Ознакомительная версия.
Ну что ж, покуда кто-то планирует имитацию поиска нас самих, мы пытаемся почуять в воде настоящего “убийцу” линкора. Мы убеждены, что сверхсовершенный “Си Вулф” дежурит в этих местах не просто так, а для чего-то, и, следовательно, рано или поздно он выдаст себя какой-нибудь активностью.
Дополнительная плата
“Янки влипли не на шутку”, — размышлял несколько пришедший в себя от тягостных дум Герман Минаков. Кто-то их сильно прижал, раз они не оставили с пленными абсолютно никого.
— Ребята! — крикнул он, пользуясь вторым благостным обстоятельством, тем, что его рот, в отличие от многих, не заткнули кляпом. — Надо как-то освобождаться. Давайте напряжем силы. Кто рядом с другими, помогайте!
Он обвел взглядом тех, к кому мог повернуться, ведь он был привязан к дереву. Затем вновь обратил взор на Радистку Кэт. Похоже, она без сознания, но от чего, ведь с ней вроде ничего не успели сотворить?
— Лиза! — позвал он. — Держись! Мы чего-нибудь сделаем, пока их нет!
— Не кричите, командир, — внезапно сказал ему кто-то слева. — Хотите, чтобы они скорее вернулись? Не привлекайте внимания.
— Владимир Михеевич? — спросил Минаков, ибо не мог повернуться даже вбок.
— Он самый, — ответил ему Румянцев. — Сейчас освобожу ноги и тогда займусь вашей персоной.
— Вы сняли наручники? Как?
— Сломал, Герман Всеволодович. Что ж еще с ними делать. Пришлось напрячься, эти гады нацепили мне сразу двое штук. — Имелись в виду наручники, надеваемые на большие пальцы руки, именно такими пользовался американский спецназ.
“Вот он, русский богатырь! — тепло подумал Герман. — А говорили, вымерли”.
— Скотство, ноги затекли, — сетовал бывший командир подводных коммандос лодки “Индира Ганди”. — Сейчас, Герман Всеволодович. Сейчас.
— Владимир Михеевич, — подсказал ему Минаков. — Пока отходят ноги, займитесь теми, кто ближе. Со мной успеется. И надо придумать какой-то план...
Он оборвал свои рассуждения. Сейчас было не время для экстраполяции, и тем более недосуг нагонять пессимизм. Не стоило думать о том, как их снова догонят и доделают то, что не успели сейчас. В крайнем случае, ликвидируем друг друга, подвел итог Герман, правда не слишком решительно. Надежда разгоралась.
Однако им не дали ей насладиться.
— Атас! — крикнул лейтенант, ибо увидел, что из-за деревьев появился американец.
Человек в экзоскелете двигался быстро.
“Сейчас прикончит нас всех одной очередью, — с ужасом констатировал Минаков. — Ну что ж, все лучше, чем под пытками”. Возможно, об этом же подумали и все остальные. Из тех, кто был в сознании. Ведь некоторые раненые давно погрузились в спасительную нирвану. Все равно долг командира требовал отвлечь внимание на себя, может кто-то из ребят что-то успеет.
— Эй, янки! — крикнул он по-английски. — Иди сюда, побеседуем!
Фраза была идиотская. “Ведь он способен меня убить одним движением руки, — продолжал размышлять Герман. — Без патронов обойдется”. Кстати, совсем необязательно, что американец вообще его слышал, ведь звукоизолирующий шлем мог быть в режиме глушения, ибо там, за деревьями, все-таки шел бой. Но тем не менее Минаков снова крикнул:
— Что, янки! Вам кто-то дает прикурить? Перебьют всех, не сомневайся! В прошлый раз не успели, а в этот перебьют.
Американский полуробот и правда остановился перед ним. Вот сейчас и конец, невесело подумалось Минакову. Но он не перестал улыбаться. Он даже засмеялся.
Безлицый “панцирь” не ответил ни слова. Была охота с положения его божественной мощи разговаривать с каким-то обреченным, связанным червяком. Но, видимо, улыбочка русского ему досаждала. Он переложил “плазмобой” в левую руку и поднес к лицу Германа огромную перчатку. Герман моргнул, но заставил себя не зажмуриться. Однако целью оказалось не лицо.
Большая лапища ухватила ухо и тут же, без перехода, дернула.
Герман застонал. Перед глазами все поплыло.
Именно в этот момент что-то прыгнуло на “амера” сзади.
Моря, которые нас выбирают
Похоже, наша имитация космического полета к Сатурну закончена. Ибо как еще можно трактовать непосвященному бездеятельное лежание на морском дне, как не закалку воли и стойкости у будущего космического экипажа? Однако теперь — всё! Вот он! Очень специфический звук, сопоставимый дешифрующим гидросферные шумы компьютером только с одним процессом: пуском ракеты без всплытия, прямо из-под воды. Мы знаем это точно, ибо уже прослушали и записали идентичный процесс несколько часов назад. Правда, сейчас имеются отличия — пуск не простой, залповый.
Кто может совершать такие вещи? Благодаря стараниям североамериканского Большого Белого Брата, запрещающего своим южноамериканским вассалам покупку чего-либо плавающего у единственного альтернативного производителя — России, никто из обладателей подводных лодок на всем полушарии, кроме США, не умеет этого делать. Не из чего!
