— Залегли, не могут голову поднять — докладывал Городецкий в штаб Рокоссовскому ожидая обещанную командующим поддержку.
— Да, вижу. Хорошо действуют. Любо дорого смотреть — маршал обменялся с начштабом быстрыми взглядами и отдал приказ, — поднимайте в воздух орлов Новицкого, только замените им вводные атаки с первого на второй вариант. Засиделись они родненькие без дела.
Летчики действительно засиделись в своих самолетах в первой степени готовности, ожидая приказа на вылет. Прошло всего несколько минут, а эскадрильи штурмовиков и пикирующих бомбардировщиков уже поднялись в небо в сопровождении истребителей.
Первоначально предназначавшиеся для прорыва обороны врага, они обрушились на корабли британского королевства. Мощные «Як-9» схлестнулись и оттянули в сторону «харикейны» и «спитфайеры», дав просто для работы «илам», «пешкам» и «тушкам».
Все корабли флота Его Королевского Величества имели прекрасные скорострельные зенитные орудия «Бофорс» или «Эрликон». Не раз они выходили победителями в схватках с «мессерами», «фоккерами», «юнкерсами», «хенкилями» ведомых хвалеными асами Геринга, однако у советских летчиков были свои козыри. Благодаря высокой скорости и маневренности они успевали нанести удар по кораблям противника и успевали уйти от смертельных очередей зениток.
Да были потери. И объятые огнем машины падали в холодные воды пролива, зачастую с не успевшим выпрыгнуть экипажем, но все эти жертвы были не напрасны. Даже разорвавшиеся вблизи бортов бомбы, щедро окропляли борта крейсеров и эсминцев крупными и мелкими осколками. Под их градом гибли люди, выходило из строя оборудование, нарушалась слаженная работа машин.
Ещё больший ущерб приносили королевским кораблям прямые бомбовые попадания. И хотя после налета русских бомбардировщиков ни один корабль флота не был потоплен, разрушений на них хватало. В результате точного попадания замолкла носовая башня у крейсера «Бервик», вышли из строя орудия «Глазго» и «Шеффилде», попало под накрытие несколько эсминцев.
Не отстали от своих боевых товарищей и штурмовики, обрушившиеся на англичан второй волной. Теперь вслед за немцами и своим пехотинцами, британские летчики познакомились с русской «летающей смертью». Королевские крейсера «Кент» и «Бирмингем» в полной мере испробовали на своих бортах удары русских штурмовиков. После их атаки все корабли Флота Митрополии остались на плаву, однако ущерб получили изрядный. Один из реактивных снарядов угодил в командирскую рубку «Кента» убив и искалечив всех находившихся в ней моряков. На «Бирмингеме» из строя вышла одна из машин и крейсер предпочел ретироваться под благовидным предлогом.
После налета советских самолетов огонь британских кораблей заметно ослаб и передовые подразделения генерала Городецкого продолжили свое продвижение вперед. Малинин наседал на командующего с просьбой ввести в бой главные калибры артиллерии.
— Константин Константинович! Разрешите ввести резерв. Хоть один корабль, но точно потопим. Корректировщики ручаются! — убеждал он маршала, но командующий почему-то медлил. Шестым чувством Рокоссовский чувствовал какую-то скрытую угрозу и потому разрешил задействовать только часть артиллерии, 152 мм гаубицы.
— Посмотрим насколько хороша твоя корректировка, прежде чем станем такими дорогими снарядами разбрасываться — полушутя произнес маршал, осаживая Малинина.
Следующие пятнадцать минут боя показали, что словам начштаба было можно доверять. Мощный гаубичный снаряд в щепки разнес борт королевского эсминца «Фиджи». Потеряв ход он стал легкой добычей для советских артиллеристов. И хотя благодаря героическим усилиям «Квебека» он был взят на буксир и выведен из боя, до родных берегов Дувра «Фиджи» не дошел.
Очень сильно досталось «Белфасту». Четыре попадания крупнокалиберных снарядов серьезно повредили одну из машин крейсера и вызвали сильный пожар на корабле. В результате чего из строя вышел электрический элеватор подачи снаряд в носовое орудие и оно замолчало. Хуже того, было попадания снаряда в борт крейсера ниже ватерлинии, отчего он наклонился на борт.
Закрепленные за каждой из батарей корректировщики работали на славу, но и интуиция не подвела маршала. Крупных кораблей у англичан действительно не было, но один козырь, в рукаве у них имелся. Это был старый линкор «Родни», стоявший на ремонте в адмиралтейских доках после своего возвращения из Мурманска.
Для больших длительных переходов он не годился, но вот хорошо дать по зубам и поставить точку в затянувшемся споре линкору было по плечу. Его чудовищные 406 мм орудия могли поражать врага из-за линии горизонта, но чтобы использовать всю мощь корабельной артиллерии, «Родни» был вынужден приблизиться к побережью.
Двадцать огромных стволов линкора были чем-то схожи с трубами органа, которому предстояло исполнить финальную ораторию этого сражения. Получив с кораблей примерное местонахождение русской артиллерии, «Родни» принялся обрабатывать этот квадрат своей корабельной артиллерией. Англичане вдумчиво и основательно разрушали верхние пласты земли, надеясь вместе с ними встряхнуть и зловредные русские батареи.
Казалось, что выстоять в этой схватке с гигантом у них нет никаких шансов, но это только казалось. У русских оказался в кармане свой козырь, вернее сказать джокер, перебивший британского туза. Четыре огромных столба внезапно выросших по левому борту «Родни», оказались неприятным сюрпризом для увлекшегося охотою линкора.
Очень скоро выяснилось, что по кораблю бьет 203 мм батарея гаубиц и бьет довольно успешно. Уже после третьего залпа, один из снарядов угодил прямо в скулу линкора. Он не нанес серьезного ущерба для бронированной громады, но серьезно поколебал уверенность капитана корабля. Одно дело спокойно, без оглядки громить вражескую пехоту и совсем иное дело попасть под обстрел самому. И совершенно неважно, что калибр врага серьезно уступает твоему. Куда важнее, что ты прочно взят в «вилку» и на тебя уже попадают вражеские снаряды. Ущерб от них пока минимален, но кто знает, кто знает, что будет дальше.
Странные вещи. Только русские и немцы, извечно имевшие меньшее количество кораблей чем «владычица морей», в случаи необходимости могли вцепиться в противника железной хваткой и сражаться до самого конца. В отличие от них англичане, чей флот согласно регламентам адмиралтейства имел тройной перевес над любым противником, панически боялись потерять корабль.
Нет, в завязавшемся бою Эдди и Тедди не показывали свою корму противнику, но если можно было выйти из боя, то они этой возможностью неизменно пользовались. Видимо те ещё церберы сидели за зелеными столами британского адмиралтейства и без соли ели своих подчиненных.
