Владимир Лошаченко - Посвященный

Зашли в административное здание, сразу попав на директора – боярина Савостина Аполинария Юрьевича, майора гвардии в отставке. Обнявшись, однополчане прошли в кабинет, выпили по рюмочке за встречу, основательно посидеть решили вечером – сейчас много работы, а Наместнику представиться в Государеву канцелярию.

– Аполинарий, я тебе мальца привез на учебу, прими его, он из наших, в его роду все мужики в гвардии служили.

– Да не вопрос, Никифор, а где паренек?

Боярин кинулся вон, Алешу нашел в коридоре.

– Пойдем к директору представляться.

Посмотрев документы, боярин Савостин без проволочек зачислил Алексея Ивановича Одоевского в шестой класс. На робкое замечание мальца, что он уже закончил шестой – мужчины засмеялись, где это видано, чтобы два класса за один год заканчивали.

– Кадет Одоевский вот тебе предписание, зайдешь в пятый корпус, найдешь унтера Иванова, он тебя на довольствие поставит и в класс определит.

– Господин директор, разрешите Снежка оставить, я не могу его на улицу выбросить, он мой друг.

– Ну, покажи своего друга.

Мальчик, открыв дверь, позвал собаку – Снежок – пес вошел и сел на задницу, вопросительно глядя на хозяина.

– Ух-ты, какой красавец, ладно давай предписание, допишу насчет пса.

Так Снежок стал жить при казарме и вскоре его знал и обожал весь корпус. Алеша поблагодарил Наместника и пошел устраиваться на новом месте. Поселили его с тремя мальчиками из его же класса 6-2 – на их курсе училось сто человек в пяти шестых классах, а всего в корпусе занималась тысяча ребят одновременно.

В тот же день Алешу постригли налысо, помыли в бане, осмотрели медикусы, одели по форме и накормили обедом.

На другой день, помахав метлой на плацу, он первым делом кинулся в библиотеку – в полном обалдении стоял между высокими стеллажами. Алеша до сего дня не представлял, что столько книг может быть в одном месте. С помощью библиотекаря, нашел интересующие книги и, тужась, дотащил увесистые тома до своей казармы.

Окружающий мир пропал на несколько дней, он и в столовую забывал ходить, спасибо одноклассникам – тормошили и тащили с собой.

С сентября началась учеба – для Алеши семечки, почти весь материал уже пройден. В чем преподаватели вскоре убедились. Директору пришлось признать свою неправоту и через месяц перевести кадета Одоевского в седьмой класс.

Здесь Алеше стало интересней и он, наконец, стал практиковаться в английском языке. Кроме того, не возбранялось учить другие иностранные языки – итальянский, французский и немецкий. Алеша выбрал немецкий.

Класс его назывался теперь 7-4, три соседа по комнате в казарме, оказались неплохими ребятами.

В кадетском корпусе новичков и младших не травили – унтера из бывших вояк пресекали это дело на корню, самым крутым способом. На первый раз три наряда, на второй – пороли плетьми. Когда по заднице получаешь пять горячих, мозги встают на место довольно быстро. Если совсем дурак и попадаешься третий раз – отчисляют без разговоров, несмотря на титулы и звания родителей.

Директор напрямую подчиняется только Императору, так что рычагов воздействия на него никаких. Кадеты имели три формы обмундирования – полевая, повседневная и парадная.

Парадная форма выдавалась к Новому году – на праздники и домой, на каникулах учащиеся должны выглядеть с иголочки. Полевую форму или полевку, выдавали в летние лагеря – в них кадеты находились два месяца – июнь, июль. Полевка, удобная в ношении, камуфляжной окраски. Обувь – короткие сапожки.

К парадке шевровые ботинки. Сама парадная форма показалась Алеше очень красивой. Черного цвета брюки с узким золотым кантом и приталенный китель с золотыми шевронами, вместо погон, золотой шнур в виде буквы "К". Верхний ворот кителя запахивался, закрывая грудь, под него одевалась белая полотняная рубашка.

С восьмого класса кадетов начинали учить бальным танцам, культуре поведения за столом и правилам пользования столовыми приборами. Рацион питания был выверен с точностью до калории, на праздники воспитанников баловали кулинарными изысками. В общем, питания хватало, толстые кадеты отсутствовали – пацанов гоняли будь здоров.

Расписание составлено столь плотно, что личного времени оказывалось мало.

На зимние каникулы многие разъехались по домам, но процентов сорок, оставались в корпусе. Это сироты, для них устраивали экскурсии по интересным местам Казани, а также на поезде, посещали крупные города России – Нижний Новгород, Уфу, Ярославль, Владимир, Рязань.

Учился Алеша на отлично и, пользуясь образовавшимся свободным временем, на уроках постоянно помогал одноклассникам. Ребята хорошо к нему относились, а в этом возрасте сразу распознают фальшь, зависть и прочие пороки.

Здесь, в корпусе, он всерьез занялся рукопашным боем – азы ему в свое время дал отец. Парнишка вертелся, словно белка в колесе, и ему нравилась такая жизнь.

Закончив седьмой класс, всех кадетов вывезли за пять километров от Казани в летние лагеря. Здесь им всерьез давали воинское дело. Сюда попадали, начиная с четвертого класса. Воинская наука, труд тяжелый, но обязательный – по сути, кадеты проходили курс молодого бойца. За величиной нагрузок бдительно следили медикусы – так как детские растущие организмы еще не совсем окрепшие.

К Алешкиной радости, кроме полосы препятствий, их стали водить на полигон, знакомя с различным стрелковым оружием. Вот здесь парнишка и показал класс – на первых же стрельбах, после них стал живой легендой корпуса. Хотя, по его мнению, ничего особого не сделал – у них в тайге многие так стреляют. После стрельб из винтовки АВП (автоматическая винтовка Поливанова), в три боевых патрона, унтер, следящий за мишенями, пожурил Алешу.

– Что же ты, милок, одну пулю в яблочко вогнал, а остальные мимо мишени.

– Господин унитер-офицер, вы внимательней посмотрите мишень.

– Чево мне на нее глядеть и так видно – буркнул тот.

– Господин унитер-офицер, я три раза в яблочко попал.

Унтер, покрасневший от возмущения и подошедший к мишени вплотную, поперхнулся в начале мата, затем выпучил глаза, прохрипел:

– Не может быть.

– Может, может – пробормотал Алеша.

В награду он получил возможность стрелять каждый день из разного оружия. На стрельбище впервые увидел АПС – в "стечкина" влюбился сразу – а что тяжеловат, не беда, подрасту и будет в самый раз.

Летние лагеря оставили у него самые приятные воспоминания. Прибыв в корпус, обнаружил – ему письмо от купца Гончарова. Тот писал о процветании из изумрудного прииска, о постройке нового дома для Любани – осенью выдает дочь замуж. Передает от всех приветы, сообщает – с лошадьми все в порядке, а Игрунья принесла жеребчика – весь в папу Серко. В конце Аникей приглашал в гости на каникулы. Алеша пару дней ходил в задумчивости, а потом написал ответ. Поблагодарил за все, передал приветы, попросил купца, его долю в изумрудах положить в банк и посетовал, приехать, мол, нет возможности, каникулы маленькие, а учебы много. Он не хотел ехать из-за Любани, пускай девчонка спокойно выходит замуж, вот в будущем году можно съездить.