— Гы-гы, привет, маркиз! — осклабился он. — Попрошу на выход.
Фомор заметил цепь.
— Эй, ведите сюда Шлюсселя! — выкрикнул он, высунувшись из экипажа.
Шлюсселем оказался гар. Безглазая морда протиснулась внутрь. Фомор помог гару нащупать кольцо, и чудище вырвало это кольцо, разворотив днище экипажа.
— Молодец, Шлюссель!
— Гггаррр! — рявкнуло польщенное чудище.
Одноногий уродец схватил меня за отворот кафтана и вытолкнул наружу. Я выкатился кубарем, успев в очередной раз поразиться силе и ловкости фомора. Я уселся на кочке, заросшей мохом, и огляделся. Тела конвоиров и кучера со свернутыми шеями валялись в траве. Фоморы дрались над ними за право первым обшарить карманы несчастных. Два гара, разодрав брюхо коню, лакомились внутренностями. Лошади, впряженные в экипаж, фыркали и воротили морды от кровавого пиршества. Еще три коня, два черных и один вороной, гарцевали вокруг, сверкая красными, как раскаленные угли, глазами. Верхом на них восседали майестре.
— Здравствуйте, дамочки, — промолвил я.
— Я говорила, что скоро мы встретимся, — ответила Катрина.
— Не будем терять время, сестры! — приказала майестра Залина.
Два фомора схватили меня, посадили на пень у дороги и, скрутив руки за спиной, лишили возможности пошевелиться. Младшие сестры спешились и направились ко мне. В руках Катрины блеснуло лезвие, Марина держала огромную флягу. Вампиреллы решили запастись моей кровью впрок. Я рванулся так, что хрустнули кости, но фоморы удержали меня в сидячем положении. Марина зашла со спины. Ее нежная ладошка легла снизу на мой подбородок, я почувствовал запах дорогого парфюма. Мне было страшно, но откуда-то взялись силы, чтобы хоть немного похорохориться, и я спросил:
— Интересно, почему вы не явились в истинном обличье? Пощадили мои нервы или ваши истинные облики вам самим омерзительны?!
— Не хами, мы этого не заслужили, — в голосе Катрины послышалась обида.
А Марина резким движением запрокинула мою голову. Скосив взгляд, я увидел, как фея в белом приблизилась вплотную ко мне. Я вдохнул аромат лаванды, закрыл глаза и приготовился к худшему. Я ждал, что лезвие вопьется в горло, порвет артерию и моя кровь хлынет в подставленную флягу.
— Какого дьявола ты шевелишь губами? — насмешливым голосом спросила Катрина.
— Молюсь богу, — выдавил я.
— Помнится, на суде ты на него не надеялся, — напомнила вампирелла в белом.
— И все-таки он не оставил меня, — прохрипел я.
— Хватит трепаться! — выкрикнула Марина.
— Ну все-все, — ответила Катрина.
Я зажмурился и продолжил молиться. Вдруг Катрина больно лягнула меня по ноге.
— Маркиз, если ты не прекратишь жмуриться и разевать рот, тебе будет больно! — произнесла она злым голосом.
На меня полилась вода. Катрина запустила нежные пальчики в мои волосы и принялась намыливать мою голову.
Они мыли меня перед едою, как овощ! Я жмурился от страха, и грязные струйки попали в глаза. Я зажмурился еще сильнее, теперь от боли, но это не помогало.
— Я же предупреждала тебя.
С этими словами Катрина полотенцем протерла мои глаза, жжение прекратилось.
— Ну, полегче стало? — спросила фея.
Я открыл глаза и увидел лезвие. Оно промелькнуло передо мной и легло на левую щеку чуть выше старого шрама вплотную к уху.
Ну вот и все! Я закрыл глаза! Господи, дружище, здравствуй!
Лезвие скользнуло вверх, и я лишился пряди волос.
Ну почему не убить меня быстро! Нет, проклятым феям нужно измучить меня перед смертью!
Я почувствовал, как лезвие вновь опустилось, но теперь за ухом. Скользнуло вверх, и я опять потерял волосы. Катрина обрила меня над ухом, затем — затылок. Я открыл глаза. Клочья мыльной пены с волосами летели во все стороны. Катрина работала, как заправский цирюльник. Она обрила меня наголо, вытерла голову полотенцем и воскликнула:
— Готово! Смотрите-ка, эта мадемуазель не обманула нас!
— Что ж, хорошо, — с удовлетворением промолвила майестра Залина и спрыгнула на землю.
Она подошла ко мне с маленьким сундучком в руках. Щелкнула пальцами, и фомор застыл перед нею навытяжку. Майестра вручила ему сундучок. Уродец раскрыл его, и получился маленький столик с письменными принадлежностями. Майестра Залина раскрыла книжицу в кожаном переплете, взяла перо, обмакнула его в чернильницу. Она внимательно посмотрела на меня, а затем сделала какую-то запись в книжице.
