в ладоши невропатолог, даже немного подпрыгнув на стуле. — Великолепно, первый рубеж взят! Ну-ка, чем вы еще нас порадуете?
— Я… я музыкант.
— Та-а-а-к, продолжайте, — протянул Петр Илларионович, подбадривая меня.
— Я выступал на корпоративе, и меня ударило током, после чего я потерял сознание.
— На чем, извините, выступали? На кор… кор-по-ра-тиве? — выговорил по слогам профессор.
Мда, тут возникает какая-то нестыковочка. Либо этот Крупский настолько древний, что и слова-то такого не знает, либо…
— Петр Илларионович, — взмолился я, — не могли бы вы представить свою версию событий?
— Отчего же, пожалуйста. Вы действительно Лозовой Алексей Дмитриевич, вам 63 года, вы музыкант. Выступали на правительственном концерте, посвященному Международному женскому дню 8 Марта, и вас за кулисами ударило током…
— Постойте! На правительственном концерте? За кулисами?
— То есть эти подробности вы не помните? Екатерина Алексеевна, так и запишите — больной путается в показаниях. Ну-с, продолжим, хотя, собственно говоря, дальше ничего интересного. Вы впали в кому, и полгода провели здесь, в отдельной палате, как Народный артист Советского Союза. А сегодня, 18-го сентября 2016 года, — он щелкнул крышкой карманных часов, — в 16.44 по Москве вы пришли наконец-то в сознание. Видите, уровень развития советской медицины и применение передовых препаратов даже спустя полгода пребывания в коме позволили вам вернуться во вполне адекватное состояние. Вы прямо-таки ничего выглядите, бодрячком, и путаетесь совсем немного. Ну ничего, сейчас приступим к интенсивному лечению, и уверен — все ваши воспоминания к вам вернутся. Пока отдыхайте, а Оленька вам принесет завтрак. Что у нас там для таких больных, овсяная кашка? Отлично! Нужно уже, дорогой вы мой Алексей Дмитриевич, желудочно-кишечный тракт понемногу тренировать, пока кашки поедите, а там и до более нормальной еды доберетесь, глядишь, через месяц-другой уже и шашлыки кушать будете. Хотя как по мне — кашки все же полезнее. И кстати, Оленька, я думаю, уже можно извлечь катетер.
Все ушли, а я остался наедине сам с собой и все еще попискивающим осциллографом. Интересно девки пляшут… Если я окончательно не спятил, выходит, я вернулся в тело самого себя, в 2016-й. Вот только это самое тело живет не России, а все еще в Советском Союзе. Мало того, получается, я довольно успешный музыкант, да еще со званием Народного! Значит, мое сознание все-таки вернулось обратно, но уже в измененное будущее? Вот это поворот!
А что там он говорил про 1966-й? Хотя это я вообще-то говорил, что мы англичан обыграли, а профессор попросил вспомнить что-то более свежее. У кого бы выяснить, стали мы все-таки чемпионами мира или это всего лишь бред воспаленного воображения?
Сейчас бы мой смартфон из параллельного будущего с подключенным интернетом, там и про меня наверняка информация имеется, и про происходящее вокруг.
Тут же всплыла мысль о Лисенке и Ежике. Блин, с ними-то что теперь будет?! Если с тем Егором все обойдется, то он уж точно не вспомнит, кто они такие, а если не обойдется… Даже думать об этом не хотелось.
Снова появилась Оленька, на этот раз с тарелкой дымящейся овсяной каши.
— Давайте я вас с ложечки покормлю, — предложила она.
— Да вы что, девушка, я ж не инвалид какой безрукий! Давайте сюда… На воде?
— С добавлением молока, так, подсветлили, вам пока жирного нельзя, лучше было бы вообще, конечно, на одной воде. Но вот лично я на воде не могу есть, только с молоком… А вообще моя мама обожает ваши песни, говорит, что на них выросла! Я когда ей сказала, что вы лежите в нашей больнице, да я еще вам капельницы меняю — чуть сюда не прибежала.
Ой какая сестричка словоохотливая попалась — тараторит и тараторит. Направить бы ее энергию в мирное русло.
— Милочка, — прервал я поток словоизлияний. — А нельзя ли где-нибудь позаимствовать планшет или смартфон с выходом в Интернет?
— Да вы что, откуда у нас Интернет?! У нас Сонет! Интернет — это на Западе, а у нас в СССР Сонет, своя сеть передачи данных, как раз от слов 'Советский' и 'Интернет'. У меня дома, кстати, беспроводной…
— WI-FI?
— Простите?
— Понял, вопросов больше не имею. Так что там со смартфоном или планшетом?
— Ну, я захватила из дома, могу принести, он у меня в ординаторской. И к Сонету как раз подключен.
— Дорогой у вас… этот… Сонет?
— Да вы что, у нас же бесплатная связь и в Сонете, и сотовая!
— Ни хрена себе, в коммунизм, что ли, попал, — пробормотал я себе под нос. — Ладно, несите ваш планшет.
— Бегу… Вы же умеете им пользоваться?
— Да уж как-нибудь сообразим, на какие кнопки жать, — усмехнулся я.
— Так он же сенсорный! — округлила глаза Оленька.
— Ну, про кнопки я пошутил, сам знаю, что сенсорный.
Через минуту Оля торжественно вручила мне планшет под названием 'Спектр' в бежевом корпусе, не такой тонкий, конечно, как 'iPad', но и не с разделочную доску, какими были первые планшеты. Заодно притаранила и зарядник, тут же включив в сеть, мотивируя это тем, что аккумулятор наполовину разряжен, и вообще его уже пора менять. В смысле — аккумулятор.
— Что, наша промышленность освоила выпуск собственных планшетов? — поинтересовался я, разглядывая на тыльной стороне аппарата заключенный в пятиугольник знак качества СССР.
— Так давно уже, — пожала плечами медсестра. — И компьютеров тоже. И телефонов. У меня, например, телефон 'Березка', но это, правда, совместное производство с Объединенной Кореей. И тоже, между прочим, сенсорный.
Она достала из кармана телефон, как и планшет, не навороченный по примеру западных собратьев, но с виду вполне приличный. И впрямь 'Березка' — маленькими буковками поверх экранчика размером где-то 4,5 дюйма.
— Вот, смотрите, это кнопка включать и выключать, — принялась между тем Оля объяснять мне премудрости управления планшетом. — Дальше все на сенсорах, пальцем по экрану. Это вот 'Меню', это 'Настройки', вам туда не надо, это вот 'Мой кабинет', вам туда тоже не надо…
— Ты мне поисковик включи, я больше от тебя ничего не прошу, дочка.
— Ой, кстати, забыла сказать… Мы вашей дочери позвонили в Куйбышев, она там на конференции как раз сегодня выступает, а завтра обещала прилететь. А поисковик вот.
Она ткнула пальчиком, и на экране возникла строчка поисковика под названием 'Спутник' с маленьким изображением слева от начала строки классического спутника из детства — ядра с тремя антеннами.
