— Толком я ничего не знаю. Ни я, ни Тальен, ни даже Карно. Военное ведомство фактически отстранено от работ. Мы послали специалистов — и все. Это проект Робеспьера, а курирует его кто-то из Комитета спасения…
Я кивнул — нечто подобное рассказывал Амару.
— Весь проект состоит из трех программ. Первая — непосредственно корабль. Его строят те, кто спускал на воду «Город Париж» и «Марсельскую Коммерцию». Вы знаете — таких кораблей нет даже у англичан. Вторая — «Арсенал». Насколько я понимаю, это строительство мастерских по обслуживанию и ремонту. И наконец — вооружение. Пятнадцать Больших коронад Греноваля. Так вот, мы не просили у нашего человека в Комитете эти сведения. Он стал передавать их сам. Признаться, было очень интересно…
Командор взял в руки листок и легко подбросил его на ладони.
— Очень интересно, Франсуа! Особенно после того, как в Бордо совершенно случайно удалось узнать — это не те пушки!
Наверно, мой вид ему понравился. Поммеле засмеялся и откинулся на спинку кресла.
— Здорово, правда? Суть в том, Франсуа, что на «Лепелетье» будут действительно установлены корона ды Греноваля, но… в два раза мощнее, чем эти! Что-то страшное, невиданное!
Удивление прошло быстро. Я пожал плечами:
— Либо нашему человеку подсунули неверные данные. Либо…
— Либо он сделал это сам! — подхватил командор. — Тысяча чертей! Вот эта игра! Англичане будут ждать морское чудище, а им навстречу выплывет сам Вельзевул!
— Остальные сведения подлинные? — поинтересовался я, заранее зная ответ.
— Конечно! Все, что касается политики, передвижений войск, планирования сухопутных операций — все верно. Но ради такого сюрприза можно заплатить и дороже! Это же решит судьбу войны!
Я не стал спорить. Возможно, командор прав, и это умная игра «синей» разведки. Но что-то шептало — истина еще сложнее. Особенно если я не ошибся и все-таки угадал.
— Так вот, это, конечно, не Эро де Сешель. В Комитете его используют, как мясника. Его, Тальена, Колло д'Эрбуа…
Колло д'Эрбуа… Огромная площадь, толпа, высокий эшафот — и треугольный нож, залитый кровью. Колло д'Эрбуа — палач Лиона.
— Это не фигуры. Так что мы с чистой совестью можем нанизывать наживку для акул из Комитета безопасности.
Я вновь пожал плечами. Наверно, месяцем раньше я бы смог оценить эту операцию — красивую операцию смелых людей из группы д'Антрега. Но сейчас Поммеле говорил совсем с другим человеком. «Синие» посылают на гильотину. «Белые» — жалят из-за угла.
— А сам корабль? — поинтересовался я, чтобы не говорить больше об обреченном Эро де Сешеле.
Поммеле улыбнулся — хитро, по-заговорщически. На стол лег новый лист бумаги — чуть побольше.
— Это стоило приблизительно столько же, сколько моя голова, если меня все-таки раскроют. Прошу…
Свинцовый карандаш. Быстрые, легкие линии. Тот, кто рисовал это, знал свое дело. Волны, несколько чаек вдали — узкая полоска берега. Корабль…
— К сожалению, эскиз, — негромко пояснил командор. — Зато подлинный. Таким будет «Лепелетье»…
Таким? Длинный корпус, низкие, странно скошенные борта, короткие толстые огрызки вместо гордых мачт и что-то, напоминающее толстые цилиндры, растущие прямо из-под палубы. Вот и пушки — чудовищные коронады Греноваля, — но не установленные вдоль борта, а собранные в батареи, каждая — в большой круглой башне. И всюду — на бортах, на палубе, на стенках башен — тонкий свинцовый карандаш нанес странную штриховку, еле заметные миниатюрные точки. Корабль не стоял на месте, он двигался, оставляя за собой вспененный бурун…
— Сдаюсь, — наконец вздохнул я. — Объясните!
— Увы, — Поммеле развел руками. — Еще недавно мне казалось, будто я знаю о кораблях все. Могу лишь предположить, что весь корпус бронированный. Заметили штриховку? Причем броня не медная, как на «Городе Париже», а стальная. Более того… Более того, у меня есть невероятная догадка, что весь корпус тоже стальной. Коронады размещены в башнях, очевидно, эти башни можно разворачивать…
— Но ведь такое чудище не сдвинуть с места! — невольно вырвалось у меня. — Никакие паруса…
— А их и нет. Как и весел. Ну что? Впечатляет? Могу добавить, что для проекта удалось контрабандой доставить из Англии станки Вилкинсона48 и несколько новейших паровых машин Уатта.
— А это? — я указал на странные цилиндры. Поммеле усмехнулся:
— Похоже на дымовые трубы. А вот зачем — понятия не имею. Вот так, Франсуа! Через несколько месяцев этот монстр выйдет в море.
— Если у него нет парусов, — прикинул я, — если ему не нужен ветер… Господи, да ведь в безветренную погоду он без преград войдет в Темзу!
— Плюс коронады Греноваля, — кивнул командор. — А теперь, Франсуа, посоветуйте, что мне делать. Я могу попытаться достать чертежи. А дальше? Передать в Кобленц?
«Конечно!» — хотел ответить я, но что-то удержало. В Кобленц — значит принцу Конде. А принц Конде тут же передаст это…
— У англичан нет ничего похожего, — понял я. — Для Франции — это шанс…
— Наконец-то добиться господства на морях, — подхватил Поммеле. — Этот корабль — наше будущее. Его нельзя оставлять «синим», но отдавать англичанам тоже нельзя. Вот почему я приказал ничего не передавать д'Антрегу. Надо что-то решить. Если б я был уверен, что через полгода над Парижем будет развеваться флаг с лилиями…
Я покачал головой. Нет, за полгода не успеть. Господа якобинцы вооружили четырнадцать армий. Вандея и Тулон блокированы, Марсель и Лион пали…
Как бы поступил на моем месте тот, прежний? Я осторожно взял в руки рисунок. Жуткий стальной монстр, ощетинившийся коронадами, рассекал волны, подталкиваемый неведомой мощью. Дьявол! Морской Дьявол! Гражданин Лепелетье может спать спокойно в своем гробу — его имя поистине станет бессмертным!
Внезапно я усмехнулся. Загадка проста — «синим» не оставлять, англичанам не отдавать…
— Я бы его угнал, Альбер! Угнал и спрятал. А в нужный час вывел бы в море под белым флагом.
— Что?! — командор даже привстал от неожиданности. — Угнать корабль! Но ведь это… Это…
Я только усмехнулся. Корабль! Подумаешь, железная лохань с каминными трубами! Мы четыре месяца не сдавали Лион — почти без пушек, без пороха, без хлеба.
— Угнать… Угнать и спрятать… — бормотал Поммеле что-то прикидывая. — Экипаж подобрать нетрудно… Корсика… Или Балеары… Нет, Корсика, там сейчас Паоли49, с ним у нас контакты. Есть гавани на западном побережье…
Внезапно он щелкнул пальцами:
— Эх, пропадай, голова! Тысяча чертей! Франсуа, надеюсь, мы будем на капитанском мостике вместе?
