Александр Михайловский - И никто кроме нас

— Павел Павлович, — шепотом спрашивает Макаров, утирая непрошенную слезу, — что это было?

— "Прощанье славянки", — так же шепотом отвечаю я, — сильнейшая вещь на все времена. Один молодой офицер, перед уходом на фронт, написал эту мелодию за одну ночь. Он не написал ни одной музыкальной строчки ни до ни после. Только "Прощанье славянки". Вы верующий человек, делайте выводы сами.

Макаров замолчал, задумавшись. После "Прощанья славянки" "Боже царя храни" откровенно не впечатлял…

— Скажите, — тихонько спросил меня Наместник Алексеев, — а эта музыка, это гимн России в ваше время?

— Нет, ваше Высокопревосходительство, это гимн тех, кто идет сражаться за Россию и понимает что может вернуться "на щите".

— Понятно, — кивнул Наместник, тогда тем более… — что "тем более" я так и не узнал, потому что Наместник поднялся на трибуну.

— Господа, сегодня мы собрались здесь, что бы поднять наш военно-морской флаг над этим маленьким кусочком земли, в знак того что мы отсюда никуда не уйдем. А также для того что бы вручить награды тем, кто в трудный для Отечества час пришел ему на помощь и нанес врагу сокрушительное поражение…

А дальше была приятная, но нудная процедура вручения крестов, анненских темляков, новых погон… Оказывается по приказу Наместника "Страшный" ночью на полном двадцати пяти узловом ходу обернулся до Артура и доставил все необходимое, а так же двадцать пять тысяч рублей золотом, как аванс в счет премиальных за захваченные призы. Ибо стоимость контрабандных грузов на всех шести пароходах перевалила за астрономическую сумму в полтора миллиона золотых рублей. И это, не считая самих судов, которые тоже подлежали конфискации и продаже с аукциона. Краем глаза замечаю, что среди фанз начинают собираться кучки Дашиных подопечных. Теперь они умыты, одеты в новенькие робы японских матросов, кое-как пригнанные по фигурам, и вообще стали похожи на людей, а не на персонажей фильмов ужасов. Стоят и смотрят, очевидно понимая, что на их глазах творится что то важное. А уже после конца церемонии случилось нечто. Когда все уже расходились, к Новикову подошла кореянка средних лет кореянка и с поклоном протянула цветок. Скромный полевой цветок, один из тех, что во множестве распустился среди холмов с приходом весны. А Новиков почему то перекрестил ее и вставил цветок в нагрудный карман кителя. Вот так, значит, может у нас что-то из этого получится.

И тут я понял, что скорее всего, мир уже не будет прежним, будет он лучше или хуже, но теперь это наш мир и мы за него отвечаем.