Свирский подумал, что тот явился слишком рано, и нужно сказать, что он сможет заняться комплексом упражнений только через час. Ему хотелось просто прилечь и отдохнуть после изматывающей дороги. Генерал распахнул дверь и замер на месте. Со стула поднялась молодая женщина и улыбнулась.
— Здравствуйте.
Видимо, прочитав на лице генерала растерянность, представилась:
— Я буду проводить с вами курс лечебной физкультуры. Меня зовут Оксана.
Свирский справился с собой.
— Я ожидал, что будет…, — он не находил слов.
— Понимаю. Но именно я специализируюсь на проблемах, которые имеются у вас.
«В гражданском. Вольнонаёмная». — Подумал Свирский.
— Нет. Мне даже приятно, что это вы, а не какой-нибудь качёк, который будет мне выворачивать руки и ноги.
Она рассмеялась.
— Не беспокойтесь! Я буду работать только с вашим позвоночником.
Оксана понравилась ему с ходу, но он просто не представлял себе, что делать дальше.
— У вас есть спортивных костюм? — пришла ему на помощь женщина.
— Не знаю. Начснаб прислал мне обмундирование, но я его ещё не разбирал.
— Можно мне?
Он не возражал, и она прошла в соседнюю комнату, где прямо на полу были свалены пакеты. Оксана стала их перекладывать, но костюма не оказалось.
«Стервец, начснаб! Сейчас сам лично доставишь!»
Генерал с решительным видом взялся за трубку телефона.
— Не нужно! Обойдёмся! Наденьте вот это!
Она вышла из комнаты.
Свирский натянул на себя майку защитного цвета и лёгкие брюки с лампасами. Ничего лучшего не нашлось. Он взглянул на себя в зеркало и вздохнул. Генерал был всегда поджарым, без лишнего веса. Но после госпиталя мышцы стали дряблыми, и даже наметился живот.
«Залежался! А теперь ещё и засиживаюсь в кабинетах! Пора приводить себя в чувство!»
Он водой пригладил волосы, расправил плечи и вышел в комнату с тренажёрами.
Стискивая зубы, генерал стойко продержался минут двадцать. В это время он висел вниз головой на доске Евминова, двигал ногами на других тренажёрах. В конце концов, он выдохся, и Оксана тоже это поняла.
Свирский сидел и приходил в себя, а она, отвернувшись, возилась с оборудованием.
«Быстро ты сдал, генерал!» — подумал он о себе, ощущая, что майка на спине и под мышками была влажной от пота.
— Мне нужно привести себя в порядок, — сказал Свирский, поднимаясь.
Она тоже была готова уйти, но генералу вовсе этого не хотелось.
— Я хотел бы угостить вас чаем. У вас есть время? — Как-то неловко сказал он, стоя перед ней в майки, пропахшей потом, и в брюках с лампасами. — Это ненадолго.
— Ну, если только ненадолго, — засмеялась она.
— Там начпрод прислал мне паёк. Где-то должен быть чай. Вы не посмотрите, пока я помоюсь?
Ванная поразила его ярким светом, обилием хрома и своими размерами. Торговец-турок был явно неравнодушен к водным процедурам. Начснаб не забыл прислать мыло и полотенца, но армейское имущество серых цветов плохо вписывалось в роскошь турецкой ванной.
Но у генерала не было времени на наслаждения. Он как мог быстро смыл с себя пот от физических процедур и переоделся. Раздражали штаны с лампасами. Впервые хотелось одеть на себя нормальную, человеческую одежду, но её не было. Генерал провёл рукой по щекам, глядя на себя в зеркало. Никакой щетины. Он всегда тщательно брился с утра.
На кухне шумел чайник.
— Чай и сахар будут здесь. Мясные консервы я положила вот сюда. Соль, крупы.
Оксана закончила раскладывать по шкафам запасы из закромов начпрода.
Кухня тоже поражала своими размерами. И женщина, которая там распоряжалась. Невысокая, плотная и какая-то своя. Как будто она всегда была в этом доме и на этой кухне.
— Я сама, — сказала она, видя, что Свирский собирался похозяйничать у плиты, и он тут же подчинился. — Вам покрепче?
На столе появился чайник, чашки. Он сидел и наслаждался тем, что впервые за много лет кто-то вот так заботился о нём, разливал чай по чашкам. Вот только он не представлял себе, о чём можно говорить с молодой женщиной за чаем. Полностью отвык.
— Может быть, вы хотите что-нибудь поесть? — спросил он первое, что пришло в голову.
Оксана помотала головой.
— А вы сами?
— Я, знаете ли, сегодня ездил в Измаил. Там местный командующий накрыл стол, и после этого уже ничего не хочется.
— А вот мяса вам нужно есть совсем мало!
Генерал вспомнил стол Митрича.
— Там были, в основном, овощи, — как бы оправдываясь, сказал он, хотя налегали они больше на свиные колбаски.
Свирский начал рассказывать, какие на столе были блюда, а Оксана комментировала, что это было и как называлось. Он вдруг вспомнил о синей сумке из машины и спросил:
— Они меня загрузили местным вином. Не хотите попробовать?
Она не захотела, чему он был только рад. Меньше всего ему бы хотелось выпивать с этой женщиной. Он и без вина был как бы слегка пьян от её присутствия. И ещё. Спина отпустила. И нога не беспокоила.
Но всё хорошее быстро заканчивается.
— Мне уже нужно идти. Мама волнуется.
«Мама, а не муж».
Она взглянула в окно.
— Уже темно. У нас, знаете, в городе неспокойно.
«Так. Завтра коменданта на доклад. Покрутится он у меня!»
— Не беспокойтесь! Я дам машину. Довезут! Завтра в то же время?
— Да. Конечно. Мне с вами предстоит ещё много работы.
— Спасибо вам за сегодняшнее. Я чувствую себя другим человеком.
А на улице приказал охраннику:
— Доведёшь до двери! Только потом возвращайся!»
И ещё долго стоял и смотрел на огни отъезжающей машины, пока она не скрылась за углом.
На следующее утра первое, с чего он начал, это с разведки. Генерал запросил спутниковые снимки правого берега Дуная. Последние и годичной давности. Затем затребовал из кадров личные дела всех начальников из своего штаба. Ему понадобятся лишь два из них, но он не хотел, чтобы знали, чьи именно.
Снимки ему не понравились. Личное дело начальника разведки тоже. Академия, потом штабы в «тихих» округах, откуда всегда переводился с повышением. И в Одессу явился из штаба Причерноморского военного округа в новеньких погонах подполковника. Генерал Смирнов был скуп на раздачу воинских знаний, и нижестоящие командующие копировали его стиль. А тут: за какие такие заслуги в сорок лет и без опыта в действующей армии?
Свирский вывел на компьютере список руководства Генштаба и тут же нашёл ответ. Отец — зам. начальника управления материально-технического снабжения. Генерал Смирнов не приветствовал семейственность в штабах. Значит, места в Генштабе для сына не оказалось, поэтому отец и отправил его набраться званий по спокойным местам.