— Что происходит? — спросил я.
— Мы переписываем формулу. Она записана на твоей голове, — объяснила Катрина.
— Что значит — записана на голове?! — воскликнул я.
— То и значит, — молвила Катрина. — Очень аккуратная наколка. Формула доктора Джонатана Флюкингера. Валери сделала татуировку на твоей голове, а ты и не знал.
Я вспомнил два медовых месяца с Валери. Два месяца, понадобившихся для того, чтобы отросли волосы.
— Надеюсь, на этот раз мы получим вакцину от действия серебра, — произнесла Марина.
— Отпусти его, я переписала формулу, — сказала майестра Залина.
Марина опустила руку, фоморы ослабили хватку, обождали несколько секунд и, убедившись, что я не собираюсь ни на кого кидаться, отпустили вовсе.
Вдруг послышался топот. Из-за кустов выехал всадник в полицейском мундире.
— О боже! — только и успел выкрикнуть он.
Одноногий фомор прыгнул сзади и свернул полицеймейстеру шею. Труп свалился на землю. Несколько уродцев бросились к нему, занялись мародерством.
— Обязательно убивать всех подряд? — спросил я.
— Тебя мы не тронем, — произнесла Катрина. — Кстати, если тебе интересно знать, то это Валери попросила не убивать тебя. Мы обещали, что даруем тебе жизнь, если она не обманет и отдаст нам формулу. Мы сдерживаем свои обещания.
— Сестра, — промолвила Марина. — Если мы отпустим его, формула доктора Джонатана Флюкингера станет еще чьим-нибудь достоянием.
— Я позаботилась об этом, — ответила майестра Залина и добавила, обращаясь к фомору с письменными принадлежностями. — Ты помнишь, что нужно сделать!
— А как же, майестра Залина! — отрапортовал фомор.
Он подал знак сородичам, и меня вновь скрутили так, чтобы я не мог пошевелиться. Мою голову зажали, но теперь это были не нежные пальчики Марины, а чешуйчатые щупальца поганых уродцев. В голову мне вонзилось что-то острое.
— Ай! — вскрикнул я.
— Потерпите, маркиз, — сказала майестра Залина. — Ничего плохого с вами не сделают, просто чуть-чуть исправят формулу.
— Проще было содрать с него кожу, — проворчала Марина.
Ей не успели ответить. К майестре Залине подбежал один из фоморов и протянул ей какую-то бумагу — на вид некий официальный документ.
— Что это? — спросила повелительница бурь.
— Эта бумага касается маркиза де Ментье, — ответил фомор.
Фея развернула документ, прочитала несколько строк и рассмеялась.
— Маркиз, вы родились под счастливой звездой, — промолвила она. — Послушайте, что здесь написано. Это указ исполняющего обязанности верховного правителя маркграфства пана Марушевича.
Фоморы продолжали наносить татуировку на мою голову, а майестра Залина читала вслух:
— Я, исполняющий обязанности верховного правителя маркграфства Траумлэнд пан Ясек Марушевич, постановляю в отношении маркиза Сержа Христофора де Ментье следующее. Маркиз Серж Христофор де Ментье имеет право поселиться в любой из трех провинций маркграфства Траумлэнд, а именно — в провинциях Торвейл, Монтейн-Фло, Крегенфилд. При этом маркиз Серж Христофор де Ментье волен называться любым именем, но лишается права прозываться Сержем Христофором де Ментье и Федором Кузьмичем Каблуковым. Также ему запрещается въезд в провинции Траумштадт, Шэдоуберг и Меербург. Если маркиз Серж Христофор де Ментье согласен принять данные условия, то приговор суда о лишении свободы сроком на три года с отбыванием на каторге Раухенберга считается отмененным. Но если впоследствии маркиз Серж Христофор де Ментье вознамерится посетить провинции Траумштадт, Шэдоуберг и Меербург или же назовется именем Серж Христофор де Ментье или же именем Федор Кузьмич Каблуков, он будет арестован и осужден, как беглый преступник. Если же маркиз Серж Христофор де Ментье пожелает сохранить имя Серж Христофор де Ментье, а также право на въезд во все без исключения провинции Траумлэнда, в том числе и в провинцию Шэдоуберг под именем Федора Кузьмича Каблукова, то решение суда сохраняется в силе, и маркиз Серж Христофор де Ментье обязан отбыть наказание на каторге Раухенберга в течение трех лет в соответствии с решением суда.
— Ну, ты не хочешь стать бароном Куртом Элерштайном? — спросила Катрина. — Был тут такой, испарился, а имя осталось.
— Вам и правда везет. Ладно, нам пора! — Майестра Залина бросила документ мне на колени.
