Олег Волков - Яд власти

Ознакомительная версия.

В конце концов 10 июня, точно через неделю после окончания праздника Единения, Жуан твердо решил избавиться от проклятого пакета, передать его витусу Нарту, а там будь, что будет.

За несколько недель Жуан успел хорошо изучить привычки Великого Сахема. В наиболее расслабленном и благодушном состоянии витус Нарт бывает после обеда. Так оно и вышло. Как доложил слуга, Великий Сахем, отобедав, отдыхает в парке на Пятой ступени. Жуан, прошептав молитву Великому Создателю, наконец-то вытащил из нижнего ящика стола проклятый пакет.

После недолгого блуждании по парку Жуан нашёл витуса Нарта в летней беседке для отдыха. Великий Сахем расслабленно полулежит в глубоком кресле и, кажется, спит. Но нет, едва Жуан вступил на порог беседке, как витус Нарт тут же приоткрыл глаза и приподнял голову.

– Утус Жуан, вы хоть и близкий ко мне придворный, но после обеда я люблю подремать часок другой. Иногда, – недовольно буркнул витус Нарт.

– Прошу прошения, витус, – Жуан вежливо поклонился, – но дело, ради которого я решился нарушить ваш отдых, того стоит.

– Значит, оно не самое приятное, – витус Нарт передвинулся в вертикальное положение. – Ладно, коль ты меня потревожил – выкладывай.

Жуан прочистил горло. Он столько месяцев хранил эту тайну. Так страдал, так, что едва не прожёг язык. Но томить Великого Сахема опасно для жизни.

– Дело в том, уважаемый, – сипло заговорил Жуан, – что витус Умелец на самом деле воскрес.

– Та-а-ак, – протянул витус Нарт. – С этого момента подробней.

Начало настолько заинтриговало витуса Нарта, что он даже пересел на краешек глубокого кресла.

– Витус Умелец воскрес 6 января этого года. Поздно вечером он сам постучался в мой кабинет.

Жуан, стараясь не драматизировать события, рассказ новому Великому Сахему всё. Всё, начиная с таинственного появления бессмертного и до того момента, как витус Умелец выбрался через окно кабинета во вьюжную ночь.

– Последний раз я встретил витуса Умельца в Удубе на второй день праздника Единения. Точнее, он сам подошёл ко мне на улице. Бессмертный поручил мне передать вам своё послание, – Жуан вытащил из кармана пакет и протянул его витусу Нарту.

Хмурое лицо витуса Нарта тут же сменилось на выражение крайней заинтересованности. Великий Сахем чуть ли не с пальцами вырвал из рук Жуана пакет. Пустая обёртка улетела на пол. Витус Нарт развернул большой исписанный лист и тут же углубился в чтение.

Покидать старшего без разрешения является непростительной грубостью. Но витус Умелец именно таким образом настойчиво советовал тихо убежать, пока витус Нарт погружен в чтение. Жуан, стараясь ступать как можно тише, пятясь задом как рак, выскользнул из беседки и, едва не переходя на постылый бег, поспешил скрыться за ближайшим поворотом.

Но… Прирожденное любопытство, которое, к тому же, является частью его работы, заставило совершить ещё один непростительный поступок – подглядеть за старшим. Жуан, сделав небольшую петлю, зашёл с другой стороны и притаился за кустами. Сквозь зелёные ветки отлично видно, как витус Нарт, с головой уйдя в чтение, неподвижно сидит на краю глубокого кресла.

Вот витус Нарт дошёл до конца послания, жёлтый лист перегнулся в его руках до самого низа. Наконец взгляд Великого Сахема перестал перепрыгивать со строчки на строчку и неподвижно замер. В ту же секунду лицо витуса Нарта как будто окаменело: скулы заострились, подбородок вытянулся, а губы сжались в страшное подобие последней ухмылки палача.

– Превеликий Создатель, – от страха Жуан едва не распластался за кустом.

Именно так преторианцы, которые не сумели сберечь вигору Окрен, описывали гнев витуса Нарта.

– Будь ты проклят!!!

Оцепенение слетело с Великого Сахема. Жёлтый листок, жалобно треснув, разлетелся на множество кусочков. В дикой ярости витус Нарт растерзал послание и швырнул его на пол. Но гнев по-прежнему требует выхода. Витус Нарт подхватил тяжёлое кресло за широкую спинку. Мышцы вздулись на обнажённых плечах, когда Великий Сахем легко, словно пёрышко, поднял кресло высоко над головой и со всей силы жахнул его о пол. Фонтан деревянных осколков разлетелся в разные стороны. Толстые половые доски со стоном треснули.

Разбитое вдребезги кресло сыграло роль громоотвода. Витус Нарт разом разрядился: лицо вновь приобрело осмысленное выражение, а руки бессильно опустились. Тяжело дыша, Великий Сахема вышел из беседки и, шаркая сандалиями по гравию, побрёл по узкой тропинке в глубину парка.

Хвала Великому Создателю, пронесло! Жуан пугливо поднялся из-за куста. Не зря, ох не зря он постыдно убрался из беседки. В ближайший час – два на глаза витусу Нарту лучше не попадаться. Дай бог, Великий Сахема укатит из Тивницы в Заповедный лес, без помощи собак и егерей найдёт самого большого, самого свирепого медведя и задушит его голыми руками. Мишку, конечно, жалко, но в подобном состоянии витус Нарт ещё и не на такое способен.

Последнее задание бессмертного выполнено. Можно убираться в свою конуру и молить Великого Создателя за проявленную благосклонность. Но… Жуан опасливо оглянулся по сторонам. На полу беседки маленькими жёлтыми пятнами сверкают клочки бумаги. Послание бессмертного тянет к себе. Тянет, как журчащий в тени высокого дерева чистый ручей тянет к себе истомившегося жаждой и жарой путника.

– Была, не был! – Жуан нервно махнул рукой.

Если рисковать головой, то на полную катушку. Жуан, словно лис в курятнике, выбрался из-под защиты кустов. Тяжело ступая по свежей траве, пробрался во внутрь беседки. Сколько у него времени – один Создатель ведает. Жуан грузно бухнулся на колени и принялся быстро, быстро собирать разбросанные клочки. Пальцы то и дело натыкаются на острые, словно иглы, щепки. Не взирая на боль в пояснице, Жуан прощупал весь пол и заглянул под стоящие вдоль низкой оградки скамейки. Хорошо, что витус Нарт порвал лист на относительно крупные клочки.

Наконец, подобрав последний кусочек из дальнего угла беседки, Жуан припустил со всех ног вон из парка на вершине Утёса. Едва не свернув шею на служебной лестнице, больно отбив левое плечо, Жуан ввалился в свой кабинет и тут же запер за собой дверь на тяжёлый засов.

От волнения и дикой спешки бесценные клочки рассыпались по полу. Жуан, не доверяя тяжелому запору, для надёжности подпёр дверь стулом.

Заново подобрав клочки и сев за стол, Жуан принялся складывать кусочки бумаги. Руки дрожат, сердце бешено колотится, проклятые клочки ни как не хотят укладываться в единое целое. Витус Нарт разорвал послание грубо и криво, где больше, где меньше. Хуже всего то, что он изрядно измял кусочки. Наконец, последний клочок в головоломке лёг на место. Жуан, спотыкаясь на местах разрыва, прижимая пальцами выпирающие края, углубился в чтение.

Ознакомительная версия.