стоят на лестничной площадке и рвут в клочья всех, кто поднимется. Сможешь?
Паукова молча кивает и взмахивает рукой. Обожженные и заколотые мертвецы встают и, неуклюже переваливаясь, принимают дозор.
— Продолжайте таскать мебель, — бросаю парням, и те, устало вздохнув, уходят вандальничать в кабинет с табличкой «Кузня артефактория».
— Я помогу им, Даня, — говорит Лена.
Я смотрю в глаза своей девушке. Она чувствует себя некомфортно, из-за того, что не может сражаться наравне со своими одаренными одноклассниками.
— Да, вместе с Настей помогите. Ничего тяжелого не таскайте. Если устанете, вас будет сложнее защищать.
— Пойдем, Настя, — Лена берет рыжую за руку и уводит в другой кабинет.
А вот кто и выглядит подуставшими, то это Света с Камилой. Особенно Камила. Грудь знойной брюнетки тяжело вздымается, глаза затуманенные. Не привыкла так много пользоваться магией.
— Не стойте. Экономьте силы, — бросаю девушкам. — Как только запахнет новой заварушкой, я предупрежу.
Камила со Светой переглядываются и садятся на пол прямо у стены. Брюнетка прикрывает глаза. Кира секунду думает, а потом тоже поудобнее примащивается рядом со Светой.
Так, а мне вот надо обдумать, что вообще делать.
— Террористы… — вдруг панически шепчет Камила. — А мы ведь всего лишь ехали на школьную конференцию…
Этого я и боялся. Что во время передышки однокашники займутся анализом и испытают сильнейший стресс. И ведь из-за щитов никак не простимулировать им эмоции.
Неожиданно блондинка приобнимает брюнетку за плечи.
— Всё будет хорошо, Камила, — ласково говорит Света. — Видела, как Даня быстро сообразил и вывел нас в безопасное место? Вот же он стоит, — указывает она на меня, — Сканирует этих уродов, а значит, и близко их к нам не подпустит, — другая рука ложится на плечи Киры, и некромантка, странное дело пододвигается ближе к пиромантке, словно к согревающему костру. — Всё будет хорошо.
Камила кладет голову на плечо Свете и расслабляется. Как и Кира.
Мда, в другой ситуации от таких слов захотелось бы приосаниться, расправить плечи и гордо вскинуть подбородок. Но сейчас дорога каждая секунда. Я отхожу к перилам и облокачиваюсь на них. Думай, думай, Даня.
Мимо Гриша с Богданом и Лена с Настей с натугой таскают мебель, а еще какие-то железки из артефактной кузни — мечи, топоры, щиты. Всё это они скидывают на лестницу, прямо за нежить. Несколько мечей мы оставляем себе чтобы хоть как-то вооружиться. Дополнительно велю Богдану подморозить все ступеньки, до которых его магия дотягивается отсюда.
Достаю мобильник из кармана. Хмыкнув, сую обратно. Конечно, наставили глушилок.
Что мы имеем? Похоже, лжетеррористов послали за Пауковой. Но сейчас это неважно. Судей они подорвали, охрану зомбировали, еще кучу народа положили в зале. Так что под прицелом все.
Что делают копы? Наверняка, уже окружили Академию и готовятся к штурму. Взглянуть бы в окно. Но не получится — окна наружу находятся за завалом от взрыва. В этой половине здания окна выходят во внутренний двор. В любом случае антитеррористические операции без жертв почти не бывают. Нужно готовить крепкую оборону. Когда штурмовая группа нагрянет, ошалевшие боевики могут рвануть сюда потоком. Они будут убивать всех и вся, просто потому, что скоро их тоже не станет.
Но не забываем — это не обычный теракт за свободу Кавказа. Среди боевиков есть маги, что хреново. А еще телепат — что вдвойне хреновей. Он контролирует охрану, но не может защитить от моих иллюзий обычных боевиков. Слишком их много. И распыляться ему нельзя.
Я оглядываюсь и подхожу к дальней стене. За ней должна быть трасса.
— Что такое, Даня? — Камила поднимает голову с плеча Светы и смотрит на меня. Как и остальные девочки.
— Попробую дотянуться до полиции, — я закрываю глаза и сосредоточиваюсь.
Пси-связь. Так называется телепатическое общение с любым человеком или существом на расстоянии. На самом деле очень сложное умение. И мало кто способен переносить свои пси-волны за сотни метров. Мозговик не может. Мне пока не удавалось.
Что ж, экстремальная ситуация — лучший гуру. Как говорится, научись или умри. Так что придется учиться.
* * *
Рядом с Академией стоят два микроавтобуса с вооружённым спецназом, также периметр вокруг здания окружен десятком полицейских машин. Бритоголовый капитан в черной спецовке осматривает здание, левое крыло которого словно просело в середине.
