Какие проблемы, старшой? Могутову было уже под сорок. Сверхсрочник, он успел пройти и ХалхинГол, и финскую войну. Боец он был серьезный, и мои ребята слушались его беспрекословно. Опыта у него было куда как поболее, чем у меня, что и привело к нашим с ним доверительным взаимоотношениям.
В двух словах я поведал ему о своих размышлениях.
Да, дела… А ребятамто, почто не сказал?
С самого начала в душу плюнуть? Они же наверняка себя на ее месте представили бы. И что потом?
А сейчас что изменилось? Ну вот, дойдем мы до места, найдем ее и что тогда?
Дойти мы сможем, тут двух мнений быть не может. А вот найдем ли?
Это вдруг почему?
Майор сказал она не ходит. Однако же мин понаставила? И кто нас через них проведет? Если она, паче чаяния, вдруг в беспамятстве лежит или того хуже? И как она, лежачая, нас проводить будет?
Я думаю, старшой, треп это все. Нету там мин. Кто бы там ее не оставил, где он их столько найдетто? И ставить их в мерзлую землю тот еще труд. Ну, может и присобачил он там чего на тропу, ежели она там вообще есть. Так мы ж не рыжие по незнакомым тропам ходить.
Нам, Михалыч, полтонны тротила вовсе не надобно. Двести грамм рванет и хорош! У меня за спиной чай не рота стоит. Нас и так, всего чуть больше десятка будет. Эту радистку тащить, да еще и своих, не дай Бог зацепит. Тогда что, виснем всей группой? Или оставим тут заодно и парочку наших ребят? А сами дальше рванем? Да и не сможем мы не по тропе пройти, майор прямо сказал идти только так.
Тогда, старшой, я первым пойду. У меня глаз, чай, всяко получше, чем у вас всех, вместе взятых, будет.
Добро, Михалыч, тогда так и поступим.
Хорошо, командир, Могутов привстал, собираясь на свое место. И еще. Правильно ты мыслишь, вот что я тебе скажу.
Ты о чем это?
Про радистку. Сказал же потащим ее, значит, в душе ты решение уже принял. И оно командир правильное.
Дальнейший путь до места высадки был обычным и ничем особенным мне не запомнился.
Приземлившись, мы спрятали парашюты и, осмотревшись, бодро потопали в нужном направлении. Насчет того, чтобы успеть к обеду это майор, понятно, загнул. Однако же часам к четырем я увидел первый из, указанных мне ориентиров кривую ель. Она топырилась на невысоком, отдельно стоящем, холме. Видно ее было издалека и неплохо. Уже веселее. Отсюда, если верить полученным указаниям, оставалось всего около двух километров. Мы перестроились, Могутов вышел вперед и группа осторожно двинулась к следующему ориентиру. Вскоре обнаружился и он группа из четырех берез, сплетшихся ветвями. Примерно через километр Могутов дал знак и мы все присели, прячась за укрытиями. Я осторожно подполз к нему.
Что там, Михалыч?
Ходили тут недавно, командир.
Много их?
Двое точно, может и больше.
Как давно?
Дня тричетыре. Шли не по тропе, правее, вон по тому бугорку. Елку поваленную видишь?
Вижу и что?
Под ней дорожка следов. По бугру не пошли, правильно, елку низом обошли. А вот того, что ветка следы от снега прикроет не учли.
Что теперь делаем?
Идем дальше, но я бы растянул группу. Похоже, что тут неплохую засидку сделать можно. Что у нас там дальше будет?
Метров через пятьсот будет место встречи. Вон там, примерно, если описанию верить. До сих пор все правильно было.
Тогда этот радист там явно не один сидит. Если вон на том бугорке пару человек посадить или положить, то кто бы туда не подошел отсюда, ему в спину минимум два ствола стрелять будут. А место тут открытое, особо никуда не спрячешься. Так что, пара стволов позади нам спинуто и прикроют.
Лады, Михалыч. Что с минамито?
Не видел я их. И следов никаких от установки нет снег все накрыл. Так что в сторону я бы лезть не советовал. Черт его знает, этого проводника, что карту рисовал. Пока, как ты говоришь, все правильно. Так ты посмотри, как дорога закручена мы все время по одной линии идем. Левее или правее, но в одном направлении. Ежели на вон том холме человек с биноклем лежит, то нас уже минут десять как пасут.
Я и сам чтото похожее думал уже. По карте не понять, а вот на месте это очень даже хорошо видно. Добро, двигай, я задних попридержу.
Однако особо далеко мы не прошли. Метров через триста нас окликнули из кустов. Причем, явно не женским голосом.
Стой! Кто идет!? Пароль?
Привет тебе, Котенок, от дяди Саши!
На месте всем стоять! Старший пусть сюда подойдет.
Я двинулся вперед. Проходя мимо лежащего за пнем Могутова, я задержался.
Пока, вроде все по плану идет. Ты смотри тут, если что…
Не волнуйся, старшой, все будет как в аптеке. Точно и в срок. Про бугорок помнишь?
А как же.
Ну, так посмотри на него. Там как раз пара стволов и нарисовалась. Левее упавшей березы лежат.
Не зря, значит, мы ребят в хвосте оставили.
Я прошел вперед еще метров пятьдесят. Изза выворотня мне навстречу встал человек в офицерской шинели. В руках он держал немецкий автомат.
Лейтенант Кольцов. Документы покажите.
Против обыкновения, в этот раз мы (а точнее я и Михалыч) документы в штабе не оставили. Майор специально за этим проследил. На мой удивленный вопрос он пояснил, что таково условие встречи. Так что, документы у меня были с собой и я протянул их лейтенанту. Он просмотрел удостоверение и кивнул головой в сторону.
Пройдемте туда. Вас ждут.
Метров через двадцать я увидел своеобразную постройку. Шалаш не шалаш, но сделано было с изюминкой. Снег перед входом был утоптан и кусок брезента над входом был откинут в сторону. Краем глаза я заметил в стороне еще одного бойца с винтовкой. Я вполз в шалаш, лейтенант продвинулся следом.
Внутри оказалось неожиданно просторно и както уютно. У дальней стены лежали двое солдат, накрытых шинелями, и настороженно смотрели на меня. Прямо напротив входа, на подстилке из веток, лежала девушка с автоматом в руках.
Привет тебе, Котенок, от дяди Саши!
Документы покажите, тихо ответила она.
Вот, держите, и лейтенант передал ей мое удостоверение.
Это все?
Нет, и я вытащил из внутреннего кармана лист бумаги с зашифрованным текстом. Первый и третий абзац, шифр вы знаете.
Пару минут она вглядывалась в текст, потом опустила на землю автомат.
Все в порядке, это свои. Здравия желаю, товарищ старший лейтенант. Витя, обратилась она к лейтенанту. Можно пока ребят в ваш шалаш перенести? Мне тут надо будет коечто рассказать товарищу старшему лейтенанту.
Радиограмма
Филину.
В связи с вновь открывшимися обстоятельствами, прошу организовать эвакуацию воздушным путем. Иным способом доставить материал не представляется возможным. Подходящая площадка обнаружена в трех километрах от точки встречи и подготовлена для приема самолета.
