Ни Джейми, ни Ева не шелохнулись.
Горячие слезы наполнили ее глаза. Неизвестно почему, но она стала ужасной плаксой, после того как встретила Джейми. Зажмурившись, она теснее прижалась к нему.
Джейми чуть шевельнулся, но лишь для того, чтобы положить голову ей на макушку. Его дыхание, спокойное и ровное, согревало ее. На мгновение напряжение покинуло и его, он расслабился: усталость брала свое.
Ева провела пальцами по его спине, попыталась размять натруженные плечи.
У него вырвался низкий раскатистый звук, похожий на стон.
– Я должен идти…
– Да, – согласилась Ева и усилила нажим пальцев, пока не почувствовала, что он опустил руки. – Еще немного. Он уже здесь, так что готовиться не к чему: невозможно занять место там, где он окажется прежде, чем ты сам, – поэтому воспользуйся этой передышкой, чтобы побыть со мною.
Джейми приподнял ее подбородок и устало улыбнулся:
– Мы будем вместе сегодня ночью, Ева.
– Может быть, сейчас?
– Нет времени… – Эти слова тонули в поцелуе, и она поняла, что, вероятно, минутка все же найдется.
Джейми потянул ее за собой к кровати, усадил верхом к себе лицом на колени, и, закрыв глаза, принялся целовать, спускаясь все ниже, оставляя горящие следы на коже, будто ставил на ней свои отметины.
Ева ощущала его желание в налившейся плоти, прижимавшейся к животу, в исступленных поцелуях, в лихорадочно блуждающих руках, но больше всего в бессвязном бормотании.
Она обхватила его лицо ладонями и поцеловала, а затем решительно потянула свои юбки вверх.
Он рывком поднял их ей до талии и, быстро расшнуровав лосины, без прелюдий поднял ее и резко опустил на себя. Она запрокинула голову, а он прохрипел, не сводя с нее глаз:
– Никогда не оставляй меня.
Это было быстрое, напористое, бурное слияние. Они оба словно сошли с ума: их зубы сталкивались, руки вцеплялись друг в друга, оставляя царапины, сжимая с бешеной силой, стремясь обладать и наслаждаться. Казалось, они оба понимали то, в чем не решались признаться вслух: возможно, это последний раз, когда они касаются друг друга. Она сорвала с него рубашку и отбросила в сторону, пока он расшнуровывал ее платье, торопясь добраться до нежных округлостей. Затем его горячие губы сомкнулись вокруг соска, и, погружаясь в нее, он втягивал его в себя. Сжимая ладонями ей бедра, он поднимал ее и с каждым толчком своих бедер входил все глубже. Через несколько мгновений Ева содрогнулась, достигнув пика наслаждения. Она почувствовала, как он крепко стиснул ее и его семя горячим потоком выплеснулось ей в лоно.
Джейми откинулся на спину, Ева распласталась на нем, и они как сумасшедшие продолжили целоваться. И он не заметил или не захотел осмыслить тот факт, что его запястья оказались привязанными к спинке кровати.
– Ева? – пробормотал он, когда наконец почувствовал туго затянутую веревку на обоих запястьях.
– Джейми, – шепнула она, соскальзывая с него, расправила юбки и, пальцами погладив по голому животу… повернулась к двери.
Он рванулся вверх, но веревки дернули его обратно.
– В чем дело, черт возьми? – Джейми попытался разорвать веревки, но они оказались прочными и завязаны были на совесть.
А Ева тем временем приблизилась к двери, явно намереваясь оставить его.
– Джейми, что бы ты ни говорил, Роджер здесь не в безопасности.
– Ева, – заговорил он медленно и угрюмо, ощущая, как стучит сердце, – что ты задумала?
Но она, явно не раз мысленно проговорив эти слова, не обратила на него внимания.
– Какая польза Иоанну от пятнадцатилетнего подростка, чье единственное богатство – это земли, которыми король и так уже владеет? По сравнению с влиятельными и состоятельными вельможами, которые, несомненно, поторопятся подать свои прошения, шансы Роджера ничтожны. – Она покачала головой. – А тебя он и вовсе хочет видеть повешенным.
– Ева. – Джейми снова дернул веревки. – В том, что ты говоришь, есть смысл, и мы обсудим это, но…
– Ты слишком благороден – король не такой, я это знаю: как-никак он мой отец.
– Ева, не делай этого.
Он продолжал тянуть и дергать веревки, но она уже положила руку на дверную ручку.
– Снова предостережение… Вся моя жизнь состояла из предосторожностей. И знаешь, что последует, если я послушаюсь тебя? Снова то же самое: придется убегать, опять скрываться…
– Тебе нельзя показываться королю до того, как мы…
– …и так будет всегда.
– …обручимся!
Это слово он выкрикнул, чтобы до нее наконец дошло, и добился успеха: она резко оборвала себя и в некоторой растерянности спросила:
– И как это понравится королю… то, что ты женишься на мне?
– Мне плевать, понравится это ему или нет!
Ева покачала головой:
– Твое нелепое заявление заставляет меня думать, что я приняла правильное решение и сделаю то, что должна.
– Я заявлю свои права на Эверут! – выкрикнул он не задумываясь, так, будто это было давно решено. – И объявлю о помолвке.
Но его речь, по-видимому, не произвела на Еву никакого впечатления.
– И что тебе это даст? Просто станешь еще большей угрозой. Могущественный лорд, помолвленный с дочерью короля? И это после того, что ему, без сомнения, доложил твой Сигонье? И после того, как он узнает о твоем прошлом под началом Фицуолтера… – Покачав головой, она открыла дверь. – Нет, Джейми. Существует единственный способ покончить с этим.
– Как это понимать? Что ты собираешься делать?
– Очень многих хороших людей погубил Иоанн. Я позабочусь, чтобы ничего подобного больше не случилось, так как никто другой этого не сделал.
– Господи, Ева, ты сумасшедшая! – Внезапно он с ослепляющей ясностью понял, что должен был чувствовать Рай к нему самому. – Ты даже не представляешь, что может сделать убийство с человеком.
– Ты убивал, – заметила спокойно она, совершенно не осознавая чудовищности задуманного, – но сумел сохранить достоинство.
– Да, я убивал, и внутри у меня пустота. До тебя я был мертвым.
– Главное – ради чего. Ради добра? Вот что имеет значение.
– Имеет. Короткое время.
– И все же я должна сделать всего одно дело.
– Ты не поняла меня: оно станет для тебя всем.
– Пусть. Ничего другого у меня нет – только одно это.
Он взревел и дернул веревки с такой силой, что деревянная спинка кровати громко затрещала, а Ева вздрогнула.
– Клянусь богом, я сам тебя убью!
Ева поспешила переступить через порог, шепнув напоследок:
– Я слишком долго пряталась. Если бы не узнала тебя, то так бы и жила дальше. Но теперь нет – больше так не могу. И Роджер не будет. И ты тоже. Я люблю тебя.
Джейми взревел и с новой силой взялся за веревки. Он справится, но уйдет время.
