- Разумеется, - улыбнулся командир броненосца и вновб наполнил бокалы. - Удивлены? Я, честно говоря, тоже удивился, когда об этом узнал. Но заслужили. Несомненно. А прецеденты бывали и не такие: вспомните генерала Кутайсова, который в двадцать восемь лет командовал всей артиллерией армии. ВЕЛИКОЙ АРМИИ!
Вы ещё больше удивитесь своему новому назначению... Честное слово: лучшего командира для моего 'Новика' я бы никогда не пожелал!
Василий просто захлебнулся пятьюдесятью граммами коньяка.
- Как командиром? 'Новика'? Так он же...
- Потоплен. Правильно. Не волнуйтесь, никто вас не собирается назначать командовать погибшим кораблём. Вы назначаетесь руководить его подъёмом и доставкой во Владивосток. А уж если с этой задачей справитесь, то погоны капитана второго ранга и командование крейсером после его ввода в строй вам обеспечены. Вы верите, что адмирал Вирен мне лгать не станет?
- Но как же... Я ведь минёр... Понятия не имею, как поднимать корабли, - Василий был не на шутку ошарашен.
- Так никто и не ждёт от вас таких 'подвигов'. В вашем распоряжении будут и инженеры, и водолазы - все необходимые специалисты. А вот ругаться с властями Корсакова, выбивать всё необходимое из Владивостока... Да-с, административная деятельность - непременное условие. Без этого командиром не станешь.
Так что завтра прощайтесь с 'Пересветом', и отправляйтесь к адмиралу Греве, на берег. Желаю вам удачи. И...
Лично от меня: Пожалуйста, поднимите и приведите 'Новика', ладно? - глаза Эссена повлажнели, и он поторопился выпроводить Василия из салона...
- Так что, Оленька, я с тобой и с Толиком минимум на месяц остаюсь, - нежно погладил по пышным волосам жену Соймонов. - Зато потом на Сахалин. Неизвестно на сколько. Может на три месяца, может на полгода. Как получится.
- Это потом, - прижала к себе любимого Ольга, - Месяц! Мы никогда не были вместе так долго! Господи, какое счастье, когда муж приходит домой каждый вечер! Целый месяц!
Как здорово, когда нет войны!
И все-таки люди военные, даже капитаны с адмиралами, действия свои и своих подчиненных только предполагают, а располагают ими не только высшие силы, но и многочисленное земное начальство. Не прошло и недели, как Василий, стоя в длинном строю отличившихся моряков искал глазами своих, затерявшихся где-то в праздничной толпе. Расцвеченные флагами корабли всех трех эскадр стояли на рейде, экипажи выстроились вдоль бортов, а ему, как и прочим "безлошадным" героям пришлось представлять флот на сухопутной части парада.
Казалось, город уже должен был уже оглохнуть от сотен салютных залпов и охрипнуть от почти непрерывного "УРА!" Но нет - каждый шаг строгого по сути своей военного мероприятия вызывал новую бурю восторга еще не забывших страхов и надежд минувшей войны жителей. Наконец, адмиральский катер под георгиевским флагом, принадлежащий когда-то "Севастополю" и самостоятельно прорвавшийся в Чифу полтора года назад прямо в ночь перед падением Порт-Артура закончил обход эскадры и подошел к причальной стенке. Под непрерывные крики добравшийся, наконец, из Манчжурии до Владивостока Царь со свитой дошел до трибуны и даже сказал какую-то короткую речь... О героях и храбрецах. О победителях и тех, кто просто добросовестно делал свое дело. Потом были награждения... - Василий все это запомнил плохо. Он снова занял место в строю, а потом шагал доведенными до автоматизма в морском корпусе движениями, пожирая глазами трибуну и стоящее на ней начальство.
Впрочем, на трибуне рядом с царем были не только адмиралы с генералами - особенно выделялся совсем молодой человек с одиноким солдатским крестом на груди. Впрочем, проходя совсем рядом, Василий разглядел у него на поясе такую же, как теперь была и у него, золотую рукоять георгиевского оружия "За храбрость" и, вспомнив все, что ему пришлось пережить за эту войну, подумал что и этому парню вряд ли это 'золото' досталось легко...
А сам новоиспеченный барон Рабинович, только сегодня в первый раз увидевший море и впечатленный видом надраенных как медяшки кораблей, глядя вслед удаляющейся парадным колонне, тихо делился со стоящим рядом товарищем переполнявшими его впечатлениями:
- Вот и всё! Сделали корабли свое дело, теперь, наверное, многих спишут, а жалко - красивые они...
Яков был уверен, что никто, кроме напарника из охраны, его не услышит, но, к его смущению, как только смолк оркестр, к ним обернулся сам Государь:
- Молодой человек, запомните: желающие наложить руку на наши богатства никогда не переведутся, и лучше пусть они, - самодержец кивнул на стоящие на рейде корабли, - встречают врага в океане, пока тот еще не добрался до наших берегов. Так что никого не спишут - даже самые старые из них нужны, чтобы готовить экипажи для тех, что еще строятся. А броненосцы... - Император, казалось, о чем-то на секунду задумался, но все же закончил фразу, глядя в глаза своему недавнему спасителю, - броненосцы уходят в Европу. И пусть теперь пишут Историю там!
Авторское послесловие
Ну, вот и всё, уважаемый читатель. Вряд ли я рискну продолжать данную альтернативную историю - слишком серьёзно она изменилась по сравнению с реальной. Как изменятся судьбы стран первого и прочих рангов в результате того, что произошло в данном 'мире'?
Не знаю, даже представить не могу. Но вряд ли Россия, которая теперь не получила 'пощёчину' от второстепенной державы, скатится в ту самую 'потенциальную калошу', в которой оказалась в ачале прошлого века.
Жутко не хочется расставаться со славным Василием Соймоновым, его очаровательной супругой, желчным Виреном и 'свежеиспечённым' бароном Рабиновичем...
Но, вероятно, придётся.
Хотя... Я не сказал: 'Нет!'
А пока хочу высказать огромную благодарность форумчанам 'Самиздата' и 'В Вихре Времён' за помощь в написании обеих книг, за советы, за указание на ошибки, за правку стиля...
А особенно:
Глеба Дойникова, подавшему пример и помогавшему на протяжении написания всей 1й книги. Именно он отыгрывал в моделировании за адмирала Рожественского.
Бориса Надера, принявшего на себя неблагодарную роль командующего японским флотом в моделировании.
Сергея Акимова, являвшегося основным редактором стиля написания обеих книг.
Антона Филонова - непревзойдённого знатока 'матчасти'.
Сергея Пальмина - моего друга детства, 'подсадившего на тему' страшно вспомнить сколько лет назад...
