Так и закончил свою деятельность «хромой Саид». А я сделал в памяти очередную зарубку…
Просыпаюсь оттого, что чья-то нежная рука гладит меня по голове. Не сразу врубаюсь в происходящее, в глазах все еще мелькают вперемешку то сухая трава, то дощатый пол дукана. А в ушах еще звучат сухие щелчки выстрелов. Надо же… столько лет прошло, а я, оказывается, вижу все так отчетливо. Странно, с чего бы мне именно сейчас вспомнились эти давние события?
Поворачиваю голову вбок. Мирна сидит около меня, и ее тонкая ручка поглаживает мой лоб.
— Ты что же, так и не ложилась?
— Нет. Успею еще… Ты так метался во сне, звал кого-то. Мне стало страшно, и я начала гладить твою голову.
— Помогало?
— Да. А когда я убирала руки — все повторялось снова.
— Спасибо! — обнимаю свою сероглазку и прижимаю к себе. — Что бы я без тебя делал?
Она молчит, только плечи слегка вздрагивают.
Сколько мы так просидели, сказать трудно. К реальности меня вернул осторожный стук в дверь. Поворачиваюсь в ту сторону и только сейчас вижу, что Мирна спит. Осторожно укладываю ее на кровать и прикрываю одеялом. Бедная, она так всю ночь около меня и просидела…
Подхватив клинок, подхожу к двери.
— Кто там? — негромко спрашиваю я, приблизив губы к дверному косяку.
— Шесть.
Какой на сегодня пароль? Набор цифр до двадцати?
— Четырнадцать.
— Это Норн.
Открываю дверь. На пороге стоит Кот. Глаза его раскраснелись, видимо, поспать не удалось.
Выхожу в коридор и киваю часовому на дверь. Он понимающе наклоняет голову и, вытащив клинок, загораживает проход.
Показываю Норну на лестницу и поднимаюсь по ней наверх.
— Что у нас нового? — спрашиваю его по пути.
— Один из постов видел чужих.
— Где?
Он указывает рукой на старую башню.
— Туда хотели пройти.
— И как?
— Похоже, что один из них словил-таки болт. На полу нашли следы крови.
— И все?
— Они успели куда-то нырнуть…
Наверху прохладновато. Солнце уже взошло, но еще не начало греть в полную силу. А еще ветер, что постоянно тут гуляет туда-сюда. У парапета стоит Лексли и смотрит на виднеющуюся вдали дорогу. Услышав наши шаги, оборачивается.
— Утро добрым не бывает, — вместо приветствия говорю ему.
— Это точно… — соглашается он. — Есть хочешь?
— И пить.
— Все на столе.
Лексли поворачивается к Норну:
— Иди поспи хоть пару часов.
Тот кивает, и его шаги стихают внизу.
Наливаю себе кваса. Он холодный! Аж зубы сразу свело. Надо чем-то его зажевать… А вот ветчина на столе лежит. И хлеб. Да еще яблоки! Живем!
— Гонец привез письмо, — говорит мне Кот, усаживаясь напротив.
— Угум… и что в нем?
— Отец Варшани с группой…
«Быстрого реагирования», — проносится мысль у меня в голове.
— …монахов прибудет завтра утром.
— Неплохо, — отрываюсь я от поглощения пищи, — но лучше бы он с собою роту солдат прихватил. Мы тут скоро с ног падать будем от усталости.
— Две сотни солдат подойдут к полудню.
— Откуда это такой подарок?
— Барон Вольте направил к нам почти всех своих стражников.
— С какого бодуна?
— В городе живет его дочь… так что он считает себя твоим должником.
— Надо же! А отчего не в поместье? Есть же у барона свой замок?
— Есть. Но его дочь приехала в город, чтобы навестить свою подругу. А тут — Шерн… Говорят, барон чуть весь не поседел, когда про это услышал.
— Чуть?
— Борода осталась черной.
Надо же! Вот как мужика-то припекло!
— Сочувствую барону.
— Дочь — его единственный ребенок. Он в ней души не чает.
— Ладно, хоть проблему с охраной частично решим. И то — божий дар! А жизнь-то налаживается!
Лексли усмехается — этот анекдот я ему рассказывал.
— Слушай, — отгрызая зараз половину яблока, спрашиваю я у него, — а этот, стрелок подвальный, что, молчит пока?
— Интересно, — ухмыляется Кот, — а как это он сможет говорить с эдаким-то украшением во рту?
Сразу после задержания арбалетчика я посоветовал ребятам забить ему в рот деревяшку, дабы этот типус не откусил себе язык на манер японских ниндзя.
— Ну… — смущаюсь я, — по-разному же говорить можно…
— Покажешь? — ехидно спрашивает Лексли.
Черт, я тоже хорош — забыл про пленного! Надо было сразу его колоть, аж до самой задницы!
— Виноват! — поднимаю обе руки. — Признаю свою вину — меру, степень, глубину! И прошу меня направить на текущую войну!
Во как меня проняло! Стихами заговорил! Правда, не своими, а Филатова, но и их тут никто не знает.
— Здесь твоя война, — не понимает юмора Кот. — Куда ж ты еще ехать собрался-то?
— Да я это так, к слову.
Собеседник понимающе кивает.
— Стрелок пока молчит и желания к беседе не высказал.
— А слуга? Ну, тот, что на присяге сдриснул?
— Обычный жулик. Утащил несколько серебряных ложек и чуть не уписался со страху. Посадили пока в холодную, пускай зубами постучит, авось поумнеет. Потом выгоним этого болвана за ворота, пускай убирается отсюда подобру-поздорову.
— Жаль… я думал, он хоть что-то интересное поведает.
Лексли разводит руками:
— Что есть — то есть.
— Ладно. Как с ходами тайными быть? Замок, похоже, весь ими пронизан, а мы и не знаем ничего. Где и какие входы, куда ведут? Ни хрена не ведаем!
— Тут Мирна вчера одну вещь подсказала…
Вскидываю голову и с удивлением смотрю на Лексли. Даже жевать перестал от удивления. И голод как-то притух…
— Она тут шерстила местную библиотеку…
— Тут и такая есть?
— А чего ты удивился? Граф считался просвещенным человеком, даже архивариусов держал, чтобы они порядок в ней наводили.
— Надо же… не ожидал от него!
— Ну, по правде это так было или для виду — сейчас сказать трудно. Но библиотека тут есть. И самое любопытное, что там же отыскался и архив графа! Его переписка, отчеты управляющих и прочие бумаги.
Так вот какие письма просматривала тогда моя сероглазка!
— Там есть ряд интересных моментов… — продолжает Кот. — Судя по ним, граф был осведомлен далеко не обо всем, что здесь происходило.
— Это как? — непритворно удивляюсь я. — Он же хозяин замка!
— Видишь ли… Мы с Норном всю ночь разбирали эти документы.
Вот отчего у того глаза были такие красные!