И значит, перед нами лодка гринго, собственной персоной, тем более что, извлекая знания из академических закромов, ведаем, что даже носимые морским чудовищем роботы-автоматы “Манта” умеют ставить мины и запускать торпеды, но никак не способны произвести пуск ракет. Следовательно, перед нами “Си Вулф” собственной персоной. Хотя, возможно, нечто более примитивное, типа “Лос-Анджелеса”. Но ведь какое нам, в принципе, дело? И то, и то “Made in USA”. Пуск залповый. Исходя из анализа компьютера, предположительно трех ракет одновременно. Вообще-то какая нам разница? Хоть десяти! Нам важно не это, а местонахождение. Извлекаем максимальную пользу из того, что в наличии. У нас единственный шанс. Вряд ли этот призрак, шастающий поблизости и так и не выявленный за все это время, выдаст себя еще когда-нибудь. По крайней мере, не в срок, сопоставимый с лежанием “Сиприано Кастро” на дне. Гидрофоны в нужный ракурс! Выявляем на данном азимуте хотя бы какой-то намек на аномалию. Давайте, господа офицеры-акустики, проявите сноровку, так долго вдалбливаемую вам в процессе слежения за бесхозными океанскими танкерами.
— Командир, похоже, у нас контакт, — это лейтенант Индалесио. Вот из кого, возможно, когда-нибудь вылупится настоящий капитан субмарины-охотника.
— Дайте спектр, господа, — командуешь ты абсолютно бесстрастным голосом, хотя в груди взрываются мегатонны. — Наблюдаю. Ну что ж... Будить оборудование! Торпеды в готовность! Шесть единиц! В головки “первой”, “второй”, “третьей”, “пятой” ввести спектральный след!
Это страховка — те две, что остались без спектра. Они будут искать цель по другим параметрам, а, значит, окажутся застрахованы от возможной помехи. То есть для сбивания со следа всей своры врагу придется использовать по крайней мере два разнообразных метода.
— Есть готовность “первой”, “второй”, “третьей”, “четвертой”, “пятой”, “шестой”!
— Ну, с Богом. Залп! — и тут же команда по другой линии. — Господа мотористы! Заводи моторы! Уходим прочь.
А шестерка твоих “рыб” уже вспарывает водную толщу. Мы не знаем, по кому стрельнули господа гринго, но вполне вероятно, что больше делать им этого никогда не придется. Расстояние до цели менее морской мили. Видимо, “Си Вулф” тоже удачно затаился, маскируясь толстым брюхом утопленного намедни “Дон Кихота”. Придется прервать пиршество североамериканского грифа. Ведь если штабные адмиралы решили ослабить влияние на эту местность Бразилии, почему бы не пойти дальше и не уменьшить давление главного сюзерена?
Тем более произвести это по-умному. То есть так, как учили в академии: “Подкрадись! Нанеси удар! Исчезни!” Возможно, мы не обладаем такой бесшумностью, как североамериканское чудо, но мы постараемся выжать из своего “Сиприано Кастро” всё технически достижимое. В том числе, только теоретически предполагаемое.
Дополнительная плата
Кровь пульсировала толчками. Но сейчас было не до переживаний за какое-то ухо. Подумаешь, было два — стало одно. Тут перед его слезящимися глазами разворачивалось сражение.
“Панцирь” очень устойчивая штука. Солдат, облаченный в “боевой скафандр”, способен запросто тащить такого же, как он, на себе. Однако Владимир Михеевич Румянцев отличался солидными габаритами. К тому же он знал об этих свойствах “боевого скафандра” и специально прыгнул как можно выше. Не зря когда-то в прошлом он часами играл с “железом” в пустующем спортзале “Индиры Ганди”. Естественно, облаченный в экзоскелет человек, могущий пользоваться мышцами, основанными на “памяти металла”, мог стряхнуть нападающего как муху. Однако Румянцев был не только тяжеловесом, но еще и борцом. Он действовал очень быстро.
Американец упал на спину, придавив собой водолаза. Наблюдающему процесс Герману было не до анализа, однако можно представить, что значит свалить на себя закованную в кевлар тушу. Кроме того, американцу было достаточно хорошо поработать локтями, чтобы переломать кости находящемуся позади. Однако янки оказался не слишком сноровист, или он наблюдал то, что не входило в зону видимости Минакова. Он начал перехватывать винтовку в боевое положение, Румянцев явно пытался тормозить, сдерживал его рукой. Возможно, у него даже что-то получалось. Выигрывались доли секунды. Но даже бешеная сила Владимира Михеевича являлась все-таки человеческой, а не машинной. Итог был предрешен. Но именно в этот момент на американца набросились спереди, причем сразу двое. Видимо, это и было то, что заставило вражеского солдата в первую очередь обрести власть над оружием. Неясно, что делали до того Кисленко и Гитуляр, может, разминали ноги-руки. Однако они все-таки успели. Правда, плазменная винтовка уже начала стрелять. Она дала длинную очередь куда-то вверх, потом по деревьям, продолжила пальбу ниже. Несмотря на ужасную боль, Минаков испугался, что сейчас пули поубивают всех вокруг. Потом эта бесконечная, бесшумная пальба прекратилась. Явно кончились патроны.
Ознакомительная версия.
