– Сергий Аникитович, что же ты мне ничего не говоришь? Оказывается, ты еще и руды успел найти медные! Помощь тебе приказано оказать. Сам-то чего не подошел? Все же знакомство уже год водим.
– Семен Данилович, прости Христа ради, видишь сам, совсем замотался. Хотел еще третьего дня зайти, сразу после разговора с государем. Так сам знаешь, что случилось.
Князь понятливо мотнул головой, перекрестился и осушил стаканчик.
– Дай Бог здоровья митрополиту, чтобы возносил молитвы Господу за нас, грешных.
И мы вновь дружно осенили себя крестным знамением.
– Так вот, Семен Данилович, доподлинно знаю я рудные места в Кореле. Даже на карте начерчу, где ямы надо копать для проб. Слыхал я, что есть у тебя два немца, что кроме литейного дела еще и плавкой руды занимались. Надобно их будет к этому делу привлечь, пусть составляют список всего, что нужно для начала работ. Ныне осень уже наступает. Так вот надо, чтобы до зимы и льда все было отправлено водой в те места. Летом где мы работников возьмем? А зимой в самый раз, местные карелы все равно в отхожий промысел какой ходят, так будут при заводе.
Когда говорил эти слова, я вспоминал свое детство в прошлой жизни, когда, бродя с удочкой по берегу Кончезера, поднимал странно тяжелые необычные камни, обточенные прибоем, или вместе с друзьями пытался пролезть в полузаваленные шурфы, откуда когда-то вывозились тонны медной руды, и лазил в развалинах Кончезерского медеплавильного завода.
Не знаю, будет ли в этой истории Петр Первый, но меди из этих месторождений ему уже не видать.
– Так что готовься, князь, если дело пойдет, летом следующего года на Пушечный двор первую медь из Корелы закупать.
Мы обговорили еще кое-какие подробности, и Каркодинов стал прощаться, намекнув, что неплохо начало этого дела отметить пирком на моей территории. Ну что же делать, все равно надо обзаводиться друзьями-приятелями, не все же с одним Хворостининым общаться, тем более что он не особо частый гость у меня.
Я надеялся, что этим визитом тяжелый длинный день закончится, но ошибся. Ко мне на прием заявился Джером Горсей.
Сегодня при его появлении по комнате не распространился, как в прошлый раз, запах немытого тела, смешанный с какими-то благовониями. И вообще англичанин выглядел посвежевшим.
«Неужели в баню сходил?» – подумал я.
И точно, после приветствия, когда мой гость уселся на стул, начались рассказы о банных ужасах.
Горсей, как наблюдательный и умный человек, рассказывал о посещении бани с долей юмора. Сходил он в баню к одному из работающих на компанию москвичей. Баня, конечно, топилась по-черному, и хотя ее тщательно вымыли после топки, все равно запах дыма оставался. Когда же хозяин предложил попарить гостя березовым веником и для примера подкинул парку и прошелся по себе, гость, бросившись на пол, ползком выбрался в предбанник.
– Хотя знаете, сэр, – заметил он с глубокомысленным видом. – Наверно, что-то в этом есть. Дело в том, что после пребывания в бане мое самочувствие заметно улучшилось.
После этого небольшого рассказа, явно рассчитанного на меня, Горсей приступил к деловой части разговора:
– Сергий Аникитович, мы в компании обсудили нашу последнюю беседу с вами – и вот я снова здесь, чтобы постараться обсудить наше взаимовыгодное сотрудничество. Мы все остались при мнении, что вы получили образование в Европе, но умело скрываете это. Зачем вам это нужно, мы можем только догадываться. В настоящее же время нас больше интересуют вопросы торговли. В частности, нас интересует ваш крустал. Такого стекла пока никто не может предложить, и какое-то время у вас практически не будет конкурентов, ну и у нашей компании, если вы сможете повлиять на Иоанна Васильевича, чтобы он дал право на монопольную скупку этого стекла из казны. Потом, мы знаем, что вы в настоящее время озабочены открытием в Москве лекарской школы. Я теперь уже уверен, что вы опытный врач, знающий много того, что пока неизвестно медицинской науке. Но даже вы в одиночку не сможете поднять такого замысла. Поэтому мы предлагаем вам помощь в найме в Англии нескольких преподавателей для вашей школы, которые будут преподавать ученикам свои дисциплины, а вы в свою очередь поделитесь с ними своими знаниями и опытом. Хотя откуда он у вас взялся, извините, никак не пойму. – Эти слова с досадой слетели с языка Герсея.
– Джером, – осторожно произнес я. – Мне понятны все ваши сомнения. Что я хочу сказать. Да, я благородный человек по рождению и занимаю сейчас при дворе немалое место, но в то же время я человек дела и поэтому сразу вам скажу: я не стану уговаривать царя на монополию для вас на крустал. Уже решено, что он будет продаваться партиями на аукционах, на которые могут прийти все иностранные купцы, имеющие разрешение на торговлю в Русском царстве, и тот, кто даст большую цену, купит такую партию, притом за серебро. Другое дело, что партии будут достаточно большими и не каждый купец-негоциант сможет осилить такую покупку. Что же касается вашего предложения по найму ваших преподавателей, я обдумаю это предложение, и возможно, что оно будет принято. Кстати, хотя я напрямую этим не занимаюсь, спрошу. Вы уже знаете, что Думой решено и утверждено государем строительство нового порта в Михайло-Архангельском? Порт, складские помещения потребуют достаточных денежных вложений, но в результате значительно возрастут объемы товаров, привозимых в этот порт за короткое время навигации. Кроме того, принято решение о создании торгового и военного флотов. Мне кажется, что здесь мы могли бы найти немало точек соприкосновения. Вы сами понимаете, что у вас здесь есть конкуренты, которые не спят и также ищут возможности заработать.
Горсей озадаченно смотрел на меня.
– Сэр, я точно уверен, что вы воспитывались не в лесу, как рассказывают наши люди. Для того чтобы так говорить, надо иметь хорошее образование. Хотя где вы его получили, загадка не меньшая, чем все остальные, связанные с вами.
Возвращался я домой уставшим до смерти. У меня даже не было сил порадоваться за Кузьму, который был весь при счастье. Наших сватов, которых возглавил Кошкаров, встретили как родных.
– Мелкой дрожью хозяин трясся, – на ухо мне сказал Борис. – Язык аж к заднице прилип. А я-то что, всего и сказал: такому жениху, за которого боярин Щепотнев хлопочет, не отказывают.
Следующим днем, когда я ехал по Москве, весь город кипел. Прошел слух, что прибыли неожиданно послы литовские. И государь готовится принять их с пышностью невиданной. Пока добрались до Кремля, предполагаемый состав посольства менялся несколько раз, но суть приезда оставалась прежней, народ в толпе толковал: