– Поражаюсь я на вас, сэр Александэр! Ну и выдержка у вас! – отвлёк его от созерцания чужих охотничьих трофеев голос «алжирского разбойника». – На зверушек любуетесь, а на меня – ноль внимания. Обидно даже немного!
– Извините, эфенди! – мимолётно улыбнулся Егор выпуклым умным глазам Медзоморт-паши. – Устал я немного за последнее время, а у вас такая обстановка – располагающая к отдыху. Вот и расслабился… Турок хитро прищурился:
– Прекрасно вас понимаю! Я именно для этих целей и построил данное поместье: чтобы было где забыться, развеяться, хоть немного отдохнуть душой от дел мирских… – тяжело вздохнул и продолжил – уже насквозь деловым тоном, искусно переплетая французские и арабские выражения: – Знаете, уважаемый сэр, но вы совсем не похожи на жителя туманного Альбиона. Скажу вам даже больше: вчера я беседовал с английским послом, он никогда и ничего не слышал об английском пэре по имени Александэр, да ещё и личном друге семьи королевской. Аналогичная история и с доблестным маркизом де Бровки. Не объясните мне эту загадку?
Изобразив своими бровями бесконечное удивление, Егор ещё раз с удовольствием побулькал кальяном и разъяснил ситуацию – с не меньшим удовольствием:
– Кто-то намеренно ввёл вас в заблуждение, уважаемый Медзоморт-паша. Или толмачи напортачили – в очередной раз… Я действительно являюсь пэром, только русским…
– Как это может быть? Поясните!
– Всё очень просто: недавно наш царь Пётр, мой личный добрый друг, издал свой царский Указ, согласно которому в России введены новые титулы благородные: пэр, граф, барон, маркиз…
Медзоморт-паша, демонстрируя своё тонкое чувство юмора, смеялся, временами похрюкивая, минут пять. Отсмеявшись, он внимательно посмотрел Егору в глаза и очень серьёзно произнёс:
– Вы мне положительно нравитесь, сэр Александер! Это даже очень хорошо, что вы оказались русским. Очень уж я не люблю всех этих европейцев…
– За что же, если не секрет?
– Очень уж они хитрые, напыщенные, лживые. А ещё при этом – хилые…
Алжирский «корсар на пенсии» неторопливо поднялся со своего места, тщательно вытер ладони белоснежным полотенцем, небрежно отбросил его в сторону.
Турок, несмотря на свой почтенный возраст – лет пятьдесят пять, выглядел как русский молоденький гриб-боровик: невысок ростом, но очень широкоплеч, тонок в талии, под гладкой кожей перекатывались упругие мышцы, руки у него были непропорционально длинными и жилистыми.
«Да, дедушка-то у нас – настоящий боец!» – уважительно прокомментировал внутренний голос.
Медзоморт-паша сделал несколько шагов в сторону, где недалеко от горящего масляного светильника стоял неопределённый предмет, напоминавший собой обычный утюг, только большой, высокий и без заострённой части.
«Это у них здесь гири такие смешные!» – самостоятельно догадался Егор, не дожидаясь подсказок от внутреннего голоса.
Заслуженный и легендарный «морской волк» крепко ухватился за ручку «утюга», рывком поднял до уровня плеча, технично подсев тазом, выжал гирю вверх. Повторив это движение ещё пять раз, турок сменил руку и продолжил свои атлетические упражнения.
– Ну, сэр Александэр, а как вы относитесь к «железным играм»? – вернувшись на свои шкуры и слегка отдышавшись, спросил Медзоморт-паша.
Егор молча встал, неторопливо расстегнув пуговицы, сбросил рубашку, подошёл к необычной гире и, не без труда повторив все упражнения, исполненные турком, поставил «утюг» на прежнее место. Естественно, он мог бы попытаться и превзойти – в спортивных результатах – своего пожилого собеседника, но существовало неписаное правило восточного этикета: гость не должен подавать хозяину ни малейшего повода для обиды. Особенно если ты хочешь, чтобы этот хозяин стал твоим надёжным деловым партнёром…
Медзоморт-паша одобрительно несколько раз хлопнул в ладоши и поинтересовался:
– А чем, сэр Александэр, вы еще меня можете удивить?
– Я очень хорошо умею метать ножи. Причём любые и на весьма дальние расстояния.
– Очень интересно! Не покажете ли? Вон – ножи! – Турок махнул рукой на стену за своей спиной. – Куда метать? Ну, хотя бы в чучело кабана, оно стоит – очень уж удобно…
Егор подошёл к стене, вытащил из прикрепленных к стене ножен семь самых разных по форме и размерам клинков, вернулся к светильнику, стоявшему возле гири-утюга, посмотрел на предполагаемую мишень. До чучела матёрого кабана-секача, расположенного по отношению к нему в профиль, было метров четырнадцать-пятнадцать.
– Если это расстояние велико, то можете подойти к кабану поближе, – любезно предложил Медзоморт-паша.
Легкомысленно передёрнув плечами, Егор коротко взмахнул рукой, второй раз взмахнул, третий… Семь серебристых молний, одна за другой, просвистели негромко и таинственно, в зале опять наступила полная тишина, нарушаемая только редкими потрескиваниями горящих факелов. Кабан сразу же стал похож на экзотического дикобраза, испуганно ощетинившегося стальными иглами…
Личный друг Небеснородного Султана опять тихонько поаплодировал и задал очередной вопрос:
– Сэр Александер, а вот эта приметная серьга в вашем ухе… Она – откуда? Чей-то презент?
– Вы опять угадали, эфенди! – почтительно поклонился Егор. – Это подарок моего хорошего друга, датского капитана Лаудрупа.
– Лаудруп всё так же ходит по морям на своём «Короле»?
– Да, всё на нём, родимом! Несколько месяцев назад я тоже удостоился чести быть пассажиром этого славного брига.
Медзоморт-паша задумчиво подёргал себя за седую бороду, восхищённо покачал головой, промолвил почтительно:
– Эта серьга, сэр Александэр, для меня – самая лучшая рекомендация! Капитан Лаудруп – человек, бесспорно, уважаемый – во всех отношениях. Кстати, достопочтимый сэр, не назовёте ли ваше изначальное русское имя? Другие ваши благородные титулы – кроме пэрского?
– Дворянин Меньшиков, Александр Данилович, генерал-майор, командир Преображенского полка…
– И личный Охранитель царя Петра! – закончил за Егора турок. – Итак, перейдём к делу. России нужен мир с Османской Империей, чтобы развязать себе руки для шведской кампании. Это понятно. Что вы, уважаемый Охранитель, можете предложить за его незамедлительное подписание?
– Деньги. Очень большие деньги! – честно признался Егор и тут же поспешил уточнить, заметив, как у его собеседника презрительно дёрнулись брови: – О пошлом бакшише речь не идёт! Я говорю – о совместно заработанных Больших деньгах.
– Объясните!
– Последние четыре года были для России годами урожайными. У некоторых наших помещиков в амбарах хранится двухгодичный урожай пшеницы, у других – даже трёхгодичный…
