Но у воина ничего не получалось. Уже который раз «кошка» звякала о стену довольно далеко от бойницы. Хан наорал на непутевого метателя, и надавал ему пенделей под зад. А за конец каната взялся второй из увальней. У этого получилось немного лучше — во всяком случае, после его броска «кошка» звякнула немного выше бойницы. Терпение Скитальца кончилось — он высунулся как можно дальше из проема и поймал канат. Это так удивило метателя, что тот застыл, разинув рот. Пока он выходил из ступора, приличный кусок веревки уже оказался в башне. Когда же окрик хана привел воина в чувство, и тот вцепился, наконец, в веревку, Скитальцу пришлось попотеть. Он подтянул грузного кочевника на несколько метров вверх и, раскачав канат, грохнул того о стену. Только после этого сразу три человека бросились к изрядно «похудевшему» мотку. Но тут в дело вступил Волчонок. Его стрелы дали возможность затащить еще изрядный кусок веревки, пока какой-то более сообразительный воин не подскочил под прикрытием щита и не об-резал злосчастный канат. Но и того, что удалось затащить в бойницу, должно было хватить, чтобы спуститься и в каньон, и в центральный колодец.
Воины разразились угрозами и проклятьями. Десятки стрел и камней по-летели в бойницу и на верхнюю площадку башни. Но Волчонок сообразил быстро, и увел Принцессу с Малышом вниз на лестницу.
— Давайте, давайте, ребята! — хмыкнул под нос Скиталец. — Лишние стрелы нам не помешают, а при случае мы их вам вернем.
* * *
Ночью Скиталец первым встал в караул, дав возможность Волчонку от-дохнуть после напряженного дня. Впрочем, не только это заставило его уединяться на верху башни. Хотелось проверить еще одну возможность выхода из этой тупиковой ситуации. Если бы удалось войти в контакт с канвой и переправить всю компанию куда-нибудь в Метрополию или еще куда… Главное, чтобы вырваться из этого поднебесного плена, а там уж как-нибудь удалось бы вернуть своих спутников домой. Да, вот беда, что-то не клеится. Контакт наладить не удается. Только мозг начинает что-то нащупывать, как тонкая ниточка взаимопроникновения обрывается, растворяется в пространстве, и все нужно начинать сначала. Нелегкая работенка — голова болит, руки трясутся. Уж лучше штангу тягать или, там, маршбросок на десяток кэмэ…
Скиталец встал, сделал пару кругов вдоль парапета, взглянул вниз. У подножия башни осаждающие возле костров ели жареное мясо, пили свою молочную брагу. До его ушей доносились заунывные песни, больше напоминающие звериный вой. С другой стороны, на берегу полу-высохшей реки то-же горел костер, тоже ужинали воины. Интересно, если они напьются и заснут, спуститься и удрать удастся? Вряд ли… Те два человека, что прогуливаются над обрывом, внимательно следят за башней.
Что же такое! Никак не удается войти в контакт с канвой. Что мешает? Атмосферное электричество? Не исключено. Быть грозе, это точно! Над горами зарницы так и пылают. Небо затянуло тучами — ни тебе звезд, ни единой луны. Не хочется, но компанию придется будить. Здесь, на расстоянии вытянутой руки от неба, риск угодить под его горячую руку вполне реален. Недаром, некоторые камни парапета хранят следы действия высокой температуры.
Гром грянул, казалось, над самым ухом. Из палатки раздался плач Малы-ша, потом выглянул Волчонок.
— Что такое? — произнес он заспанным голосом.
— Ничего особенного. Просто гроза. Волк, буди Принцессу, и идите-ка вниз. Здесь вверху не самое безопасное место.
— Палатка не промокнет, — обиженно попытался спорить парень, но, махнул рукой и снова нырнул под полог выполнять приказ.
Скиталец подхватил на руки Малыша и пару мешков с травой, служивших матрасами и отправился вниз по лестнице. Следом спустились Волчонок с Принцессой.
— Там сейчас такое начнется! — девушка испуганно схватилась за щеки. — Так гремит, так страшно!
— Дождь — это неплохо. Я пошел, — Скиталец отправился вверх, по пути буркнув Волчонку. — Обустраивайтесь тут. Сам управлюсь.
Все, что имело хоть какое-то подобие дна, было извлечено на свет божий и расставлено в ожидании дождя — котелки, кружки, пустые бурдюки… Даже палатка была аккуратно растянута с помощью подручных средств таким об-разом, чтобы в ней, как в мешке скопилось немного влаги. Дождь пока не разыгрался — только чуть моросил. Зато гром гремел так, что уши закладывало.
Черт побери! Сумасшедшая мысль мелькнула в голове Скитальца. Наверняка, во время дождя, кочевники попрячутся в свои шатры. Даже часовые, и те укроются в каком-нибудь закоулке среди камней. Если сейчас спуститься, их можно застать врасплох и убрать. А потом Волчонок поможет спуститься Принцессе с Малышом и…
Ужасная вспышка вместе с неимоверным грохотом на мгновение парализовала Скитальца. Когда же он пришел в себя, оторопел еще больше — на расстоянии вытянутой руки пылал ярко оранжевым светом теннисный мяч. Шаровая молния! А вот вторая! Третья поменьше… Если сейчас ветер подует в его сторону… А он туда и дует! Конец? Но молнии описали круг возле головы и медленно поднялись вверх.
«Нет, похоже, сегодня не самый удачный день для побега. В другой раз…» — подумал Скиталец, спускаясь в недра каменной громады.
Но сюрпризы еще не закончились. Не успели осажденные прикорнуть на неудобных ступенях, как башня начала «петь». Ее голос звучал негромко на низкой ноте, и должен был разве что, убаюкивать, но в душу начал закрадываться страх. Ветер наверху крепчал, усиливался и звук, а страх переходил в неконтролируемый ужас.
— Я говорил, что это проклятое место! — выпучив глаза, шептал Волчонок. — Это духи подземных королевств! Мы все умрем. Нужно бежать.
Скиталец еле успел его схватить за одежду.
— И это говорит будущий воин? Спокойно! Заткни уши немедленно! Принцесса — ты тоже. Шапки натяните. Головы накройте. А ну, малый, нечего орать. Давай, ко мне, лезь под куртку. Это просто инфразвук, — последнюю фразу Скитальца уже никто не слышал.
Только под утро ветер стих и удалось немного поспать, скрючившись в три погибели на неудобных ступеньках. Наверху светило солнце, и день обещал быть приятным. От ночных хлопот проку оказалось немного — воды набралось всего на пол бурдюка. Ну, хоть что-то… Зато приятно было сознавать, что не одни они мучились ночью. Кочевников у подножия не было, хотя шатры никуда не делись. Сбежали герои. Далеко — чуть ли не на горизонте топчутся, подойти боятся. Но, упорные! Шли бы уже, оставили нас в покое.
— А это еще кто? — Волчонок указал на плато за оврагом, прорытым речкой.
Скиталец приблизил подзорную трубу к глазу и оглянул долину. По ней двигалось несколько телег в окружении десятка всадников. Во главе обоза на высокой скотине, то-ли рогатом верблюде, то-ли мохнатой горбатой корове, что называлась хоско — восседала в седле, напоминающем царский трон, знакомая фигура, замотанная в одеяло и с завешанным накидкой лицом.
