Кроме того, на подступах к Токийскому заливу, в качестве призов захвачены два парохода под американским флагом, перевозящие военную контрабанду. Крейсер "Богатырь", отделившийся от ВОКа после форсирования Сангарского пролива, пошел на север и знатно порезвился в водах, прилегающих к Курильским островам. Им пущено на дно большое количество вооруженных браконьерских шхун, и обстреляны японские наблюдательные посты на самих островах. Как сообщается, сорван десант японских вспомогательных сил на Камчатку.
Во Владивостоке и Дальнем спешно вооружаются вспомогательные крейсера, Японию обкладывают, как медведя в берлоге. Лицо у Мишкина кислое, он надеялся увидеть настоящую войну, а все идет к тому, что к нашему прибытию боевые действия закончатся. В Корее все тоже меньше всего напоминает реальную войну. Право слово, это какой-то водевиль - казаки отряда генерала Мищенко движутся на юг к Сеулу, разрозненные японские подразделения отступают, не оказывая никакого сопротивления. Массовые убийства мирного корейского населения японскими солдатами, выжженные деревни. Наших казаков корейцы встречают как освободителей...
Я отложил телеграммы и задумался, японская натура проявила себя с самой неприятной стороны. Массовые убийства некомбатантов, до такого в Европе доходило только во времена легендарных Атиллы и Батыя. Если не считать, конечно, резню болгар турками в 1876 году. А британские газеты пишут, что японцы несут в Корею культуру... Спаси нас боже от такой культуры!
Вероломное и внезапное нападение на наш флот, прерывание дипломатической переписки за целую неделю до начала войны это тоже, наверное, часть той культуры. Так глядишь, и сами англичане настолько "окультурятся", и начнут подражать своим ученикам... Хотя, о чем это я? Еще неизвестно, кто у кого в этом людоедском деле учится, еще совсем недавно "просвещенные мореплаватели" морили голодом в концлагерях бурских женщин и детей. Тоже, кстати, некомбатантов. И ничего, никто не вздрогнул, ни одно государство не вступилось за этих несчастных силой оружия...
Корея, скорее всего, останется под нашим влиянием. Ники в этом смысле тверд, ни японцам, ни англичанам, ни американцам там теперь делать нечего. Встает вопрос о постройке Манчжурско-Корейской железной дороги из Мукдена в Сеул. Надо будет пробивать его у Ники всеми силами. Только вот после этого Владивосток может потерять свое значение нашего главного порта на Тихом океане, как когда-то потеряли его Охотск и Николаевск... Простите, господа владивостокцы, но Фузан, как порт, в смысле удобства для торговли, выглядит куда интересней. Как-никак порты и торговое мореплавание - это моя епархия.
Я улыбнулся, вспомнив, как в прошлом году сановники шутили, узнав о том, что я отобрал у Витте Главное управление торговым мореплаванием и портами. Они говорили: "Наш Александр Михайлович снял с Витте порту". А если серьезно, то и наши с Безобразовыми лесные концессии на реке Ялу сразу приобретают особое, совершенно иное значение, в смысле коммерции.
Стук в дверь купе оторвал меня от размышлений. Это опять был Карл Иванович, - Ваше Императорское Высочество, вам записка от Его Светлости князя Хилкова.
Князь Михаил Иванович Хилков, нынешний министр путей сообщения, человек бурной и интересной судьбы. В юности сбежал из отчего дома в САСШ где зарабатывал себе на жизнь, работая на железной дороге сначала кочегаром, потом машинистом. Так что с железнодорожными делами Их Светлость знаком не понаслышке. В настоящий момент он командирован на восток с целью налаживания воинских перевозок к театру военных действий. Значит, сейчас он на Байкале.
Ломаю сургучную печать и разворачиваю записку, - Ваше Императорское Высочество, Александр Михайлович. В связи с тем, что железнодорожный путь по льду Байкала будет готов только к 13-му числу сего месяца, предлагаю вам, или дождаться готовности пути, или пересечь Байкал на санях и обменяться составами с пассажирами встречного литерного поезда, следующего по поручению Наместника ЕИВ на Дальнем Востоке адмирала Алексеева в Санкт-Петербург. Нахожусь на станции Таванхой в ожидании груза особого назначения. Князь М.И. Хилков, министр путей сообщения.
Я задумался, - Сидеть здесь еще неделю? Нет, время не ждет! И так все идет кувырком, и просто не терпится увидеть все своими глазами. Мои прочие спутники, я полагаю, думают то же самое. Кстати, что это за встречный литерный? Неужто, действительно гости ОТТУДА?!
Смотрю на часы. Скоро полночь. О поездке через Байкал имеет смысл говорить только после рассвета. И Карл Иванович ждет.
- Телеграфируйте князю: "Ждать не могу, на обмен составами согласен. И подпись - Великий Князь Александр Михайлович.
В ту ночь я долго не мог заснуть, ворочался, начинал считать в уме, но сон все это мало помогало -- я никак не мог смежить веки. Во-первых, после недели пути, неподвижность постели слала для меня непривычной. Организм уже привык засыпать под убаюкивающий стук колес и покачивание вагона. Такое со мной уже бывало по возвращению на берег после длительных морских походов. Сон все не шел. Кроме непривычной тишины и покоя меня беспокоила завтрашняя встреча. Кто мы, что мы? Что нам скажут те, которые пришли после нас? Будут ли они благодарить нас или проклинать? У меня почему-то сложился образ наших потомков, как суровых воинов, наподобие древних варягов времен Рюрика или Олега..
- Отчего так, - спросите вы меня? - Отвечу, - Я, право, не знаю точно. Наверное, из-за умения их вести войну жестоко и эффективно. В каждом деле, о котором мне довелось узнать, они безжалостно преследовали разбитого противника, не останавливаясь до тех пор, пока враг не будет уничтожен или пленен.
Все-таки меня мучает сомнения, а вдруг это мы, Романовы, и есть причина той катастрофы, из-за которой Господь прислал сюда наших потомков? Как там, у Гоголя - в его Ревизоре - "Немая сцена"? Да и отец Иоанн, тоже считает, что в последних событиях есть Промысел Божий.
Завтра, уже завтра. Так наверное человек подозревающий у себя смертельную болезнь ждет вердикта врача. Он до последнего надеется, что ему суждено жить, а не умереть... Нет, так нельзя.
Тихонечко одевшись, я вышел в коридор. Кивнув часовому в канареечно-желтом ментике, прошел по коридору до купе отца Иоанна и постучался, - Отче, простите за вторжение в столь поздний полуночный час, но душа горит. Хочу исповедаться и облегчить душу?
То, о чем мы с отцом Иоанном говорили той ночью, так и останется навсегда тайной. Могу сказать одно, что с одной стороны, грехи он мне отпустил и душу облегчил, а с другой сказал, что было ему видение о том, что теперь с нас, власть имущих, Господь будет сторицей спрашивать за всякий грех и глупость. Нет у нас больше прав на это, и мы можем спастись только если будем вместе налегать на весло, как гребцы на галере. Что должны мы забыть и про брата, и про отца, а помнить только об одном - о России. Мы, Романовы, три века назад стали во главе поруганной и разоренной Руси, после кровавой Смуты. Но вместе с короной на нас Господь возложил и Крест, который мы обязаны нести, отвечая за все грехи наши и нашего народа. Тяжко, но как говорится в Святом Писании: "Не по силам Господь крест не дает"...