— Ненавижу бомбы, — чиркает капитан зажигалкой и подкуривает сигарету. — Ну что, сержант, готовимся к штурму.
— А заложники, господин капитан? — спрашивает офицер в фуражке.
— Они так и так погибнут, — капитан вынимает сигарету изо рта и машет ей в воздухе. — Только в случае штурма есть шанс, что не все. Переговоры мы с террористами не ведем. Смысл? Это же «Горный имарат». Они не выпускают заложников…
Вдруг двери Академии распахиваются, и на крыльцо выходит трое гражданских. Мужчина и две женщины, похожие на учителей.
— Чего стоим! Это же заложники! Бегом-бегом, забрали их! — кричит капитан.
Отряд спецназовцев браво бежит к ступенькам, бряцая оружием. Но вдруг все трое заложников хватают себя за подбородки и резко, с силой дергают головы в сторону. Шеи скручиваются спиралями. Затем уже бездыханные тела падают замертво, как мешки с картошкой. Капитан замирает, сигарета выпадает у него изо рта.
— Твою ж за ляжку! Зачем они это сделали⁈
— Не могу знать, господин капитан, — спокойно отвечает сержант.
До крыльца далеко, но капитану кажется, что он услышал хруст шейных позвонков. До сих пор слышит…
Вдруг в периметр влетает премиальная «Чайка», с заносом выруливает к капитану, едва не придавив колесом ему ногу. Из задней двери выходит стройная женщина в деловом костюме. Дворянская стать, изящная фигура, огромные буф… А над всем этим уже немолодое лицо в ореоле серебряных волос.
— Мария Шарапова, подполковник ЦСБ, — перед глазами капитана распахивается удостоверение. Золотом на белом написано «Царская служба безопасности». — Отставить штурм. Внутри находятся шесть дворянских детей. Они не должны пострадать.
— А…
— Теперь это дело ведет ЦСБ. Вы, капитан, со своими бойцами переходите в мое распоряжение.
Капитан захлопывает челюсть.
— Почему трупы? — строго спрашивает женщина, мельком глянув на крыльцо и отвернувшись. — Уже начинали штурм?
— Нет, они сами вышли и…свернули себе шеи, — лепечет ошарашенный капитан.
Мария внимательно смотрит ему в глаза.
— Среди террористов есть телепат, — делает женщина сама вывод. — И он сделал нам предупреждение.
— Здрась…те, - вдруг раздается голос в голове капитана. — Я не…надолго.
Капитан резко подпрыгивает на месте и кричит Марии:
— А-а-а-а! Он в моей голове! Он в моей голове!!! Уберите его!
Плюх!
— Успокойтесь!
После звонкой пощечины капитан замирает и касается красной, стремительно опухающей щеки.
— Спросите его, — как ни в чем не бывало продолжает Мария. — Зачем он убил этих людей?
— З-зачем вы убили людей? — послушно повторяет подчиненный.
— Как зачем? Нечего им было стрелять в меня со Светкой, Гришкой и Ленкой!
— Что он говорит? — Мария хватает капитана за плечо и неожиданно сильно сжимает.
— Э-э…что-то про какую-то Светку, — хлопает тот глазами. — И Ленку.
Шарапова поджимает губы и вздыхает. Похоже, это будут самые сложные переговоры в ее карьере.
— Егор, что ты устроил? Объяснись, — холодно спрашивает глава рода Змеевых Радий Виссарионович.
— Брат, — бледнеет Егор Змеев, директор по разработкам рода. — Я не понимаю о чем ты.
Разговор происходит в кабинете с современным интерьером. Минимум декора, повсюду глянец, металл, стекло и нейтральные цвета.
У Радия лицо непроницаемое, на первый взгляд даже спокойное, но глаза горят ледяным огнем, что не предвещает ничего хорошего.
— Ты сказал, что в Академии только простолюдины. Это не так, — Радий складывает руки на прозрачном стеклянном столе. — Пять дворянят затесались в делегаты — пять! — и теперь дело под колпаком ЦСБ.
— Я не знал о дворянах, — потеет Егор. Он достает платок и протирает лоб. — Только о Пауковой с подругой… Ведь это Академия простолюдинов в Перми. Она не котируется. Дворяне на нее даже не смотрят. Зачем им выступать на невзрачной региональной конференции?
— Мне плевать зачем, — раздражение мелькает в выражении лица Радия. — Меня больше интересует, почему ты не надлежаще выполняешь свои обязанности?
— Я…
Неожиданно глава хватает брата за волосы и вбивает лицом в столешницу. Смачный хруст. Вскрик. Радий отпускает стонущего родственника. На прозрачной поверхности остается красные потек.
— Ни один из дворянят не должен погибнуть, — спокойно говорит Радий, будто только что
