пушка стала стрелять дальше английской. Ну, на лаврах почивать Лавуазье пришлось не долго. Началась французская революция. Химика обвинили в присвоении государственных средств. А жил он на широкую ногу, и посадили в Консьержери. Умнейшую голову Европы вскоре отрубила гильотина.
Но Франция великая страна. Мгновенна нашлась не менее умная голова. К делу подключился другой велик химик Бертолле. Тот самый, который придумал бертолетову соль. И работа по срезанию слоя земли под скотом набрала новые обороты. Так французскую армию, вторгшуюся в Россию, и обеспечили порохом без индийской селитры.
Словом, как сделать селитру Андрей Юрьевич знал, как «уговорить» народ заняться срезанием почвы и изготовлением селитряных буртов тоже. Известняка в Галиции хватает. Получается, что Русское королевство прямо напрашивается на то, чтобы стать мировым лидером по производству пороха.
А ещё ведь есть нефть. Можно сделать и «греческий огонь» и самый настоящий напалм. А ещё зажигательные снаряды для обороны замков и городских стен — дымный порох смешать с серой и свиным салом в горшках, запечатанных свиным салом. Поджог и сбросил на головы наступанцам.
А если соорудить требушет или баллисту мощную, то ими и атаковать чужие замки можно.
Нужно только несколько лет мира выиграть, а потом уже не догонят.
Событие девятое
A capillo usque ad ungues
От волос на голове до ногтей на пальцах ног
Мысли профессора Виноградова от пороха плавно перетекли к пушкам, а значит к его профессии — к металлургии. Медные? Чугуневые? Бронзовые? Чтобы сделать действительно мощные орудия, а не пищали, нужно огромное количество металла. Или не нужно? Нет, так-то нужно. Но первые несколько штук, чтобы просто напугать врагов, можно сделать из дерева. Здесь есть дубы, а на дне речек должны быть и морёные стволы. Фильм же смотрел он «1612» про то, как сделали пушку из дерева, оковав её железными кольцами. Да, её второй раз уже точно использовать нельзя. Но зато это просто деревяшка. А вот для противника выстрел из орудия, скажем, калибра в сто пятьдесят миллиметров, заряженного картечью, будет таким сюрпризом, что мама не горюй. А если одновременно по наступающим не одна пушка, а пять таких штук жахнет⁈ Может там, где-то, в Германских землях, Бертольд Шварц и изобрёл уже порох. Но тут, в восточных землях, огнестрельное оружие появится не скоро, а первое его применение надолго отобьёт охоту у врагов лезть на Русское королевство.
Отбиться от ляхов и Гедимина, а там, чем чёрт не шутит, и с Азбеком пиписьками помериться. Гремучую ртуть или гремучее серебро он сделает легко. Серебро есть, спирт нагонит, а азотная кислота… Ну, сера же есть. И есть способ, которым серную кислоту начнут изготавливать лет через сто, так называемым «камерным» методом, в основе его лежит реакция горения на воздухе смеси серы и калийной селитры. Процесс проводится в камерах, обитых свинцом, нерастворимого в серной кислоте. Продуктами горения получаются оксиды азота, соли калия и SO3, который и поглощается водой, находящейся в камере. Таким способом можно получить кислоту небольшой крепости, которую потом просто упаривают.
2KNO3+2S+2O2 = K2SO4+SO3+NO2+NO
SO3+H2O = H2SO4
Если есть серная кислота и селитра, то вуаля можно получить за сотни лет до Глаубера азотную кислоту и гремучее серебро. И наделать мин. Скачет, значит, отряд монголов на тебя и тут бах, бабах. Конь наступил на взрыватель. А там деревянный ящик с гвоздями. Десяток деревянный ящиков. Ну, а в отступающих из пушек пальнуть. Чего там? Где стояние? Так стояли, просто потому что пушки видели, вроде там даже не стреляли, а если и стрельнули, то разок, и что это были за пушки. Ядрышком в пять сантиметров? (Стояние на Угре — военные действия в 1480 году между войсками хана Большой Орды Ахмата и войсками великого князя московского Ивана III).
Ещё можно попробовать сделать мощные арбалеты. Сейчас не умеют ещё делать пружинные стали, а ведь нет ничего проще, нужно просто после закалки сделать отпуск. Самое сложное — определить температуру, но ведь он сам студентам на том же введение в специальность рассказывал, как её определяли без термопар. Всё не просто и нужно будет поэкспериментировать, но способа даже два, есть по цвету металла, и он помнит эту табличку, а есть эксклюзивный, там по закручиванию волосков на бороде в зависимости от расстояния до раскалённого железа или чугуна. Ну, ничего страшного. Будет кузница, найдём бородача и с помощью цветовой таблицы и эту таблицу составим.
Главное теперь — выжить и от первых наскоков соседей отбиться.
Событие десятое
Actum ut supra
Поступай как выше (раньше) указано; Действуй, как указано выше
Народная медицина рулит. Не вымер последний Романович. И прижигание раны после соскабливания омертвевшей плоти помогло… Вспомнилось во время лежания на лавке Андрею Юрьевичу то ли фильм, то ли книга, про то, что лечили опарышами в эти былинные времена, мол личинки мух обгладывали омертвевшие ткани только, а живые не трогали. Если честно, то выскабливания хватило для того, чтобы было, что внукам рассказывать, и попробовать на себе этот опарышивый метод Виноградову не хотелось.
На третий день князю тётка знахарка разрешила вставать до ветру, а на пятый даже так поправила повязку на голове, что и левый глаз теперь смотрел на окружающий мир с удивлением, не всё правому одному отдуваться.
На шестой день появились и первые серьёзные посетители. Первым в горницу вломился епископ Владимирский Афанасий. Это был совсем не старец в вылинявших коричневых одеяниях. Как там верхняя одежда у монахов называется профессор не знал, но это точно был шёлк с золотым шитьём. Шапка… Да, чёрт его знает… Клобук? Это слово единственное в голову пришло. Так шапка была тоже со всякими византийскими орлами и иконами и с крестом на макушке. Митра! Митрополит же. Явно одно слово от другого произошло. Хотя этот епископ.
— Здрав будь, Андрей Юрьевич, — Афанасий сунул ему руку с тремя перстнями для поцелуя.
Виноградов сделал вид, что приложился. Голос у епископа был не сильно и басовитый. Обычный человеческий голос. И борода не лопатой, чуть может больше, чем у настоящего князя Владимирского была, когда он призраком являлся. Посох разукрашенный и с каменьями в руке у епископа, сапоги красные на ногах, без каблуков.
Епископ чего-то явно ждал, смотрел удивлённо на болезного.
— Благословите, Ваше Высокопреосвященство, — епископ это же как кардинал в
