— Поживем-увидим. Он нормальный парень, так что приглядеть за ним нетрудно будет. Нашим планам это не помешает, — говорю, но сам такой уверенности не чувствую.
— Дай-то, бог… Ладно, не дрейфь, мы с тобой. Если что, вместе отбиваться будем.
— Знаешь, у нас с вами такая жизнь, что не знаешь, как что завтра повернется. Бушарин вон говорит, что у него почти получилась новая схема, только ему теперь Борис требуется. Так что еще прикинь, кто кого использовать будет.
Вместо ответа Олег ухмыляется. Леха, слышавший наш разговор, вторит ему:
— Прорвемся!
История Российской Империи. Еще гадостней, чем литература, потому как имеет очень мало общего с моей прошлой жизнью. Даты и фамилии, войны и сражения зазубривал наизусть. Попалась биография и роль Васильева-Морозова в политике прошлого века. По-моему кто-то наверху сейчас мерзко хихикает. "Отлично".
Химия. Погоняли по материалу, но школьная программа совсем слабенькая, так что трудностей при подготовке не вызвала. "Отлично"
Латынь. Вообще было не обязательно сдавать, но Егор ее знал, как дважды два, так что опять "Отлично".
Слово Божие. Между прочим, обязательный предмет, хоть и без оценок. Побеседовали о вечном с весьма приятным батюшкой. Сдано.
Мама выписалась и уехала в Петербург, на новое место работы. Даже проводить не смог, как раз на экзамене был. Порывалась остаться, пока моя эпопея не закончится, но я ее отговорил, все равно в июле в Питер к Яминым ехать, там и отчитаюсь. Новый адрес она не знает, но госпиталь святой Марии найду, если что. Немного грустно.
Мировая история. Та же фигня, что и с историей России. К счастью попались особенности кастового общества в Индии. Ответил неидеально, да еще на дополнительных вопросах плавал. Получил "хорошо", но опять пожалели.
География. Хорошая наука, четкая и логичная. "Хорошо", но исключительно из-за вредности экзаменаторши, могла бы и пять поставить, но придралась к какой-то мелочи и снизила оценку.
Биология. Почти не учил, все на старых Егоровых знаниях. "Хорошо", но еле-еле.
С Борисом по ходу экзаменов общаемся, но никаких подходов ко мне никто не делает. Артем на следующий день после нашего феерического знакомства уехал в Петербург на свою сессию, так что больше визитов к нам не было. Профессор недолго побыл в унынии, но вскоре нашел какой-то альтернативный путь и снова закрылся в своем закутке. Пилоты, наблюдая мою неадекватность, сами себя арендовали Костину и носятся по делам агентства.
27 июня. Мне шестнадцать. С готовым пакетом документов отправляюсь в канцелярию губернатора.
— А где аттестат? — юрист, к которому отправили меня на прием, внимательно изучил все документы, но копия экзаменационной книжки его не устраивает.
— Аттестат послезавтра выдадут, раньше никак.
— Егор Николаевич, без аттестата ваше прошение не может быть принято.
Вот буквоед!
— А разве экзаменационный лист не является доказательством, что я получил образование?
— К сожалению, Егор Николаевич, его не примут, — молодой мужчина с фальшивым сожалением возвращает мне документы.
Кладу под злополучное прошение сторублевую банкноту и двигаю папку обратно.
— Аттестат будет готов послезавтра, а это пятница. Значит, мои документы будут лежать до понедельника. А так бы я в пятницу аттестат донес, а у вас уже все готово было бы… Посмотрите, может можно что-то сделать, чтоб ускорить?
Николай Свиридович Орбитин, как записано табличке кабинета, приподнимает верхний лист, и откашлявшись, произносит:
— Мало… мало времени, Егор Николаевич. Как минимум, три… дня потребуется на согласование, — и двигает бумаги от себя.
Хорошенькие аппетиты, однако, у чинуши.
Добавляю к банкноте одну ее сестричку, двигаю папку к юристу.
— Николай Свиридович, такой опытный работник, как вы, наверно, и за два… дня справится? Как раз к пятнице?
— Так я же не один… согласовывать буду. Начальник канцелярии тоже… бумаги смотрит… К тому же, до пятницы как раз три… дня и есть: сегодня, завтра и послезавтра, — папка опять едет ко мне.
Фигасе, расценочки. Хрен с ним, зато к пятнице уже сопроводительное письмо готово будет. Раз так хотел себе на день рождения подарок сделать, придется раскошелиться.
Птички поют, солнышко светит. Кошелек похудел на три сотни — две мои месячные зарплаты за работу в архиве. Правда, я по полдня всего работал, как несовершеннолетний, но все равно не кисло чиновники деньгу зашибают. Зато в пятницу аттестат занесу, и все уйдет в Петербург. Гора с плеч.
— Егор?.. — оборачиваюсь на приятный женский голос. Симпатичная девчонка неуверенно вглядывается в мое лицо, спускаясь следом по лестнице.
— Барышня?..
— Егор! Точно, Егор! Не помнишь? Два года назад на мотоцикле удирали?
— Лена?! Боже мой, не узнал сразу, богатой будешь! Выглядишь великолепно!
— Ты тоже изменился, повзрослел. Вон, какой богатырь вымахал!
Сильно изменившаяся и реально похорошевшая (пластику что ли сделала?) Леночка решительно берет меня под руку, и мы начинаем неспешную прогулку вдоль бульвара.
— Какими судьбами здесь?
— По делам пришлось. А ты? Ах да, у тебя же здесь отец работает!
— Точно, — улыбается девушка, — Запомнил.
— Как я мог забыть свою спасительницу?
— Я тебя тоже вспоминала…
Вот вроде и не плотно под руку держит, а грудь по плечу так и елозит, разжигая приятное волнение.
— У тебя, надеюсь, из-за меня неприятностей не было?
— Нет, все в порядке… Я и на мотоцикле вообще больше не езжу.
— А что так? Прекрасная дева на железном коне… -
— Сменила стиль, — блин, надо срочно брать себя в руки! Девчонка как специально трется.
— Не хочешь пообедать со мной? В ресторане на твой выбор? У меня сегодня день рождения. Отказов не принимаю!
— О! Поздравляю! Здесь, кстати, за углом неплохо кормят, но там дорого, — предусмотрительно предупреждает Лена.
— Для лучшей девушки только самое лучшее!
Кто девушку ужинает, тот ее и танцует. Рассвет встречаю на смятых простынях гостиничной кровати. Утомленная девушка еще спит, ночка была та еще. Хотя она тоже ненасытная, так что удовольствие получили оба. Классный подарок на шестнадцатилетие. Жаль, что пора расставаться. Тихонечко одеваюсь. Чует сердце, получу сейчас на орехи от своих домашних. В агентство Костина вчера позвонил, Метелицу предупредил, но все равно ведь волнуются.
— Солнышко, мне пора! — целую припухшую со сна щеку.
