Министерство уделов управляло сотнями тысяч десятин пахотных земель, хлопковыми плантациями, виноградниками, охотами, промыслами, рудниками, фруктовыми садами. Все это было приобретено главным образом во второй половине восемнадцатого столетия, во времена правления бережливой и расчетливой, как все немки, императрицы Екатерины Великой. Общая оценка всего этого имущества, по самым скромным подсчетам, достигала ста миллионов рублей золотом.
– А потому, ваше величество, – продолжила Нина Викторовна, – я бы предложила отказаться вообще от сумм, получаемых из Государственного Казначейства, и жить на доходы, получаемые из Министерства уделов. Надо только с умом распорядиться этими деньгами и более рачительно и толково вести коммерческую деятельность на принадлежащих вам землях и промышленных предприятиях. А те капиталы, которые хранятся в британских и германских банках, следует вернуть на родину. Это просто опасно – в нашей истории деньги, хранившиеся в банках Германской империи, после начала Первой мировой войны были конфискованы. То же самое может случиться и в нынешней истории, только уже с деньгами, хранящимися в банках Британии. Вы прекрасно знаете, что в любой момент может вспыхнуть война между Россией и Британией. И джентльмены из Лондона с большим удовольствием конфискуют капиталы русского монарха.
– Надо приказать исполняющему обязанности министра Императорского двора барону Фредериксу немедленно изъять все эти капиталы из иностранных банков и перевести их в Россию, – озабоченно произнес Михаил.
Потом император спохватился и вежливо извинился перед Ниной Викторовной за то, что перебил ее, попросив продолжить доклад.
– Я полагаю, ваше величество, – сказала полковник Антонова, – что надо приучить ваших родственников жить по средствам. А именно – самим зарабатывать деньги. Те из них, кто состоит на службе, получают жалованье, большей частью немалое. Петр Великий жил на свое жалованье, так почему бы его потомкам не последовать его примеру? Это, естественно, не касается ваших престарелых и немощных родственников. Для них должны быть учреждены пенсии, которые они будут получать из контролируемых императором сумм. В общем, ваше величество, надо продумать еще и еще раз проект нового «Положения». И не рубить с плеча. Ваши родственники – люди весьма влиятельные во властных кругах, поэтому было бы нежелательно начинать с ними открытую конфронтацию.
– Я понимаю вас, Нина Викторовна, – задумчиво сказал Михаил. – Мой папа́ рассказывал, что свое «Положение» он тоже готовил года три года. И провел реформу в несколько этапов. Первым было изменение в «Учреждении» императора Павла Первого, а потом уже – само новое «Положение». Думаю, что и мне следует поступать именно таким образом.
И вот я держу в руках газету с царским указом и прикидываю – какие следует предпринять контрмеры, чтобы не произошло повторение мартовских событий…
13 мая (30 апреля) 1904 года.
Индийский океан, эскадра адмирала Ларионова.
Джек Лондон, Статья для «San Francisco Examiner»
РУССКИЙ ХАРАКТЕР
Невысокая фигура в снежно-белой морской форме. Неправильные черты лица, в которых угадываются предки-мусульмане. Погоны капитана второго ранга – чин, соответствующий нашему командору. И прикрепившееся к нему прозвище – «Маленький адмиралъ».
Таким я впервые увидел Александра Колчака, героя русско-японской войны и старшего офицера на русском военном корабле «Цесаревич».
Бесстрашные американские золотоискатели тысячами направлялись в тогда еще дикую Калифорнию. После того как русские продали Аляску, десятки тысяч таких же золотоискателей отправились и туда, включая и автора этих строк. Многие разбогатели, но кто знает, сколько трупов до сих пор лежат вдоль рек Аляски – наспех зарытые теми, кто нашел их следующим коротким арктическим летом, объеденные медведями или до сих пор гниющие в местах, куда после них больше не ступала нога человека. В храбрости этим парням не откажешь.
Русские и американцы во многом похожи. Русские, точно так же, как и мы, – плавильный котел, в котором превратились в монолитную сталь многие нации. Адмирал Колчак – потомок Колчак-паши, сербского турка, перешедшего на русскую службу и крестившегося в православие еще в восемнадцатом веке. Командир «Цесаревича» – Николай Оттович фон Эссен – по происхождению немец. У них, как и у нас, огромная страна и чувство простора. У них, как и у нас, в крови авантюризм.
Но все мы ехали на Аляску не просто так, а с желанием разбогатеть и начать свое дело. И в этом наше кардинальное отличие от русских.
Четыре года назад барон Эдуард фон Толль – еще один русский немец, отправился на шхуне «Заря» в Ледовитый океан. Отправился не в поисках наживы, а ради службы своему отечеству, чтобы описать северные владения России. В составе его экспедиции был молодой лейтенант по фамилии Колчак.
Экспедиция внесла неоценимый вклад в изучение географии Арктики. В частности, рискуя жизнью, Толль и Колчак обследовали полуостров Таймыр и нанесли на карту очертания береговой линии этих земель. И тогда барон Толль решился на весьма опасный проект – пока еще не растаяли льды, он и несколько его спутников отправились на санях к острову Беннетта, самому северному острову в архипелаге Новосибирских островов.
Сама же шхуна «Заря» должна была подойти к острову чуть позже, как только растают льды. Но она получила настолько серьезные повреждения, что команда еле-еле сумела довести ее до бухты Тикси. Шансов добраться до острова Беннетта у них не было – не хватало ни снаряжения, ни провианта. И большая часть команды вернулась скрепя сердце в Санкт-Петербург.
Лейтенант Колчак не мог смириться с тем, что их товарищи остались где-то там, в белом безмолвии. И когда более опытные полярники решили, что спасти экспедицию барона Толля невозможно, именно Александр Колчак предложил свой план – попытаться дойти на шлюпках как можно ближе к острову Беннетта, а далее двинуться на поиски на санях. На него смотрели как на сумасшедшего, но он вызвался лично возглавить экспедицию. И суровой зимой 1902/1903 года Колчак начал собирать свою команду.
Потом в суровую сибирскую зиму они отправились на север, через Иркутск в Якутск, и далее, через горные хребты на санях при сорокаградусном морозе. Те из нас, кому довелось путешествовать по северу Аляски, помнят белоснежные равнины и горы, сильный ветер со снегом, бьющий в лицо, оголодавших зверей, готовых в любой момент напасть на путников… Но мало кто из нас отправился бы в такое путешествие зимой, и то только для того, чтобы застолбить золотоносный участок до того, как это сделают другие.
